– Да, я понимала, что я не идеал твоей женщины, твоей судьбы в кавычках, но, черт возьми, я думала, что ты никогда не будешь жить всю жизнь со своим идеалом.
Ведь такая девушка будет скучна тебе.
– Кейт, успокойся. Ты ведешь себя как ребенок… Ты действительно любишь меня?
– Да.
– Тогда послушай меня. Ты никогда не была бы счастлива со мной, ты ждала бы меня, искала меня. И когда-нибудь это тебе надоело бы. Рано или поздно ты это переросла бы, впрочем, как и я. Наши привычки, мы бы не ужились с ними. Пойми, ты многое для меня значишь. Немало прекрасных моментов в моей жизни связанны с тобой. Я их не забуду, я буду помнить их всегда. Кейт, неужели ты не хочешь, чтобы я был счастлив? Если ты меня действительно любишь, если я дорог тебе. Неужели тебе неважно мое благополучие? Мое счастье? Я отвечу тебе. Если бы ты кого-то встретила, и он был бы хорошим парнем, и ты была бы счастлива с ним, я не стал бы вмешиваться. Это не значит, что мне плевать на тебя. Нет. Это значит, что ты мне дорога. Мне дорого твое будущее. Мне дорого твое благополучие. Я хочу тебе лучшего.
На глазах Кейт появились слезы.
– Почему ты мучаешь меня?
– Кейт, я объяснял тебе. Если бы мне было плевать на тебя, я бы тут не сидел.
– Лучше бы ты не пришел.
– Я не хочу, чтобы ты так сильно пила. Однажды я чуть не потерял Джона. Пойми, ты для меня многое значишь. Поэтому я и здесь. Я хочу, чтобы ты одумалась.
Внезапно зазвонил телефон Майкла. Это была Моника. Кейт увидела ее фотографию на экране телефона. Майкл сбросил.
– Кейт, я прошу тебя, перестань пить. Ради себя, не ради меня. Ты себе делаешь хуже.
Вновь зазвонил телефон, это была снова Моника. Он вновь сбросил.
– Я не пью.
– А что же это? – Майкл указал на стакан с водкой.
– Мне так легче. Легче не думать о тебе.
– Кейт. Да тебе думать головой надо. Ты себе хуже делаешь. В мире так много хорошего. Если ты будешь алкоголиком, все пройдет мимо тебя. Ты никогда никого не встретишь, друзья, я, все вокруг отвернутся от тебя. Ты действительно этого хочешь? Неужели тебе тогда станет легче? Одумайся, пока не поздно.
– Майкл, я люблю тебя.
– Если это так, отпусти меня. С ней мне действительно хорошо. Отпусти меня и найди свое счастье. Это будет любовь, а не безрассудный эгоизм.
– Почему ты потушил свечу? – вдруг спросила она.
– Она сейчас неуместна.
– Я помню, ты рассказывал про ваш семейный обряд, про свечи. Может это была моя свеча памяти.
– Кейт. Не думаю, что сейчас уместны издевки.
– Я серьезно, Майкл, может это моя свеча памяти о тебе.
Она достала зажигалку и поднесла пламя к фитилю свечи. Язык огня заиграл за их столиком. Майкл не стал тушить свечу.
– Это моя свеча памяти. Я буду зажигать ее каждый год, вспоминая тебя.
Майкла это немного удивило.
– Я еще жив.
– Для меня ты умер.
Эти слова смутили Майкла.
– Кейт, я прошу тебя, завязывай с выпивкой. Ради всего, что дорого тебе.
– Ради тебя?
– Ради себя. Кейт, я хочу быть твоим другом.
– Ты им не станешь никогда.
Зазвонил телефон. Это снова была Моника. Майкл хотел было ответить, но Кейт остановила его.
– Дай мне еще десять минут, – сказала Кейт, – я не займу много времени. Поговори со мной. С ней ты еще увидишься, а со мной скорее всего нет.
Майкл вновь сбросил и, включив бесшумный режим на телефоне, перевернул его.
– Майкл. Я любила тебя, – ее руки дрожали. Она положила их на стол, – я думала, мы будем вместе, я мечтала об этом все это время. Я была уверенна, что когда-нибудь ты уедешь со мной. Что у нас будут дети…
Я любила тебя всем сердцем, я ждала тебя, верила, надеялась… а теперь… Я отпускаю тебя… отпускаю ради твоего счастья. Ради тебя.
Майкл наклонился к столу и, накрыв своими ладонями ее руку, прошептал:
– Прости.
Кейт плакала. Майкл не знал, что еще сказать. Он был рад, что она поняла его. Что она отпустила его. Он не знал, чем можно помочь рыдающей девушке.
– Я могу тебя обнять? Последний раз? – сквозь слезы спросила она.
– Конечно, – он хотел было встать, но Кейт его опередила. Она села ему на колени и, крепко обняв его, склонилась к плечу. Она плакала. Впервые Майклу было плохо от девичьих слез. Ему стало стыдно, что столь многих он специально доводил до такого состояния. И вот теперь человек, который был дорог ему, открыл на все глаза. Да, Джон был прав, ничего хорошего в этом нет. Лишь страдания и боль. Внезапно Майкл услышал рев мотора за окном – пикап на большой скорости двигался к их окну, свет от его фар ослепил Майкла и Кейт. Он крепко обнял ее и, заслонив своим телом, зажмурил глаза. Лишь перед самым окном машина свернула и, снеся клумбу, уехала прочь. Гудок сигнала и рев мотора еще были слышны некоторое время.
Испуганная Кейт села вновь на свое место.
– Что это было?
– Это какой-то пьяный водитель. Видишь, до чего доводит алкоголь? Я уверен, он не доедет до дома. Либо разобьется, либо окажется за решеткой.
– Может, ему плохо так же, как и мне.
– Это не дает право рисковать своей жизнью и жизнью других. Кейт, обещай мне, что ты завяжешь с выпивкой.
– Обещаю, Майкл, обещаю.
Майкл вышел из ресторана. Наконец Кейт его поняла. Это не могло не радовать его. Вдохнув поглубже свежий воздух, он с облегчением выдохнул и устроился поудобнее в сиденье автомобиля. Когда он включил радио, там играла песня "Supergirl", которую исполняет Reamonn. Эта песня зацепила Майкла. Он часто считал Кейт супердевушкой, а в песне пелось, что супердевушки не плачут. Ему было и грустно, и в тоже время радостно, что он смог все объяснить Кейт. Дорога была свободной, лишь изредка машины ехали ему на встречу. Погрузившись в свои мысли, он не заметил черную "Импалу" Джона, которая вместе с пикапом отчима Моники стояли вдоль заправки. Он напевал песню и хлопал пальцами по рулю, как откуда ни возьмись огромный черный "Джип" обогнал его и начал прижимать к дороге. Он пытался его обогнать и только в этот момент заметил, что такая же машина, но только с мигалками, ехала за ним. Они взяли его в "коробку" и прижали к обочине. Из переднего автомобиля выскочили два копа. Они встали по краям синей "БМВ" Майкла и направили оружие в его сторону. Майкл растерялся. Он поднял руки над рулем. Неожиданно осколки бокового стекла полетели в разные стороны, порезав ему лицо. Это еще один полицейский разбил стекло и направил пистолет в лицо Майкла, который то и дело слышал крики:
– Ни с места! Руки на руль! Не двигайся! Попался, говнюк!
Кто-то открыл дверь и, вытащив его из машины, повалил на землю.
– Что происходит? Я ничего не сделал! – нервно вскликнул Майкл.
– Лежи и не двигайся, – ответил один из копов, после чего с силой ударил его в живот. Майкл попытался вырваться, но его скрутили и заломили руки. Майкл зарычал от боли.
Кто-то обыскал его и, найдя мобильник в кармане, передал его сержанту.
– Проверь, кто такой Джон, от него двенадцать пропущенных, – услышал Майкл.
Кто то крикнул:
– Сюда, я нашел! Они в багажнике.
Майкла подняли с земли и подвели к задней части его "БМВ".
– Это твое? – ему указывали на трехлитровую банку, заполненную какими то таблетками.
– Нет, первый раз вижу, – спокойно ответил он.
– Разберемся в участке. Покуйте его.
Майклу завели руки за спину и надели наручники. И подобно тому, как он много раз видел в фильмах, ему зачитали его права и посадили на заднее сиденье полицейской машины.
Вдруг Майкл увидел Джона.
– Офицеры, что тут происходит? – спросил он.
– Отойдите за линию.
– Это мой друг.
– Повторяю вам, отойдите за линию. Чарли, уведи его отсюда.
Кто-то подошел к Джону и отвел его в сторону. Майкл увидел машину Джона. Его удивило, что там сидела Моника.
– Какого черта? – злобно сказал Майкл и пнул переднее сиденье. Ему никто не ответил. Вместо этого полицейская машина, в которой он сидел, тронулась с места.
В полицейском участке его заперли в камере. Но уже через час отвели в комнату переговоров, где его ждал мистер Сэмуэль и его правая рука – Оливер.
– Майкл, что случилось? – после короткого приветствия спросил Сэмуэль Смит. – Мне позвонил Джон, сказал, что у тебя в машине нашли таблетки.
– Дядя Сэм, я не знаю, что произошло. Это не мое, я не перевозил никаких лекарств, тем более наркотики. Я не знаю, откуда они у меня.
– Оливер лучший юрист в этом штате. Он вытащит тебя обязательно, но ему, как и мне, нужно знать всю правду. Отдел по борьбе с наркоторговлей изъял у тебя 273 таблетки ЛСД. Это не маленькая партия. И за нее предусмотрено суровое наказание. Кроме тебя в машине никого не было. Сынок, скажи нам правду. Если это действительно твое, не обманывай нас.
– Нет. Это точно не мое. Поверьте мне, я не употребляю их, тем более не продаю. Меня подставили.
В дело вступился Оливер.
– В статьях 220 и 221 Уголовного кодекса предусматривается уголовная ответственность за владение наркотиками и их продажу. При этом уголовно наказуемое владение наркотиками подразделяется Уголовным кодексом штата на семь степеней в зависимости от тяжести преступного посягательства. Иными словами, нам нужно узнать абсолютно все детали. И нам сделать это надо намного раньше этих ребят их наркоконтроля.
– Кто находился с тобой в машине в последний раз? – спросил Оливер.
– Только Джон и Моника. Ну и моя мама.
– Может ты кому-то отдавал машину? Сервис или другу ненадолго.
– Да, Том пару дней назад просил машину, он ездил за сигарой.