- Это уже лучше. - Лицо Тэйлора потеряло обеспокоенное выражение и разгладилось. Отступив от арестованного, он уселся на стол. - Что же ты, Лукьянов, делал на территории взлетно-посадочной площадки Департмента Демографии Соединенных Штатов Америки?
- Хотел убить Секретаря Департмента Демографии Соединенных Штатов Америки, - в тон Тэйлору спокойно ответил назвавшийся Лукьяновым.
- Дурак, - комментировал лейтенант. - Не убил и попался.
- Дурак, - согласился Лукьянов.
- Меня не интересуют причины, на основании которых ты решился на эту необыкновенно глупую акцию, - лейтенант поболтал ногою в черном ботинке, свешивающейся со стола, - этого от тебя станут добиваться другие, и я тебе советую найти достаточно веские причины, если у тебя их нет, не то я тебе не завидую. Мне ты скажи, как ты оказался у вертолета, каким образом ты проник на территорию. Меня это очень интересует. Так случилось, что я - ответственен за охрану этой территории. Дежурный офицер.
Лукьянов внимательно обшарил ничем не примечательное лицо лейтенанта и отметил про себя, что Тэйлор напоминает ему одного из его героев, Тэда Шоу - лейтенанта полиции. К Тэду Шоу автор испытывал в свое время определенную симпатию, выразившуюся в том, что он написал о Тэде несколько книг. И дежурный лейтенант на столе, несмотря на то, что это ему Лукьянов был обязан сотрясением мозга и болью в левой половине черепа, также показался ему вполне симпатичным животным. Не очень высокого роста животным, потому предпочитающим сидеть на столе. Плохо, что они встретились на территории Департмента Демографии.
- Я вошел в здание вместе с русскими, смешался с ними, - Ипполит отнял от головы полотенце, кровь все еще обильно сочилась из раны.
- Bullshit! - комментировал лейтенант. - Их было семь человек на двух машинах. "Бульдоги" всегда прекрасно знают и количество, и состав участников пьесы. И мы знали, что их будет семь: босс Валентайн Петров, его советник мистер Гуревич и пять "бульдогов". Брось, как там тебя - Лук… сочинять. Говори правду. Что, впрочем, все равно не убережет тебя от Большой Беды…
- Я знаю, - устало кивнул Лукьянов. - Но я говорю правду, лейтенант. Я действительно смешался с русскими в тот момент, когда к четверым из первой бронемашины присоединились трое из второй. И тотчас же по лестнице спустились ваши официальные лица встретить русских. Вот в этот момент я и вошел в группу. Вместе с вашими "бульдогами", лейтенант, на месте оказалось около пятнадцати человек или больше, и все мы вкатились в дверь Департмента.
- Я не заведую "бульдогами", - отметил Тэйлор гордо, - я не полицейский - я ответственен за military protection Департмента Демографии.
То, что рассказывал ему этот Лук, было, однако, занятно, хотя на первый взгляд и неправдоподобно.
- И что же, никто не поинтересовался, кто ты такой, ни о чем тебя не спросил, Лук?
- Один из ваших, когда я уже был в здании и отделился от группы, спросил меня, куда я иду, и я ответил ему длинной фразой по-русски, а потом исковерканной и короткой английской.
- Остроумно, Лук… А что же спросил тебя "один из наших"? И прежде всего - он был в униформе и в берете или же в стандартном сером костюме "бульдога" а ля Дженкинс?..
- В униформе. Ваш парень, лейтенант.
- Да. Жаль, - заметил лейтенант и соскочил со стола. - И что же ты ответил моему парню по-английски, остроумный Лук?
- Лук-яноф. Я сказал ему, что ищу туалет.
- Нормально, - согласился лейтенант.
Русский визитер имеет право посетить туалет даже и в Департменте Демографии. Находчивый Янов Лук. Тэйлор прошелся по офису, зашел за спину сумасшедшего, явившегося с музейным оружием убивать Дженкинса.
- Ты можешь опознать парня, который галантно разрешил тебе воспользоваться нужником, Лук?
- Не уверен. Может быть.
- Хорошо. Вернемся к началу. Где ты был, Лук, когда подъехали русская черепаха и другая их машина?
- Я шел по Восемьдесят второй улице и, заметив автомобили, решил рискнуть - пересек Пятую авеню чуть сзади второй машины. Я присоединился к толпе в момент, когда все они - три группы - соприкоснулись и слились в одну.
- Я понял. Вся эта биология - сливание групп, как клеток под микроскопом, - могла быть видна сверху, из окна Департмента по Close Sircut TV, где сидят мои люди, но они тебя не заметили, я им устрою… Блядь, вот что делает, Лук, oversecurity! Слишком много секьюрити тоже плохо. Русские понадеялись, что внешний обзор держат хозяева - люди Дженкинса, поэтому они выполняли только часть их инструкции - заслоняли тело босса стеной. "Бульдоги" Дженкинса, так как сам Дженкинс был в здании, перенесли свое внимание на Кэмпбэлла, который вышел встречать русских. Мои люди были озабочены только покоем в общей группе "бульдогов" и officials двух стран. Мои люди по инструкции должны вмешаться только в случае странных движений и агрессивных действий… - Тэйлор остановился. - Мои люди виноваты, Лук. Хуево!
- Я понимаю, - виновато уронил Лукьянов.
- Он понимает - а мне что, легче от этого? - возмутился лейтенант. - И почему тебя никто не остановил с поста на углу Восемьдесят второй улицы? Там тоже мои люди. Завтра все это всплывет в штабе бригады. Но это еще полбеды. Штабу бригады придется написать докладную о происшествии: самому Дженкинсу. И начнется…
Тэйлор некоторое время ходил по офису, засунув руки в карманы. Наконец остановился перед сумасшедшим.
- Ты не мог подождать сутки, лунатик, и явиться сюда в дежурство лейтенанта Де Сантиса? Shit! Shit и fuck! Самоубийца ебаный!
Лейтенант опять зашагал по офису.
- А как ты оказался у вертолета охраны? Может быть, ты хотел угнать вертолет?
- Нет. Я заблудился.
- Значит, ты все-таки хотел убить Дженкинса? Идиот!
То, что этот странный Лук хотел убить Дженкинса, не удивляло Тэйлора и не возмущало, но почему в его дежурство? Лейтенант Тэйлор, с таким трудом обуздывая свой темперамент, медленно поднимался по служебной лестнице, срывался, снова подымался… и теперь этот Лук… И даже не врежешь ему, этому Луку, ребята и так его разделали. Тэйлор без сожаления мог пристрелить Лука, но бить избитого человека, годящегося ему в отцы, он же не полицейский. Лейтенант Тэйлор, так случилось, терпеть не мог полицейских всех мастей. И ебаный Дженкинс, может быть, заслуживает пули в рафинированные книжные мозги, но не в дежурство Тэйлора.
- Сколько тебе лет, Лук?
- Шестьдесят пять.
- Да ну? - искренне удивился Тэйлор. - Я думал, много меньше. Если шестьдесят пять, ясно, почему ты хотел отправить старика Дженкинса на тот свет. Профессия?
- Был писателем. Автор полицейских романов.
- Понятно теперь, почему ты такой умный, - лейтенант оживился. Не потому, что Лук оказался автором полицейских романов, а потому, что вдруг сообразил, как спастись от еще одного, может быть, рокового пятна на своей репутации офицера. - Слушай, Лук, ты вполне симпатичный старый сумасшедший. Тебе придется просидеть со мной тут до шести утра. Потом ты сядешь в мою машину, и я повезу тебя в штаб. Но в штаб я тебя не привезу, я тебя отпущу, Лук. Почему, ты спросишь?
- Почему? - спросил Лукьянов.
- Потому что один только факт, что ты пробрался незамеченным до самых вертолетов, может мне стоить моего лейтенантства, - вот почему, Лук. А сейчас, если ты хочешь спать, - можешь подремать на стуле, если нет - мы можем с тобой потрепаться. Идет, старый Лук?
Ипполит Лукьянов подумал о том, что такой поворот сюжета в романе черной серии, пожалуй, показался бы не совсем правдоподобным, но перед ним, ухмыляясь, сидел на столе молодой черноволосый офицер, и автору И. Лукьянову были ясны мотивы поведения офицера: передача человека по фамилии Лук-что-то вышестоящим властям причинит лейтенанту Тэйлору большие служебные неприятности, может быть, увольнение. Непередача, недоставка человека по фамилии Лук-что-то по меньшей мере предохранит служебное досье Тэйлора от вредной информации.
- Что, старый Лук, удивлен? Хочешь пива?
- Удивлен. И хочу пива, - согласился Лукьянов. - Я уже приготовился k быстрому переходу в мир иной.
- Поживешь еще, - констатировал Тэйлор, наливая Лукьянову пиво в тот же стакан, из которого пил сам. - Если будешь сидеть тихо. Скажи-ка мне, Лук, как это чувствуется - быть старым?
- Не так плохо, как я подозревал, когда был в вашем возрасте, лейтенант. Вполне выносимо. Удовольствия несколько, правда, другие, чем в двадцать пять лет. Хорошая погода, природа, солнце приводят в экстаз. Хороший обед тоже.
- А девочки, Лук? Слушай, скажи мне честно, у тебя еще стоит на девочек? Ты еще можешь? - Тэйлор протянул Лукьянову стакан с пивом, а сам стал пить из бутылки, опять устроившись на столе.
Ипполит даже попробовал улыбнуться. Улыбаться, однако, было больно.
- Стоит, лейтенант. Я, конечно, не смогу соперничать с молодым человеком вашего возраста, но несколько раз в неделю я встречаюсь с girl-friend, китаянкой.
- Правда? - искренне удивился лейтенант. - Говорят, после сорока пяти лет сексуальная активность мужчины начинает неуклонно падать. Сколько оргазмов в неделю ты можешь достичь, Лук?
- Не знаю, не считал… Не приходило в голову подсчитать.
- Я могу иметь двадцать восемь оргазмов в неделю, - гордо заявил лейтенант.
- Море оргазмов, - осторожно согласился Лукьянов. Несколько вольное поведение для офицера охраны Департмента Демографии - бухгалтерски подсчитывать свои оргазмы.
- А сколько лет твоей girl-friend? - поинтересовался Тэйлор.
- Тридцать два, лейтенант.