- Может и так, только не собираюсь я на полдороге останавливаться. А насчет ОМОНа - навряд ли. Правительство сейчас слишком поглощено предвыборной грызней, чтобы о нас, грешных, думать. И Чечня еще идет… А я из своего района ни одного мальчишки в Чечню не отдам! С военкомом тут поговорили "по душам". Он и остальных, тех что отправлены уже, вернет. По крайней мере обещал сделать все, что в его силах. Хватит за чужую землю головы складывать!
- Я тут говорил с мэром. Уборочная на носу, а горючего нет. К железке–то теперь не пробиться по вашей милости.
Анна усмехнулась:
- Все–то вы знаете, Валерий Евгеньевич. Одного не знаете, что мои ребята еще вчера под прикрытием БТРа и наших незваных гостей шесть полных наливников пригнали. Так что горючим обеспечены.
Капитан недоверчиво потер нос:
- И где же вы БТР‑то взяли с наливниками?
- Командир части человек необычайно понятливый, а водители у меня и свои есть. А чтоб не пожгли нас, в кабины посадили родного брата Мансурова, племянника и еще четверых кавказцев. У нас их в камерах сидит двенадцать человек. Машины шли вплотную друг к другу. Я была в колонне и видела, как Мансуров провожал нас глазами.
Коломенцев вскочил и нервно забегал по кабинету. Собаки сразу же поднялись и не мигая следили за ним. Анна какое–то время наблюдала, потом спросила:
- Никак не могу понять вас, Валерий Евгеньевич, вы–то за кого?
Капитан резко остановился:
- Я за закон!
Анна откровенно усмехнулась:
- За какой закон? Который нас грабить позволяет? Позволяет избивать стариков? Насиловать девчонок? Скажите честно, сколько дел вы прикрыли, получив энную сумму? Я уверена, что в большинстве случаев страдали невинные люди, а виновные с деньгами откупались.
- Это что, вы о своем преступлении вспоминаете? Так вы же сами сознались в убийстве.
- Верно. Но до сих пор не могу понять, почему те, кто бил моего отца, ничего не получили? А ведь я тогда убила только Алима Мансурова, а остальных двух ранила. Или вы посчитали, что им ранения хватит? Почему изнасилование моей сестренки просто замяли? Почему вы не стали расследовать дело об убийстве моего мужа и сына? Не прислушались к словам Порецкого? Зато мое дело вы тогда "раздули" крепко! Если бы не мой адвокат, думаю, что вы - лично вы! - "помогли" бы мне сесть лет на десять. А знаете, я ведь тогда просто не захотела давать вам деньги.
Коломенцев грузно опустился в кресло напротив:
- Я решительно против ваших действий… И хотел бы связаться с областью.
- За чем дело стало?
- Ваши молодцы за каждым моим шагом следят. На телеграф не пропустили, выезд из города перекрыли, а домашний телефон просто обрезали. Мэр к вам не приходил?
- Был. Тоже хотел в область наябедничать, еще неделю назад.
- Как я понимаю, вы отказали?
- Правильно думаете, но теперь мне самой любопытно, что думают по поводу двухнедельного молчания наши областные начальнички? Ну как, хотите позвонить? Надеюсь, вы не будете возражать против моего присутствия при разговоре? Я мешать не буду, можете все говорить, как считаете нужным.
- Что ж, слушайте.
Анна нажала кнопку:
- Олег, соедини меня с областным управлением внутренних дел.
Через минуту голос Олега ответил:
- Соединяю.
В комнату сразу же ворвался хриплый голос:
- Старший лейтенант Светлов, почему так долго молчали?
Коломенцев недоуменно ответил:
- Товарищ подполковник, это капитан Коломенцев…
Голос рявкнул:
- Что у вас в районе творится, товарищ капитан? Где старший лейтенант Светлов?
- Не знаю.
- Как это не знаете?!? Я его четыре дня назад к вам отправил.
Голос в трубке вдруг замолчал, а потом уже спокойно продолжил:
- Ну так что там у вас?
Коломенцев мрачно взглянул на Анну:
- Бунт у нас. Милиция разоружена и разогнана. Связаться с вами не мог, так как практически сидел под домашним арестом. Мэр тоже отдыхает, власть лишь у председателей бывших колхозов и совхозов, да у той, что все это начала.
Голос снова "взорвался":
- Как вы могли такое допустить?!? Кто командует в районе?
Коломенцев вздохнул:
- Все произошло настолько неожиданно. В общем, мы не успели ничего предпринять. Помните дело Иноземцевой?
- Кое–что. При чем здесь это?
- Да ведь это Анна Николаевна всю кашу заварила! Она и командует в районе.
- Та–а–ак! Но у вас есть еще воинская часть.
Валерий Евгеньевич скривился:
- Их они разоружили в первую очередь и командир части сохраняет нейтралитет.
Область какое–то время молчала, потом устало выдохнула:
- Какое положение на данный момент в районе?
- На всей территории нет ни одного лица кавказской национальности. Иноземцева со своими боевиками всех вышибла. Есть, правда, заложники и среди них, как я слышал, брат Мансурова.
- Кого?
- Того самого. Его младшего брата Анна Николаевна восемь лет назад убила. Вот с того времени все и тянется.
Голос в трубке задумчиво протянул:
- Та–а–ак!.. А криминала много?
- Ни одного, даже кражи прекратились. Но в перестрелке погиб один парень. Хотите поговорить с Иноземцевой? Она рядом стоит.
- Нет. Найдите старшего лейтенанта Светлова, пусть возвращается.
- А что делать мне?
Голос резко гаркнул:
- Ждать! Раз удержать власть не сумели…
Область отключилась. Анна поглядела на ссутулившиеся плечи капитана, на склоненную, тронутую сединой голову, спросила:
- Хотите я разыщу Светлова? На данный момент у меня возможностей больше.
Коломенцев взглянул ей в лицо:
- Не возражаю, если вы дадите мне возможность поговорить с ним.
- Хорошо. Я пришлю за вами машину, как только разыщем Светлова.
Капитан кивнул головой и вышел не прощаясь. Анна сразу же нажала на кнопку селектора:
- Олег, выясни, может кто–нибудь из ребят задерживал старшего лейтенанта Светлова. Он послан к нам из области четыре дня назад.
- Сейчас выясню.
Буквально через несколько минут он сам влетел в кабинет и посмеиваясь, сказал:
- Он четвертые сутки у нас в КПЗ "загорает"! Отказывался предъявить документы и сопротивление оказал. Привести?
- Да нет. Лучше я сама спущусь. Коломенцев уже уехал?
- Только что, все фасад милиции разглядывал.
- Пойдем, взглянем на этого опера…
Сразу же после разрыва с Юсуфом Анна переехала жить в деревню к бабушке. Дни стояли жаркие, работы было много, но она не жаловалась. Косила, полола, поливала, сушила сено, таскала воду на коромысле с дальнего колодца. Иногда бегала в лес, приносила ягоды, грибы. Варила варенье, компоты, мариновала и солила. Косила всюду, где только можно, сушила и перетаскивала к дому. Бабушка часто спрашивала ее:
- Зачем столько сена? Ведь у нас даже козы нет.
Анна улыбалась загадочно и продолжала косить. В колхозе начинался второй сенокос и, поговорив с председателем, она отправилась на колхозные угодья. В конце августа привела пятнистую корову, сказав изумленной старушке:
- Ну вот, теперь молочко свое будет!
Целый месяц она мучилась с пальцами - соски у коровы оказались на редкость тугими и знала она лишь машинную дойку, но Анна не сдалась. Постепенно дело наладилось. В конце сентября, со свинокомплекса, она притащила двух маленьких поросят. Их розовые пятачки забавно выглядывали из корзины. Поросята были суточными, но с помощью бабушки, девушка выходила их. Освободилось место библиотекаря в сельском клубе и Анна устроилась работать туда. Она умела шить, а так как читателей днем было не так много, перетащила в библиотеку ручную швейную машинку и принимала заказы на шитье. Деревенским это было очень удобно и работы прибавлялось с каждым днем. Председатель не возражал, теперь деревенские бабы не отпрашивались по три раза "на примерку в город". Анна снимала мерки в крохотной комнатушке–чуланчике и записывала книги в зале.
Прошла зима, отелилась телочкой в начале марта корова. Поросята уже выросли и в апреле зарезали одного на мясо. Бабушка на Анну только дивилась, а она в конце апреля купила двадцать цыплят и столько же утят. Возилась с ними, как с детьми: кормила творогом, тертой морковью, крошеными яйцами и не потеряла ни одного. В деревне сначала охали и ахали, глядя на ее трудолюбие, а потом привыкли. Внимания на ребят Анна совсем не обращала, да и времени на гулянки не оставалось. Поздно вечером она мгновенно засыпала, чтобы рано утром снова вскочить.
В июне в библиотеку неожиданно заглянул председатель. Внимательно оглядел аккуратно расставленные на полках книги, потом взглянул на сидевшую за столом Анну:
- Здорово! Я к тебе с просьбой.
Анна поздоровалась в ответ и молча глядела на главу колхоза, а он продолжал:
- Рук на сенокосе не хватает. Решили мы на правлении всех мобилизовать на заготовку кормов. Ты согласна хотя бы пару недель в поле поработать? Заплачу, как и колхозникам, осенью зерна дадим, соломы. Ну как?
Анна поднялась из–за столика:
- Хорошо. Но по воскресеньям библиотека будет работать. Согласны?
Председатель хлопнул ладонью по столу:
- Вот и ладно! Завтра в полседьмого к магазину. Да ты и сама знаешь.
Сразу же исчез за дверью библиотеки.