Сколько не крутил Грибов стартер, машина так и не завелась. Алексей Николаевич вновь впал в утреннее отчаяние. Но, но… в магазин нужно каким-то образом доставить товар. И, прежде всего водку – основу благосостояния любого магазина. Можно обойтись без колбасы или масла, но без водки никогда. Алексей Николаевич вылез из машины и направился домой. В квартире никого не было: жена на работе, дочка на учебе. Постояв в раздумье несколько мгновений посреди комнаты, Грибов направился к телефону.
– Доброе утро. Это фирма "Казбек"? Вас ПБОЮЛ Грибов беспокоит.
– Слушаю вас.
– Танечка, здравствуйте. Это Грибов беспокоит. – Грибов привычно перешел на просяще – заискивающий тон. – Мне бы водочки с доставкой организовать.
– А деньги есть, чтобы расплатиться. А то, как в прошлый раз получится. Машина приехала, а денег у вас нет.
– Досадное недоразумение. Сегодня я деньги в магазине оставил. Все будет в порядке. Не волнуйтесь.
– Ну, ладно. Диктуйте.
Грибов быстро надиктовал небольшой заказ и повесил трубку. Одно дело сделано. На водку уйдут все деньги. Теперь Грибову предстояло решить другую задачу: взять товар без денег. Схема решения этой задачи была им отработана, главное, суметь ее реализовать. Обычно получалось без проколов. Грибов обладал талантом располагать к себе людей, вызвать доверие. Это в нем осталось еще от прошлой жизни. Грибов откинулся в кресле. "Посижу полчасика, и поеду", – решил он для себя. Неожиданно Алексей Николаевич обратил внимание на книжные стеллажи. Еще несколько лет назад домашняя библиотека была предметом его гордости. В ней не было раритетов, но книги были подобраны со вкусом. "Даже денег за них нормальных не выручишь", – подумалось Глебову. Он бы без сожаления расстался со своей библиотекой, если бы это могло его спасти. Но кому нужны сегодня его книги. Да и сам Грибов практически перестал читать. Он просто физически уже не мог читать. Книга требовала внимания, а он не мог элементарно сосредоточиться. Вечерами, пытаясь осилить хотя бы несколько страниц, он постоянно отвлекался на одни и те же мысли, такие же однообразные, как и его домашние вечера: где взять деньги, чтобы отдать долги? Где взять деньги, чтобы завтра купить товар? Где взять деньги на одежду для жены и дочери?
Грибов встал с кресла и подошел к книжным полкам. Глазами отыскал когда-то самые любимые им книги – сборники научных работ, в оглавлении которых была и его фамилия. "Неужели торгаш Грибов и ученый Грибов один и тот же человек?" – неожиданно подумалось ему. Алексей Николаевич повернулся к зеркалу. "В какое же дерьмо я превратился – Грибов обнял ладонями щеки. – И ведь некого виноватить кроме самого себя. Хотелось материального благополучия, независимости, а получилось все с точностью до наоборот. Господи, как же я устал. За что же ты меня, Господи, так наказываешь? Неужели нет других грешников кроме меня. – И уже вслух у Грибова вырвалось. Помоги мне Господи, пожалуйста. Подари мне хотя бы смерть тихую и нестрашную".
Для ПБОЮЛ Грибова жизнь была невмоготу, но смерти хотелось такой, какую он еще минуту назад просил у бога. Мы не вправе знать, когда пробьет наш час, поэтому пока приходилось жить. Алексей Николаевич тяжело вздохнул и вновь взялся за телефонную трубку.
– Добрый день, будьте любезны Бубнова.
– Я слушаю, – отозвался Бубнов.
– Виктор, привет. Это Грибов Алексей. Я к тебе, как всегда за помощью. Поможешь?
– Смотря, какую помощь, будешь просить.
– Да товар отпусти мне в отсрочку. Тысячи на три – четыре.
– Ты, вообще, совесть-то имеешь. Ты за предыдущие две поставки не расплатился, и еще просишь. Нет, не могу отпустить.
– Я все понимаю, но очень рассчитывал на твою помощь, – голос Грибова стал потухший, а интонации поникшие. Он так надеялся на помощь Бубнова. – Ты же знаешь, что зимой торговли никакой. К весне все будет по – другому. Расторгуюсь. Ты же знаешь.
– Я-то знаю. Зимой всем тяжело. У всех есть проблемы. В том числе и у меня. А ты меня еще своими проблемами нагружаешь. Зарабатывай денег больше, трать меньше. Что я могу тебе еще посоветовать?
– Да, как я их заработаю без товара. Вить, помоги. Больше не к кому обратиться. Я, может быть, сразу после нового года с тобой рассчитаюсь. Я очень надеюсь, что расторгуюсь на праздники.
– Ладно. Упросил, – сдался Бубнов. – Но учти, что больше так я помогать тебе не буду. Я, все-таки не благотворительный фонд.
– Огромное тебе, Вить спасибо, – Алексей поблагодарил очень искренне, хотя и мелькнула гнусненькая мысль о том, что, как он может расположить людей к себе.
Грибов повеселел. Удалось решить еще одну проблему, казавшуюся неразрешимой. Преодоление трудностей стало смыслом его жизни в последнее время. Именно трудности поддерживали в нем определенный жизненный тонус. Окажись он в ситуации, когда все идеально, Грибов бы, наверное, сник, и попытался бы создать себе какие-нибудь трудности. И вряд ли бы в идеальной ситуации он повстречал бы таких людей, как Бубнов.
Бубнов был из местных. Он и в прошлой жизни крепко стоял на ногах. И в новой – один из самых удачливых предпринимателей в районе. Знакомство Грибова с Бубновым было чисто деловым и достаточно мимолетным. И, тем не менее, даже в этих мимолетных встречах они испытывали друг к другу взаимную симпатию. Грибов ощущал в этом не сильно образованном человеке удивительную доброту к людям, что редко встречается в мире "купи – продай". Бубнов умел считать деньги, и в то же время не умел отказать тем, кто нуждался в его помощи. И Грибов, как человек наблюдательный, быстро разглядел за бубновской внешней суровостью эту черту его характера. Он скоро понял, что Бубнов жалеет его и сожалеет о нем. В прошлой жизни Грибов может быть, и оскорбился бы такому сожалению, но только не в этой. Его нынешняя жизнь – бизнес, а на жалости к себе можно неплохо заработать. Грибов уже не помнил или не хотел помнить, когда он перешел ту черту между нравственно и безнравственно. По крайней мере, сегодня он считал в порядке вещей использовать нормальное человеческое отношение к себе, как средство извлечения прибыли. Пусть мизерной, может даже призрачной, но прибыли.
ПБОЮЛ Грибов вернулся в магазин. Но, если бы знал, что его поджидают очередные неприятности, то лучше бы не возвращался. В магазине его ждал представитель одного из поставщиков, которому он уже почти полгода не отдавал деньги за товар.
– Женя, привет. Как дела? Как торговля? – как можно жизнерадостнее начал Грибов.
– Добрый день, Алексей Николаевич, Вот приехал узнать, как у вас дела, – ответил Женя, молодой человек, лет двадцати пяти, которому было очень стыдно требовать с человека, который на много старше, деньги. В нем не было той нахрапистости и жесткости в общении с клиентом столь необходимые торговым представителям.
– Дела Жень, если честно, так себе, торговли почти никакой, – доверительно сообщил Грибов.
Грибову было даже слегка стыдно, что он уже полгода водит этого мальчика за нос. Был бы на месте Жени другой, понастырней, Грибов давно бы деньги вернул. А этот каждый раз довольствуется грибовскими обещаниями, типа: "приходите завтра". Не кричит, не угрожает, а только удивленно вопрошает: "Как же так, Алексей Николаевич, вы же обещали".
– Алексей Николаевич, вы знает, сколько вы должны нашей фирме? – словно стесняясь собственной наглости, спросил Женя.
– Точно не помню. А сколько по твоим подсчетам?
– Пятнадцать тысяч.
– Ничего себе, – присвистнул Грибов, изображая удивление. Он не хуже Жени знал сумму долга, но каждый раз изображал из себя рассеянного и забывчивого человека.
– Что делать-то будем?
– Что-нибудь придумаем. Николавна, сколько у тебя в кассе? – обратился он к продавщице.
– Да, нисколько. – Продавщица, как обычно подыграла Грибову, хотя в кассе какие-то деньги были.
– Совсем что ли торговли нет? – почти искренне удивился Грибов.
– Да откуда ей взяться-то торговле: ни товара, ни покупателей.
– Вот такие у нас дела, Женя. – Грибов вытащил из кармана деньги и передал Жене. – Вот тебе полторы штуки. Больше нет.
– Огромное спасибо Алексей Николаевич, – Женя искренне обрадовался, так как не надеялся получить с Грибова хоть что-то. – Очень рад, что процесс пошел. Когда к вам теперь заехать?
– Недельки через две приезжай. Что-нибудь еще наберем.
Грибов отдал часть денег, приготовленные к оплате за водку, но расстроился не очень сильно, так как он сегодня по – настоящему сделал доброе дело: начал платить долги. Отдавая долг, он ощущал себя чуть ли не благодетелям. Люди уже потеряли надежду получить с него долг. А он, вот, пожалуйста, возьмите. Грибов распростился с Женей и обратился к продавщице:
– Что там, у тебя Николавна в кассе?
– Да рублей семьсот будет.
– Вот тебе еще полторы. За водку расплатишься. Если не хватит, скажешь, что хозяин завтра утром подвезет оставшуюся сумму.
– Не беспокойся, Николаич, все сделаем.
Продавщица эту нехитрую операцию производила уже не единожды, и не без удовольствия подыгрывала Грибову.
– Еще от Бубнова товар придет, – продолжил он. – Денег отдавать не надо, я обо всем договорился. Поняла?
– Что ж тут непонятного? Товар принять, денег не платить.
– Цены тебе, Николавна, нет. Все на лету схватываешь. Ну, ладно. Пойду домой, отдохну пару часиков.
– Иди, иди отдохни. Не беспокойся. Все сделаю.