* * *
Удары "из-за угла" последовали сразу же после выхода приказа о назначении Артёма на должность начальника отделения. И "первой ласточкой", возвещающей грозу, была поступившая в ученый совет Киева письменная кляуза. В ней за подписью двух профессоров института утверждалось, что в диссертации Наумова имеются принципиальные математические ошибки, и она не может быть допущена к защите. Об этом Артёму сообщил Иванов, один из трех его официальных оппонентов.
- Положение скверное, - сказал он, не скрывая тревоги. - Эти профессора не имеют отношения к технической эксплуатации самолетов, так как преподают общие дисциплины. Но один из них, Амбарцумов, известен тем, что на защитах задает каверзные вопросы. Его надо во что бы то ни стало утихомирить!
- Мне говорили о нем, и предупреждали, что будет мутить воду, если поссорюсь с военными. Он из их же касты, - упавшим голосом ответил Артём. - А кто этот второй? И какие они нашли ошибки? Математический аппарат проверен, и по моей книге не было никаких замечаний.
- Так ты поссорился с вояками? Не надо было этого делать, - недовольно произнес Иванов.- Придется теперь попотеть, чтобы выправить положение. Главный закоперщик, конечно, - армянин. А второй, с кафедры математики, его подпевала. Он-то и написал этот поклеп. Сам Амбарцумов, говорят, двух слов по-русски правильно написать не может.
- Но у него есть опубликованные труды, - удивился Артём, - Даже толстый учебник по динамике, правда, в соавторстве.
- Вот именно - в соавторстве. Будто не знаешь, что некоторые только ставят свою фамилию, - презрительно усмехнулся Иванов. - Этот Амбарцумов как раз из таких "соавторов".
О том, что книги за профессора Амбарцумова пишут "негры", и тот не пренебрегает плагиатом, вскоре подтвердил старший научный сотрудник из отделения Артёма, доктор технических наук Мелоян. Тоже армянин и отставной полковник, когда-то друживший с киевским профессором, он сказал так:
- Я знаком с вашей диссертационной работой и возмущен подлой инсинуацией Амбарцумова. Мне известно, что он это делает с подачи Емельянова. Но за вами нет никакой вины. Вы под него не копали, и для нашего отделения лучше, что назначили вас, а не кого-то другого, - после недолгого колебания Мелоян неожиданно предложил: - Лучше всего для вас будет, в данной ситуации, если в Киев на имя ректора Дейнеко поступит анонимка о неприглядных поступках Амбарцумова, которой он даст ход.
- Но зачем мне опускаться до ответной клеветы? - брезгливо поморщился Артём. - Я и без этого могу опровергнуть их вымыслы.
- Вы только уроните себя, если начнете оправдываться, и они будут продолжать на вас клеветать, - возразил Мелоян. - Пусть этот сукин сын оправдывается сам! Поверьте, ему тогда уже будет не до вас, - и дружеским тоном добавил, - сочинять вам ничего не придется. Анонимку напишу и отправлю я. У меня есть неопровержимые факты плагиата, допущенного им в последней книге. Это будет сильнейшим ударом по Амбарцумову!
Как ни удивительно, к предложению Мелояна одобрительно отнесся и Юра Гордон, к которому Артём обратился за советом. К тому времени Юра заведовал крупнейшей лабораторией, был одним из лидеров в области вирусологии и уже поднаторел в научной борьбе.
- Очень толковое предложение. Это сейчас обычный и очень эффективный контрприем, - лаконично объяснил Юра. - Важно, чтобы анонимка не содержала явной чепухи. Если обвинения будут серьезными, армянин непременно выйдет из игры! Лучше всего послать ее в солидную газету, обосновав документально.
Это звучало убедительно, но совесть у Артёма решительно протестовала и, недолго поколебавшись, он отказался последовать их совету. "Ну, допустим, анонимка мне здорово поможет, -, удрученно думал он, - но я же потом не смогу себя уважать". И ему предпочтительней показался другой путь Противодействия Амбарцумову, который рекомендовал Гальчук.
- Пожалуй, есть способ укротить этого подлеца, - недолго думая, предложил он. - Кафедра Амбарцумова заключила хоздоговор с нашим Шереметьевским НИИ, и его оплата зависит от заказчика - отдела Дронова. Сечешь?
- Думаешь, Олег Дронов сможет на него повлиять? - усомнился Артём. - Ты, Боря, недооцениваешь смычки военных.
- Почему же? Знаю об этом. Но денежные интересы сильнее, - усмехнулся Гальчук. - Этот хоздоговор совершенно ничего не дает нашему НИИ, но для Амбарцумова это хорошая кормушка. Он сразу же отступит, если Дронов будет на твоей стороне. А вы с ним, помнится, в один год окончили МАИ?
- Да, мы с одного выпуска, с одного факультета и даже из одной группы, - подтвердил Артём, - но Олег Дронов к нам поступил уже на пятом курсе, оставшись на второй год. А до того учился вместе с Ковачем. Они до сих пор дружат.
Послушав Гальчука, он встретился с Олегом, однако и здесь его ждало разочарование. Однокашник, с которым вместе не раз готовились к экзаменам и далее одно время на пару ухаживали за девушками, по сути, тоже его предал.
- Сочувствуй/ тебе, Тёма, - сказал он, всем своим видом показывая, что дела бывшего сокурсника ему до лампочки. - Но оказывать давление на уважаемого профессора отказываюсь. И начальник института меня по головке не погладит за то, что использую служебное положение, и... - в его голосе прозвучала скрытая насмешка, - с твоей диссертацией что-то... не все в порядке...
- Что ты имеешь в виду? - еле сдерживая гнев, спросил Артём.
- Да так... - замялся Дронов. - То тебя обвинял твой аспирант, а теперь вот этот профессор...
"Все ясно! Они с Ковачем уже успели обо всем узнать и, наверняка, позлорадствовали над моей неудачей, - с горечью подумал Артём, решив больше перед Дроновым не унижаться. - Не удивлюсь даже, если это они и науськали на меня Амбарцумова. Кажется, Фридрих Великий сказал: "Чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак".
* * *
Друзья морально поддерживали Артёма и всячески старались повысить его боевой дух. Несмотря на неблагоприятно складывающуюся для защиты обстановку в ученом совете Киевского института, все они были уверены в его успехе. Сам Артём не сомневался, что его диссертация отвечает всем требованиям, и был уверен, что сумеет хорошо ее доложить. Но особенно обнадеживала поддержка, обещанная ректором.
- Тебе нечего беспокоиться, - уверял его Казанцев. - Дейнеко всегда держит данное слово. Стоит ему лишь цыкнуть на Амбарцумова, и тот сразу заткнется!
- Вот увидишь, - вторил ему завкафедрой технической эксплуатации Мухин. - Нашего армянина побаиваются, но не любят. Его мнение на членов совета не повлияет, тем более, что Амбарцумов не специалист в нашей области.
- Выходи на защиту без боязни, - подбадривал Артёма Гальчук. - Наша поддержка будет решающей. Иван Фомич прилетит в Киев, чтобы выступить на ученом совете. И само собой, Казанцев от министерства.
Но, когда Артём наконец-то решился и согласовал с ученым секретарем киевского института дату своей защиты, как гром среди ясного неба грянула новая беда. Из-за каких-то хозяйственных Нарушений сняли с должности ректора Дейнеко. Этот сокрушительный удар деморализовал не только Артёма, но и его руководство.
- Вот теперь и я говорю: в Киеве тебе сейчас ничего хорошего не светит, - сочувственно сказал Гальчук, сообщив эту новость. - Надо будет выдержать паузу. Мы им направим письмо с просьбой отложить твою защиту на полгода по производственной необходимости.