Ощущение тепла, радости, несказанного счастья охватило её. Боли больше не было. Вообще - больше не было ничего.
И Шурочка поплыла по этой волне… Вот и всё.
Глава 16
Прошёл день. Шурочка встала, походила по комнате. Юрка был рядом. Был он заботлив, как мог. Сходил в магазин, принёс кое-чего перекусить.
- Шура, мне надо сходить. У меня всё закончилось. Ты как?
- Нормально. Не болит почти.
- Ты хочешь?
- Я боюсь.
- Да ладно! Давай!
- У тебя же закончилось.
- Одна есть. Я с тобой поделюсь.
- Не надо.
- Да брось ты! С двух раз ничего не будет. Тем более, что я тебе такую малость…
- Ладно, давай. Только ты сам. А то я - не могу колоть. Промажу ещё.
- Научишься.
Снова подступила тёплая волна. Сияющий мир распахнулся. Ничего более не существовало.
Когда Шурочка пришла в себя, Юрки уже не было дома. Постепенно действие укола улетучивалось. Реальность снова обступала Шурочку. И была эта реальность не радостна и жестока.
Болела голова. И душа болела. Болела, разрывалась. Шурочка плакала. Она плакала о том, что не будет на свете маленького мальчика, похожего на Юрку и на неё.
Болела душа ещё и потому, что чувствовала Шурочка свою слабость. Ведь она уже была готова оставить ребёнка - и вот, поддалась. Не оставила.
А ещё… Она укололась. А потом попросила ещё. Сама попросила! Конечно, у неё было оправдание. Было больно… Да нет, какое это оправдание! Это не оправдание! Такое было ощущение, что карабкалась она, до этого, вверх по наклонной плоскости. Карабкалась, карабкалась, и уже почти совсем было вылезла… но оступилась, и летит теперь прямо в глубокую, бездонную пропасть. Страшно стало Шурочке.
"Как все! - вдруг вспомнила Шурочка своё, такое недавнее желание. - Так что же это такое - "как все"? Что это такое? Поманило - и бросило! И теперь я снова - не "как все"! Потому что ещё шаг, и я - наркоманка. Мне ведь уже хочется! Хочется! Хочется!"
Шурочка плакала. Потом она, как могла, привела себя в порядок, оделась и вышла на улицу. Находиться дома ей было невыносимо.
Шурочка шла по улице. Шла долго, потом повернула в какой-то переулок. Уличная суета понемногу захватывала её внимание, отвлекая от всего происходящего…
"Сейчас пройдусь по магазинам, - уговаривала себя Шурочка. - Я уже сто лет в магазины промтоварные не ходила. Пройдусь, отвлекусь…"
Надо же было где-то забыться, честное слово!
И тут Шурочка увидела прямо перед собой вывеску - "Ткани". Шить Шурочка никогда не умела. И вообще, всегда обходила стороной магазин "Ткани". Мать ей всегда всё готовое покупала.
А сейчас… "Ткани", так "Ткани". Даже хорошо.
В магазине "Ткани" веяло ароматом дальних дорог и далёких, позабытых странствий. Что-то такое от старой, осевшей в памяти - то ли из книг, то ли из фильмов, - лавки с "колониальными" товарами.
Шурочке вдруг показалось, что за соседним прилавком обязательно должны торговать перцем и гвоздикой.
Боже мой, чего тут только не было! Ткани тонкие и толстые, цветные и однотонные, матовые и блестящие. Сколько здесь было человеческой фантазии! Сколько здесь было человеческого труда - в этих новых, нарядных полотнищах!
И Шурочка забылась. Она поддалась обаянию "колониальной" лавки и стала мысленно примерять ткани на себя.
Сначала - толстые габардиновые. Какие получались разноцветные манто! То короткие, то длинные, до пят.
Потом Шурочка перешла к шерсти и кашемиру, и нарядила себя во всё разнообразие деловых костюмов и строгих, а, может, и форменных платьев. Ну, а затем…
О, как это было прекрасно! Тонкие ткани лились и ниспадали, они обрамляли и подчёркивали… Они переливались, они сочетались и отблёскивали. Они тащили Шурочку за собой, в дебри своих складок и переливов. Они завладели Шурочкиным сердцем и заставили её забыть обо всём… И вот уже зашумела шелками и кринолинами публика, и начался бал. Вот уже зазвенели браслетами восточные одалиски в пестрых шальварах. Вот закружились индианки, замотанные в разноцветные сари, а из тумана вышла прекрасная дама в чёрно-лиловом муаре…
Шурочка опомнилась возле скромной полочки, где лежали три рулона. С недорогими тканями чёрного и красного цветов и рулоном дешёвого тюля. Здесь же были несколько маленьких рулончиков: с бахромой, и с какими-то невозможными белыми рюшечками, и лентами.
"Вот-вот, так и должно быть, - подумала Шурочка. - Вот чем всё должно закончиться".
Эти рулоны отрезвили Шурочку, и она вспомнила, почему она так глушит себя, так зарывает себя в эти магазинные развлечения.
Глава 17
Шурочка покинула магазин "Ткани". Несколько шагов по улице, и Шурочка вошла в "Одежду".
- Что же я делаю? - неслышно всхлипнула Шурочка. И пошла вдоль вешалок с одеждой.
Замечательная блузка! И эта ничего… И эта…
Шурочка примеряла на себя блузку за блузкой, брюки за брюками, юбку за юбкой. Мысленно, конечно. Но вот одна кофточка уж очень приглянулась Шурочке, и она не удержалась и пошла с этой кофточкой в примерочную.
- Боже, как я ужасно выгляжу! - сказала Шурочка своему отражению в зеркале примерочной.
И принялась снимать свою одежду. Снимала и смотрела на себя в зеркало примерочной. Пристально смотрела. Ей было страшно.
Короткие волосы торчали во все стороны. Под глазами лежали синие круги. Ровные такие, чёткие, синие круги.
- Зачем я это делаю? - спросила она себя.
На ответ Шурочка не надеялась.
Кофточка была велика, и болталась вокруг Шурочкиной похудевшей фигурки. Впрочем, это было ясно ещё до того, как Шурочка начала натягивать эту кофточку. Но даже если кофточка была бы впору, Шурочка не купила бы её.
В кошельке у Шурочки, на текущий момент, было всего рублей триста.
Это была - не примерка, это просто был очередной номер программы. Надо было остаться в примерочной, наедине с зеркалом, отражающим лицо с издевательской объективностью.
Это так надо было, надо.
Надо было раздеться и снова одеться, чтобы почувствовать, как, одно за другим, чувства отказываются повиноваться, и превращаются в некий остановившийся, спутанный, и безнадёжный клубок. Даже не клубок. Конгломерат…
"Смешное слово, - подумала Шурочка, вешая кофточку на место. - Конгломерат. Это я - конгломерат…"
Вешая кофточку на место, Шурочка увидела толпу людей, стоящих в странной последовательности, согласно порядку кронштейнов с одеждой… В каждую кофточку, в каждые брюки и юбку, висящие на вешалках, оказался вдет человек. С руками, с ногами, с головой, но практически без лица. И люди эти шевелились. Тихо так шевелились.
Вот шевелились люди в красных кофтах… вот люди в черных, а за ними - в серых брюках… в цветных блузках…
- Сколько вас… Куда вы спешите? - спросила у них Шурочка.
Не то, чтобы они подступали к Шурочке, нет. Но все они имели к Шурочке прямое отношение. Они, несомненно, все как-то к Шурочке… относились…
Они шевелились в тишине, и это было страшно. Страшно не в прямую, чтобы бежать, а страшно издалека, как бы вает страшна пропасть - не на краю обрыва, а метра за два до края.
"Пропасть, пропасть…"
И Шурочка вышла из магазина "Одежда". Дальше, по дороге, располагался "Ювелирный".
Нет, в "Ювелирный" Шурочка совершенно не хотела идти. Но она вошла - так же, как входила в "Одежду" и в "Ткани".
"Ювелирный" был пуст.
- Здравствуйте, - сказал Шурочке очень вежливый, одетый в форменную одежду некто. То ли охранник, то ли продавец. - Что вас интересует? Чем вам помочь?
- Спасибо, - выдавила из себя Шурочка.
"Чем же мне помочь? - подумала она. - Чем же можно мне помочь?"
Шурочка прошла вдоль прилавка с золотом. Золото блестело, и Шурочка начала с золотом разговаривать. Про себя, конечно:
"Золото, золото, золото…" - говорила, то есть думала Шурочка. - "Как же ты строго смотришь, золото! Как ты выбираешь те руки, в которые тебе идти, как выбираешь те шеи, те пальцы, на которых тебе быть?"
Шурочка посмотрела на свои руки.
"Что, не пойдёшь ко мне? Не пойдёшь… Я знаю, не пойдёшь. Что-то другое придёт ко мне, только не ты, не золото. Не вы, не вы, блестящие камни. Знаю, я знаю. Я привыкла, и я не в обиде. Я сама тебя не хочу - ты, золото! Но камни… изумруды… как же манит их зелёный цвет…"
А серебро лежало спокойно. Золото - пылало и стремилось, а серебро отдыхало и взирало.
Серебро было проще, серебро было как вода, или как лёд. Серебро - не кичилось, и не выпячивалось. Серебро несло себя в себе, не собирая соглядатаев, как золото, не ослепляя блеском, как камни.
"Эх, было бы у меня сейчас денег побольше, - подумала Шурочка, - я бы купила серебряное кольцо. Да, да. Серебряное… Надо купить себе крупное, и почти гладкое серебряное кольцо. Да. Такое, без выкрутасов…"
Шурочка мысленно попрощалась с серебром и вышла на улицу.