Но кое-кто из клуба ушёл. Отсеялся, так сказать.
Постепенно определились постоянные члены "Зелёной пятницы". Парней осталось трое. Как ни странно, толстый Вадик отвоевал у родителей право на "пятницу", и приходил на вечеринки регулярно, вместе со Славиком и Арсом.
Девчонок же осталось человек пять, включая Шурочку. "Заседания" клуба стали постепенно приобретать новое направление.
Парочки образовались! Настя с Арсом, Вадик - с толстушкой Верочкой, а Славка - с Людочкой-Мерлин.
Вадик попытался было, поначалу, взять себе в пару Шурочку. Но Шурочка даже представить себе не могла, что можно всерьёз "заниматься любовью" с Вадиком! Вот это уж нет, это уж - ни за какие коврижки!
Деликатно, но твёрдо отвергнутый Вадик переключил своё внимание на пухленькую Верочку, чему та была несказанно рада. Кажется, и Вадик быстро утешился.
Шурочка, конечно, и танцевала, и целовалась со всеми по очереди, но…
И ещё одна девчонка из членов клуба осталась без пары - Светка Сергеева. Но Светка как бы и не проявляла интереса к противоположному полу. Светка, конкретно, брала себе бутылку вина, садилась за стол и, за вечер, потихоньку одна её и приговаривала. Закусывала, в основном, сигаретами. Светка почти не пьянела и снисходительно поглядывала на парочки, уединяющиеся на кухне.
А Шурочка занимала место на своей кровати, курила, потихоньку потягивала вино и слушала музыку.
Однако, пришла весна. И появился он.
Да, он появился весной, когда снег уже растаял, но на деревьях ещё не было листвы. Его привёл Арсик.
- Господа! - сказал Арсик. - Позвольте представить вам моего давнего друга Юрия, с которым я сидел за одной партой. Сейчас он заканчивает, в отличие от некоторых, уже второй курс. Но не у нас.
- А где? - спросила Людочка. - Где же это учатся такие красавчики?
А мы тебе не скажем! - Арсик раскланялся. - А то ты бросишь нас и убежишь туда. Итак, господа! Прошу любить и жаловать! А, в основном, любить! Это вас касается, прекрасная хозяйка! Встречай дорогого гостя! А, главное, гость принёс членские взносы!
- Ура! - закричали все. Взносами были три бутылки вина.
- Один взнос мне! - сказала Светка. - Персонально! Никто не возражал.
Юра-Юра, откуда ты взялся на бедную Шурочкину голову? Эх, почему ты сразу заставил забиться бедное Шу-рочкино сердце?
Нет, не потому, что ты был так красив…
Хотя Юра, конечно, был красив.
Тёмные, прямые волосы. Прямой нос, чуть-чуть смугловатый цвет кожи, и, при этом - пронзительные, большие, серо-голубые глаза.
Нет, не потому, что Юра был красив, Шурочке захотелось зажмуриться. Зажмуриться, или спрятаться.
А ей захотелось спрятаться, или - просто убежать. Потому что, как только взглянула Шурочка на этого парня, так сразу и поняла что сделает для него всё, что он захочет.
Странным холодком повеяло от этой мысли. От того, что Шурочка это поняла, ей и хотелось убежать, но она стояла как вкопанная и смотрела на него.
"Вот ты какая, судьба моя", - подумала Шурочка, беря у него бутылки с вином. Казалось, что молния, видимая глазом, проскочила между ними.
Потом Шурочка поставила на стол бутылки, села к столу и выпила немного вина. Она практически не замечала того, что происходит вокруг.
Ей хотелось ускорить, и одновременно хотелось отдалить то мгновение, когда этот парень пригласит её танцевать. Странное ощущение охватило Шурочку. Ей казалось, что она мчит в автомобиле по ледяной дороге, как погибшая дочь отчима. Её казалось, что она видит идущий ей навстречу гружёный КАМАЗ, и прекрасно знает, что сейчас будет столкновение… но что ничего, ровным счётом ничего уже не может она сделать. Ничего…
А потом они танцевали. Танцевали, танцевали. Они стояли в перерывах между танцами, не разрывая объятий.
Парочки уединялись на кухне, и вечеринка текла, как обычно. Как обычно, часов в двенадцать ночи все ушли, долго толкаясь в маленьком коридорчике и подшучивая друг над другом.
Юрка тоже оделся и вышел вместе со всеми, обещая прийти в следующую пятницу. Для Шурочки же - всё это продолжало происходить, как во сне.
Она осталась в своей квартирке одна и даже не смогла сразу начать уборку, как делала всегда, после ухода гостей.
Через некоторое время она поднялась, убрала мусор из комнаты и унесла на кухню грязную посуду. И в это время раздался звонок в дверь.
Шурочка открыла, не спрашивая. Она знала, кто там. Юра вернулся.
"Надо прогнать его!" - мелькнула быстрая мысль в Шу-рочкиной голове. - "Нельзя, нельзя! Ну и что, что все так делают! Я-то знаю, что так нельзя! Я ведь не люблю его…"
Но вот уже захлопнулась входная дверь, вот уже его куртка упала на пол, не удержавшись на вешалке…
"Как все, как все, как все…"
Глава 8
Вот и стало у Шурочки всё, как у всех. Теперь и она знала, как это бывает. Это - как с сигаретой. Сначала - как бы противно, стесняешься, боишься. А потом привыкаешь, и уже - вроде бы так и надо. И закурить хочется, и забыться, чтобы совесть не мучила.
Чтобы никакой червячок не точил изнутри, говоря: "Что ты делаешь? Ты же знаешь, что так нельзя! Ты же даже не понимаешь, любишь ли ты его! Если любишь, то почему тебе на сердце так тоскливо, так беспокойно? И если это не любовь, то тогда - как назвать всё то, что с тобой происходит? Секс?"
Нет, Шурочке не нужен был секс, как таковой. Может, конечно, он был ей нужен, только во вторую очередь, не в первую. Любви хотела Шурочка, вот чего она хотела. Хотела давно. Сколько помнила себя, столько и хотела…
Хотела и сейчас. А толку? Толку от этого хотения не было никакого.
"Я люблю… - уговаривала себя Шурочка. - Я так люблю его…"
И опять, как и раньше - то верила себе, то не верила. И ждала его прихода, ждала его объятий, ждала тех часов, когда они оставались наедине, и забывала в его объятиях все свои сомнения…
Временами ей казалось, что она счастлива, но - временами ей казалось, что надо как можно быстрее бросить всё это.
Так продолжалось около месяца.
А вот Юрку, казалось, ничего не беспокоило. С родителями он был в ссоре и жил в общаге своего института. Нелегально жил, просто с ребятами из своей группы. А как с Шурочкой познакомился, то, бывало, и у Шурочки жил, дня по два, по три. Совсем переезжать не хотел.
- Хочу свою свободу сохранить, - говорил он. - И не только свою, но и твою!
И он обнимал Шурочку, прижимал к себе. И сразу всё становилось ясно.
И в те дни, когда Юрки не было, Шурочка ездила в институт и рьяно, напористо занималась, стараясь наверстать упущенное. Сдавала коллоквиумы, подтягивала долги. Не за горами была летняя сессия, а Шурочке обязательно надо было сдать её на стипендию. Уж очень мало денег выделяли ей мать с отчимом.
Хорошо, что на "пятницы" не надо ей было скидываться, как хозяйке. А то пришлось бы клуб закрыть, за недостатком средств.
У Юрки же деньги водились.
- Откуда у тебя такие деньги? - спрашивала Шурочка. - Ты же с родителями поссорился! И не работаешь!
- Не забивай свою красивую головку ненужными вещами! - неизменно отвечал Юрка. - Давай лучше вместе будем проматывать наследство американской тётушки!
Проматывать, так проматывать. Пришлось Шурочке в очередной раз согласиться с не зависящими от неё обстоятельствами.
- Нет, скажите вы мне, где, где это люди берут американских тётушек? - только и могла вздохнуть Шурочка. - Почему же это у меня только старая тётка в Рязани?
А Юрка - приносил огромный букет цветов, то шоколадный торт. То билеты на какую-нибудь крутую группу, или тащил Шурочку в дорогой ночной клуб, где они танцевали без устали целую ночь.
Правда, в клубе Юрка иногда отлучался от Шурочки, "тусовался" с какими-то ребятами. И не хотел Шурочку с ними знакомить.
В ночные клубы Юрка приглашал Шурочку не часто, раза три. Да она и сама не очень-то рвалась туда. Ревущая толпа была ей… ну не то, чтобы противна… нет! Просто Шурочка уставала от крика, вони и грома музыки. А Юрка щадил её… так она думала…
А, бывало, приносил Юрка много всяких вкусных вещей - огромные, малоподъёмные пакеты. Мясо какое-то копчёное, рыбу, икру, баночки крабов. Вот было весело их разбирать, эти кульки! Ну, а потом и съедать всё принесённое!
То был Юрка заразительно весел, возбуждён, прыгал, скакал, болтал на разные темы, сверкал глазами. А то мог час просидеть молча, в каком-то ступоре. Или вдруг, посреди всеобщего веселья, мог расчистить себе место на кровати и уснуть. А потом проснуться, и снова влиться в компанию, как ни в чём не бывало.
Да, чего угодно можно было ожидать от Юрки.
Глава 9
Юрка и принёс в очередную пятницу эти сигареты. Или папиросы. Вернее, принесли их Юрка и Арсик.
Юрка и Арсик были на взводе. Глаза у обоих как-то лихорадочно блестели.
Сигарет, или папирос, было пять, и они были сложены в коробочку.
- Тихую музычку поставьте! - скомандовал Арсик. - Радость моя, иди ко мне!
Настя устроилась к Арсику под бочок. Красивой они были парой. Высокий, бледный, худой Арсик, и маленькая, такая же худая, поджарая Настя, с гордо посаженной на худенькие плечи головой. Что-то такое из "серебряного века" приходило на ум при взгляде на эту парочку.
Кто остался на кровати, кто устроился на полу. Так все и расположились кружком. Кажется, только Шурочка не знала, что это за сигареты. Или папиросы.
Нет, ещё Людочка.
- Что это такое, мальчики? - прощебетала она.
- Дитя, это твоя нирвана… - таинственным голосом произнёс Арсик. - Это специальная нирвана для маленьких девочек…
- Ой, а как это? - продолжала щебетать Людочка.