Но если все так, и она невинна, как ягненок, то с чего бы ей было так пугаться?
— Ну за кого вы меня принимаете?
Я инстинктивно почуял, что мой ответ ей вряд ли пришелся бы по сердцу, посему просто пожал плечами.
Она шагнула ко мне и понизила голос.
— Может, вы в таком случае слышали, с кем именно у меня роман, а?
Джинни Сью тоже подалась вперед, чтобы случайно не пропустить мимо ушей мой ответ. Но я вынужден был их разочаровать.
— Этого никто точно не знал, — сказал я, не сводя глаз с Мейдин.
— Ну, вот, — сказала Мейдин. — Видите!
Я-таки видел. Видел, какое облегчение отразилось на лице Мейдин, когда она услышала мой ответ. Как, впрочем, и на лице Джинни Сью.
— Раз никто не знает, с кем у меня так называемый роман, значит, все это сплошная выдумка. Так ведь?
Я вынужден был кивнуть, хотя и не был уверен, что эта железная логика так разумна, как кажется.
— Раз мы разговорились, то у меня ещё кое-какие вопросы имеются, сказал я. — Насчет завещания Дуайта.
— А что насчет завещания?
— Ну, например, что именно там сказано?
На самом деле, мне просто нужно было понять, знает Мейдин, что там написано, или нет. Оказалось, что об этом не только Мейдин знает, но и Джинни Сью.
— Дуайт все завещал мне, — сказала Мейдин обиженным тоном. — Он сам этого хотел.
Джинни Сью кивала.
— Так и положено, все так делают, — пояснила она. — Мужья обычно оставляют все женам. Или для вас это новость?
Я уже научился не обращать внимания на реплики Джинни Сью. Даже не взглянул в её сторону, и спросил Мейдин:
— А если вдруг с вами что-то случится, тогда что?
Тревога промелькнула в её глазах. Они с сестрой обменялись взглядами, безмолвно вопрошая друг друга: «И куда, скажите на милость, клонит этот Хаскелл?» Потом Мейдин ответила:
— Ну, если со мной что-то случится в течение месяца со дня смерти Дуайта, то все переходит Нолану. А почему вы спросили о завещании?
— Просто полюбопытствовал.
Она ни на миг мне не поверила.
— Вы что же, думаете, это Нолан мог убить Дуайта?
— Вот уж действительно! — поперхнулась от смеха Джинни Сью. — Вы в своем уме? Думаете, что этот безмозглый братец Дуайта…
— Ничего я не думаю, — оборвал я её. — Просто пытаюсь разобраться, что к чему, понятно? — и шагнул за порог, намереваясь смыться, пока они не устроили мне допрос с пристрастием, наподобие тех, какими славилась Инквизиция. Но не успел. Мейдин затрещала:
— Так что, Хаскелл, вы думаете, это Нолан убил Дуайта? — она ухватила меня за рукав. — Слушайте, Хаскелл, я хочу быть в курсе. Вы как-никак до сих пор на меня работаете, и я имею полное право знать, кого вы подозреваете?
Я попытался сойти с крыльца, но Мейдин вцепилась в мой рукав мертвой хваткой. Не волочить же её за собой со ступенек.
— Мейдин, сейчас я не совсем…
И тут одновременно произошло несколько событий.
Над правым ухом я внезапно ощутил странное завихрение воздуха, но не сразу понял, что это.
Быстро обернувшись, я заметил, как от дверного косяка отлетела щепка. И прежде, чем в голове у меня отчетливо сформировалась мысль «Что за черт?», до меня донесся треск ружейного выстрела. Боже правый! В нас кто-то стрелял! Видно, Мейдин пришла к этому заключению в ту же секунду, что и я, ибо испустила вопль, который без труда достиг далеких холмов на горизонте. Я ринулся и сгреб её в охапку, отчего Пупсик зарычал и вцепился мне в руку. Падая на пол, я увлек за собой хозяйку с собакой. Пупсик по пути вниз выражал благодарность путем рычания и лязганья острыми зубками, я же, ещё не достигнув пола, услышал повторный выстрел. Рядом со мной снова закричала Мейдин.
Глава 13
Мейдин меня просто удивила. Она кричала на лету, пока с громким стуком не шлепнулась на крыльцо. И даже заботливо отстраняя от себя Пупсика, чтобы не придавить его при падении, она не забывала исторгать крик ужаса.
К сожалению, она не видела ничего предосудительного в том, чтобы свалиться на меня.