Настоящий сборник включает в себя рассказы, написанные за период 1963–1980 гг, и является первой опубликованной книгой многообещающего прозаика.
Содержание:
Раззор 1
Свободная любовь 2
Палисадничек 2
Как с’ели петуха 3
Портрет Тюрьморезова Ф.Л 4
Сани и лошади 5
Реализм 6
Как все исчезло начисто 6
Торжественные встречи 7
Зеленый массив 8
Сила печатного слова 11
Полярная звезда 11
Тихоходная барка "Надежда" 12
Райская жизнь и вечное блаженство 12
Под млечным путем посреди планеты 13
Два сушеные пальца из пяти бывших 13
Единственное желание 14
Самолет на Кельн 15
Статистик и мы, братья славяне 17
Веселие Руси 18
Мыслящий тростник 18
Столько покойников 21
Шýцин - Пýцин 21
Концентрация 22
Секрет и источник 23
Зачем был Шашкó? 24
Глаз божий 24
Восхождение 26
В тумане 27
Случай с Корочьевым 28
Сладкая дурнота на фоне августовской аномальной жары 28
Покойник 29
Вечная весна 30
Сирья, Борис, Лавиния 31
Кто-то был, приходил и ушел 33
Примечания 35
Евгений Попов Веселие Руси
Published by Ardis 2901 Heather way Ann Arbor, Michigan United States of America
Раззор
Жила - была тихая девочка около станции Уяр Восточно-Сибирской железной дороги. Папаша у ней оказался порядочный сукин сын и однажды сбежал в неизвестном направлении, а мама все болела, болела, побаливала. Даже ездила раз по путевке на курорт "Озеро Шира". Болела, болела да и умерла - тихо и незаметно, скромно и немучительно.
А девочка похоронила маму и поставила крест с фотографией. Мама глядела с фотографии, как живая. Девочка погоревала, распростилась с оставшейся жить неродной теткой и уехала в город.
А там она идет по улице и вдруг видит на столбе криво приклеенную бумажку:
"Пущу на квартиру адну девочку. В Покровке."
Она и направилась по адресу, оказавшись у ловчайшей старухи сгорбленной конструкции. Старуха отобрала у ней деньги за три месяца вперед, не велела никого приводить, поздно являться и "устраивать бардаки". Сама же в первый вечер напилась "Солнцедару", поила на огород и стала зубатиться с соседкой. Соседка пустила ей в голову подсолнух. Старуха взвыла и повернулась, задрав юбки. Такое оскорбление вряд ли кто выдержит - соседка ринулась в бой, пришел участковый, составил протокол.
А девочка сначала хотела в финансово-кредитный техникум, но выяснилось, что прием туда в этом году уже законечен. Тогда она устроилась на почту и стала разносить письма, газеты, денежные переводы.
Подруг у ней не было. Она раз пошла на танцы в Политехнический институт, и там ее пригласил один длинный, лохматый. Похожий на "песняра", которые сладко и звонко поют под электроинструменты с пластинки того же названия. Звали его Вовик. Он проводил ее до ворот и стоял, и курил, и полез под лифчик, и получил отпор, и назавтра опять пришел, а старуха ей и говорит:
- Ты с этим козлом не шейся. Я по его морде вижу, что тебе от него будет раззор.
- Да я и не думаю ни о чем таком, - сказала девочка.
- А ты думай, не думай, а будешь с ним шиться, так и будет тебе от него раззор, - настаивала старуха.
Но девочка ей не верила. Они ходили на танцы, в кино, дважды он приводил ее к себе, где сильно приставал. Но в первый раз помешал его папа. Щелкнул дверным замком и бодро крикнул в глубину громадной квартиры:
- Эгей! Люди! Кормилец с заседания пришел, голодный, как сорок тысяч волков!
А во второй - девочка сама в последнюю секунду вырвалась и убежала. Вовик остался лежать злой и крыл ее вдогонку последними словами. Но на следующий день они снова встретились.
Ну и вскоре она как-то очень даже незаметно для себя допустила лишнее, а через месяц ее и вырвало во дворе, в присутствии старухи.
- Колбасы я налопалась ливерной, - сказала девочка.
А старуха глядела пристально.
- Как бы тебя, однако, на солененькое да на известочку не потянуло от такой колбасы, - сказала старуха.
Девочка-то и не поняла - к чему это она, а потом поняла.
Она тогда пошла к Вовику, и дверь ей открыла Вовикова мама.
- Здравствуйте, - сказала девочка. - Мне Володю можно?
- Нету Володи, - ответила мама, неприязненно глядя на девочку.
- А где его искать? - спросила девочка.
- А нечего его искать, - ответила мама. - Ходят, ходят - надоели! Надо будет - он сам тебя найдет. Нечего его от занятий отвлекать. У него сессия на носу!
И захлопнула дверь. А девочка отошла к стенке, ковырнула ногтем штукатурку и стала ждать. Но Вовик не пришел. В подъезд заходили другие люди: катили коляски, несли свертки, сумки, пакеты. Здоровались, смеялись. А Вовика все не было. Девочка пошла домой.
А Вовика все не было. Девочка раз видела его через стекло. Он ехал на задней площадке трамвая и что-то объяснял, жестикулируя, своим друзьям. Он рассеянно скользнул взглядом и, наверное, на самом деле не заметили девочку.
А она шла в номерную баню. Она купил за 35 копеек билет и зашла в душевую кабину. Она вынула карманное зеркальце и стала смотреть свой живот. Живот точно стал выпуклый. Девочка повернула кран. Звонко лилась вода из-под потолка. Девочка заплакала.
А как-то она встретила Вовиного отца. Высокий, еще выше, чем сам Вовик, плечистый, стриженный под полубокс папа вышел из машины, размахивая портфелем.
- Привет, кнопка! - обрадовался он. - Что не заходишь? Или с Вовкой поссорилась, с оболтусом?
- Да нет, - сказала девочка.
- А что такая квелая? Круги под глазами?
- Пузо у меня, - сказала девочка.
- Чего? - поперхнулся отец. - Ты что болтаешь такое?
И девочка взяла да ему все и рассказала. И вечером того же дня папа имел с сыном продолжительную беседу.
- Ну и что ты, сын, собираешься теперь предпринять? - наконец спросил он.
- Учиться, учиться и еще раз учиться, - пожал плечами Вовик.
- А девка что будет делать, сволочь?
- А я ей десятку дам, пойдет да и выскребет, - ответил Вовик, и тут же получил прямой удар в челюсть.
Ворвалась подслушивавшая мать.
- Не смей бить ребенка, фашист! - кричала она. - Ему рано жениться. И эта особа вполне совершеннолетняя. Она знала, на что идет. Ты ведь ей не обещал жениться, Вовик?
- Конечно, нет, - угрюмо ответил Вовик, подсасывая сочащуюся кровь.
- И я не позволю, чтобы мой сын женился на первой попавшейся деревенщине…
- Позволишь, - недобро бормотал отец. - Позволишь! Вовик тебя попросит и ты позволишь. Ведь правда, Вовик? Попросишь?
- Да на кой она мне на самом деле, папа? Мне еще учиться три года. Ну, на кой она мне? А потом, кому известно, что ребенок от меня? Может, и не от меня.
- Подлец! - Папа смотрел на сына с отвращением. - Подлец! Неужели ради таких воевал я на фронте, и строил, и мерз, и голодал?
- Ну, пошел, - сказала жена.
- Не пошел! - взорвался строитель. - А сделал ребенка - пускай женится. И - никаких. Все! Позорить я себя не позволю. Меня полгорода знает.
Вовик неожиданно развеселился.
- А! Могу и жениться. Мне - один черт! Она правда не шибко красивая. Были у меня и покачественней.
Отец тоже улыбнулся.
- А это ничего, - сказал он. - Знаешь восточную пословицу? Красивая жена - чужая жена.
- А надоест, - так и брошу, - размышлял Вовик.
- Я тебе брошу! - отец погрозил ему пальцем.
Мать Вовика рыдала, и вскоре молодые уже стояли перед столом служащей отдела ЗАГС Центрального района.
Врачующая сказала:
- Рука об руку, деля удачи и неудачи, пройдете вы по жизни. Так пусть будет крепким ваш союз! Пусть будет крепкой эта новая ячейка нашего общества - ваша молодая семья! Ура, товарищи!
И товарищи сказали "ура", и сели в машину, всю изукрашенную лентами. Прохожие смотрели на машину. К ветровому стеклу черной "Волги" чьи-то заботливые руки привязали громадную целлулоидную куклу.
Дальше была свадьба. На столах всего было видимо-невидимо. Имелась даже красная икра. Со стороны невесты родственников не имелось. Зато со стороны жениха многие говорили речи и желали молодым различных благ. Невеста сидела, потупив очи.
- Пускай и молодая что-нибудь скажет, - крикнул кто-то.
Невеста встала, обвела стол и присутствующих счастливым взором и сказала, обращаясь к Вовиковым родителям: