- А оборванец-то дерзкий, ишь ты, поет песенку про герцога! - заметил важный морщинистый старик, возглавлявший толпу. Менестрель тем временем продолжал:
Собаки брешут и скулят,
Наш герцог нежно любит кошек:
Их внутренности в суп летят,
А шкурка так с перчаткой схожа.
Толпа притихла в изумлении и страхе, ведь горожане не забыли, как герцог прикончил одиннадцать рыцарей просто за то, что они слишком пристально смотрели на его руки в бархатных перчатках, сверкающие рубинами и алмазами. Испугавшись, что их застанут в опасной компании отчаянного менестреля, гуляки один за другим улизнули домой, чтобы обсудить там на досуге с женами все происшедшее. Лишь корабельщик, которому показалось, что он уже видел когда-то певца, замешкался, чтобы предостеречь юношу от грозящей ему опасности.
- Я видел тебя сияющим в славных турнирах, - обратился он к Хингу, - а может быть, сражающим рыцарей в страшном сраженье и ловко крошащим их кости. Наверное, ты сын Тристана или Ланселота, а быть может, ты Тайн или Тора?
- Я бродяга-менестрель, я куча хлама и отрепьев, - ответил Хингу и прикусил язык, чтобы не сказать лишнего.
- Даже если ты прославленный Цорн из Цорны, все равно не ускользнешь от мести и ярости герцога. Он располосует тебя от темени до пят, - добавил корабельщик и для пущей ясности прикоснулся к макушке юноши и к его ступне.
- Теперь я хоть знаю, что мне защищать, - вздохнул менестрель. В этот момент мелькнула и исчезла за деревом темная фигура в бархатной маске и плаще с капюшоном.
- Главный шпион герцога, - пояснил корабельщик, - его зовут Виспер. Завтра он умрет.
Менестрель с интересом слушал.
- Умрет он потому, что донося твои слова, расскажет про перчатки. На это слово здесь табу. А я немедленно уйду, покину мрачную страну, иначе смерть свою найду, ведь я нарушил все табу, - и корабельщик печально вздохнул. - А ты, мой бедный менестрель, умрешь ты тоже, мне поверь. И не видать тебе девицы. Гусям на завтрак вместо чечевицы тебя отправит герцог-негодяй. Засим - прости, засим - прощай!
С этими словами корабельщик исчез, исчез мгновенно, как муха между челюстей лягушки, и менестрель остался в одиночестве на темной, таящей опасность улице. Где-то глухо пробили часы, нарушая напряженное молчание ночи. А менестрель вновь запел. Вдруг до его плеча кто-то осторожно дотронулся пальцем. Он обернулся и увидел маленького человечка, лучащегося улыбкой в лучах лунного света. На человечке была нахлобучена неописуемая шляпа, его широко распахнутые глаза глядели на мир удивленно, будто все вокруг он видел в первый раз, завершала его забавный облик чудесная черная борода.
- Если у тебя нет ничего лучше, чем твои песни, тогда у тебя, пожалуй, чуть меньше, чем что-то, но чуть больше, чем ничего, - обратился незнакомец к юноше.
- Я существую и слагаю песни в своем собственном стиле, - ответил Хингу, заиграл на лютне и запел.
Гав, гав, скулят во тьме собаки.
Дрожат за ставнями гуляки.
С тоскою ждут они лучей привета,
Но Виспер больше не увидит света.
Маленький старичок больше не улыбался.
- Кто ты? - спросил менестрель.
- Я Голукс, - с гордостью ответил незнакомец, - единственный в мире Голукс, а не просто какая-то там штучка.
- Да, ты похож на Голукса, а не на простую штучку, так же, как Саралинда похожа на розу, - подтвердил менестрель.
- Я похож только на половину тех вещей, про которые говорю, что я на них не похож, - заметил Голукс, - вторая половина похожа на меня. - Он вздохнул: - Я должен всегда быть рядом, когда кто-то из людей в опасности.
- Моя опасность принадлежит только мне, - возразил менестрель.
- Половина ее принадлежит тебе, а вторая - Саралинде.
- Об этом я не подумал, - ответил Хингу. - Я доверяю тебе и последую за тобой туда, куда ты поведешь меня.
- Не слишком ли поспешно? - заметил Голукс. - Половина тех мест, где я был, никогда не существовали. Я все время выдумываю. Половину тех вещей, присутствие которых я подтверждаю, никто никогда не находит. Когда я был молод, я поведал историю о закопанном в земле золоте. Явилось множество людей из мест, расположенных за многие мили, они перекопали весь лес. Я сам копал.
- Но зачем?
- Потому что полагал, что поведанная повесть может оказаться правдой.
- Ты же сказал, что придумал ее.
- Сначала я знал, что придумал, но потом придумал, что не знал. Я часто многое забываю. В сердце менестреля закралось смутное беспокойство, а Голукс между тем продолжал:
- Я совершаю ошибки, но я светлое создание и служу добру - по счастливой случайности. Когда мне было года два, душа моя дерзала дел дурных. Но в юности, случайно встретив светлячка, сжимаемого сетью страшной паутины, я спас жизнь жертвы.
- Жизнь светлячка? - спросил менестрель.
- Нет, паука. Светящийся светляк сжигал слепящим пламенем паучью сеть и паука в придачу.
Смутное беспокойство менестреля стало сильнее, но едва он собрался улизнуть, из замка донеслись низкие звуки колокола, появилось множество огоньков и послышались голоса, отдающие приказы. Поток полыхающих огней обрушился вниз, на город, нарушая незыблемый ночной покой.
- Ах, герцог песни менестреля услыхал. Ну что ж - вот и финал. Джига исполнена, жир на огне, кости разложены, гусь на столе. И лезет варево из горшка, а кот уж вылез из мешка, - сообщил Голукс.
- Мой час пробил, - заметил менестрель.
Они услышали слабый скрежет, похожий на то, будто стальное лезвие точат о камень.
- Герцог готовится скормить тебя гусям, - пояснил Голукс. - Надо срочно сочинить историю, чтобы остановить его карающую руку.
- Какую историю? - удивился Хингу.
- А такую историю, которая заставит герцога поверить, что сразу после твоей смерти чье-то сердце загорится светом. Герцог ненавидит свет в людских сердцах. Скажи ему, что некие принц и принцесса смогут пожениться не прежде, чем пройдет второй день и наступит вечер после того дня, когда герцог скормит тебя своим гусям.
- Мне бы не хотелось, чтобы ты продолжал плести повести в подобном роде, - заметил Хингу.
- Вполне правдоподобная повесть, - продолжал Голукс, - и поразительно похожа на колдовские заклинания. А колдовские заклинания внушают герцогу великий ужас. Уверен, что подобная повесть поможет остановить его карающую руку.
А между тем шаги все приближались. Закованные в железо стражники герцога смыкались все теснее. Их фонари светили все сильнее, копья колыхались все ближе, латы лязгали все грознее.
- Стой! - раздался резкий голос, звон металла и стук цепей.
- Не трогайте моего друга! - закричал Хингу.
- Какого такого друга? - зарычал капитан.
Менестрель обернулся, огляделся по сторонам, но не обнаружил никого. Один из стражников захохотал и заметил:
- Может быть, он ищет Голукса.
- Здесь нет никакого Голукса. Я посещал школу и твердо это знаю, - ответил капитан.
Беспокойство Хингу усилилось.
- Встать в строй! - зарычал капитан. - Выровнять линию!
- Ты что, не слышал команды? Ровняй линию! - закричал на Хингу сержант. И они маршевым шагом повели менестреля в подземную тюрьму таинственного замка. Струящийся свет фонарей потек проворно вверх по холму.
Глава 3
Наконец миновала ночь и настало утро. Ледяной герцог выглядывал из окна, пристально приглядываясь к окружающему миру, словно подстерегая цветение цветов или полет птиц. На самом деле он наблюдал, как его слуги скармливали Виспера гусям. Затем он обернулся, прохромал немного вперед и устремил взгляд на менестреля, стоящего со связанными за спиной руками посреди огромного зала.
- О каком принце и о какой принцессе, которую он любит, шла речь в твоих бессмысленны речах? - спросил герцог, но казалось, это произнесли не уста человека, а будто капли раскаленного металла падали, шипя, на бархатную ткань.
- О, это благородный принц и благородная принцесса, - ответил менестрель. - Когда свадьбу они сыграют, сотни сердец от счастья запылают.
Герцог вытащил из ножен меч и внимательно разглядывал его. Он прытко хромал по залу, пристально глядя на пленника и быстро касаясь клинком то темени его, то пят, прерывисто вздыхая и мрачно хмурясь.
- Сейчас мы зададим тебе забавные задачки, - наконец промолвил он. - Не нравятся мне твои трюки и туманные намеки. Не верю я, что на свете существуют принц и принцесса, которые поженятся, если я тебя прикончу, но и обратной уверенности у меня тоже нет. - Герцог усмехнулся и продолжил: - Ничего, сейчас мы придумаем задачку позабавней.
- Но я не принц, - возразил менестрель, - а только принц достоин добиваться руки прелестной Саралинды.
Холодный герцог снова усмехнулся.
- Ну что ж, ты станешь принцем. Ты славный принц лохмотьев и заплат. Он хлопнул в ладоши и мгновенно появились двое безмолвных слуг.
- Уведите его в темницу, - приказал герцог. - Поите его водой без хлеба и кормите хлебом без воды.