- Что она сказала про грудь? - переспросил Майкл.
- Миша, не парь мозги! - поднял бокал и выудил оттуда оливки Алекс. - Этот анекдот вошёл в энциклопедию советского юмора. За нас! Одну сторону парохода мы уже покрасили!
* * *
Весеннее солнце выманило из одесских подворотен остатки коренных одесситов, которые вместе с котами и бездомными собаками грелись на скамейках парка, что на Дерибасовской.
- Маня, вы когда последний раз были в порту?
- Когда? Когда ещё Нёма не уехал.
- Нёма. А кто такой Нёма?
- Фаня, побойтесь Бога и соберите мозги! Нёма - это ваш третий муж!
- А шо вы кричите? Я сама знаю! А что он вам сдался, мой третий муж?
- Он не мне сдался, он сдался милиции.
- Шо вы такая злопамятная? Подумаешь, человеку дали два года.
- Нёме дали восемь. Два дали его двоюродному брату, - поправил Фаню интеллигент в очках с соседней скамейки.
- А как звали брата?
- Фаня, его брата звали Гоша, и это был ваш четвёртый муж!
- Так он же умер в прошлом году!
- Так при чём здесь порт?
- Какой порт? Моего Нёму посадили на восемь лет, Гоша умер, а меня должен её порт волновать!
- Фаня! - приподнялась со скамеечки Маня, - ваш Нёма отсидел и улетел в Нью-Йорк первым самолётом! И все нормальные люди тоже давно улетели! Только мы, две дуры, здесь остались.
- Я тоже остался, - заметил интеллигент.
- Витя, - покачала головой Маня, - и чем вы гордитесь? Я вам предлагала, женитесь на мне по-хорошему - я бы вас вывезла! А вы - ни себе, ни людям! Уже давно жили бы в приличной стране!
- О, я таки вспомнила! Там стоит крэйсэр!
- О чём вы говорите, Фаня? - подозрительно посмотрела на Фаню Маня. - Крэйсэры уехали вместе с Нёмой.
- А соседка говорит, - упорствовала Фаня, - что он стоит в порту!
- Говорите и вы!
Интеллигент оторвался от газетки и провёл разъяснительную работу.
- Девушки, слушайте сюда! Тут всё написано, я вам прочитаю!
- Витя, а вы что, ещё видите? - не удержалась Фаня.
- Говори громче, - подсказала Маня, - он плохо слышит.
- "Голландский благотворительный фонд ЭВТАНАЗИЯ готовит кругосветный круиз на специально оборудованном корабле для желающих увидеть мир и совершить процедуру эвтаназии. Бывший крейсер "Минск" прибыл в одесский порт и через два месяца отправится в первый рейс"
- Маня, а что это за процедура? - поинтересовалась Фаня. - "Эвта" - что? Это обрезание?
- Вы почти угадали, Фаня! - засмеялся Витя. - Обрезают все ваши болячки, делают укол - и вы тихо засыпаете. Тут есть цитата из голландского законодательства: - "Эвтаназией называется всякое действие, направленное на то, чтобы положить конец жизни той или иной личности, идя навстречу ее собственному желанию, и выполненное незаинтересованным лицом"
- По собственному желанию, - задумчиво поправила шляпку Маня, - эти голландцы, по-моему, правы. Кому нужна одинокая старость?
- О чём вы говорите? - недоумевала Фаня. - Кто делает уколы? Это бесплатно?
- Бесплатным бывает только сыр в мышеловке, - грустно улыбнулся Витя и поглядел на Маню.
Она смотрелась в маленькое зеркальце и подводила губы помадой. В контражуре весеннего солнца Вите показалось, что кожа Мани набухла вместе с почками деревьев, в глазах пропал тусклый свет старости, морщины расправились, и вся она задышала весной.
- Маня, - подсел к ней поближе Витя, - а вы действительно согласны выйти за меня замуж?
- А? - округлила глаза Маня и посмотрела на Виктора почти с ужасом.
- Я думаю, что в одиночку следующую зиму не переживу, - покачал головой Витя. - А так… Есть о ком заботиться, есть кому заботиться.
- Витя, - положила под язык таблетку нитроглицерина Маня, - в нашем возрасте такими вещами не шутят.
- А я и не шучу! - произнёс Виктор и взял Маню за руку. - Переезжай ко мне, у меня двухкомнатная. А твою сдадим… Будет на что лекарства покупать!
- Маня, - занервничала Фаня, - о чём вы там шепчетесь? Ты хочешь ехать, я знаю!
- Ша, - заплакала Маня счастливыми слезами, - я не еду, я переезжаю!
* * *
Бывший крейсер советских военно-морских сил "Минск" сиял на солнце свежевыкрашенными бортами и огромной надписью по борту "JEUTANAZIJA".
Старое имя корабля ушло в прошлое безвозвратно вместе с его военноморским стажем, а новое имя обещало жизнь загадочную.
Высокий седой капитан в ладно пригнанной форме обходил выстроившихся в шеренгу моряков. Огромный грушевидный нос алого цвета, испрещённый синими прожилками, намекал на пристрастие бравого капитана к алкоголю, но других признаков порока не наблюдалось: подтянут, строен, бодр.
Моряки в шеренге, в большинстве своём, выглядели как старые бомжи. Капитан внимательно вглядывался в лицо каждого из них. Вязкое облако перегара висело над шеренгой грозовой тучей и глаза капитана обещали гром и молнию ещё до первой майской грозы.
- Луценко? - вспомнил он фамилию одного из моряков.
- Так точно, товарищ капитан первого ранга! - встрепенулся Луценко. - А как вы меня узнали? Столько лет прошло…
- Разговорчики! - отрезал капитан. - Чтобы к вечеру был похож на первого помощника капитана, а не на хер собачий!
- Есть, товарищ капитан первого ранга! - попытался вытянуться в струнку Луценко и чуть не упал. Его поддержали двое других и он, всё же, вытянулся "во фрунт".
- Где Нечитайло? - громко спросил капитан.
Искомый моряк вышел из второй шеренги и совершенно по-граждански поздоровался:
- Здравствуйте, Николай Николаевич!
- Ну, здравствуй, Валера! - протянул ему руку Николай Николаевич. - Чем занимался на пенсии?
- Пока ходили "купцы" и "туристы" - водил их в Бургас, а потом - на паромах.
- Компьютер освоил?
- А куда денешься! Жизнь…
- Разве это жизнь, - кашлянул маленький кучерявый старикашка, - мусорная куча.
- Это кто? - прищурился капитан.
- По моему, Гузь, - присмотрелся Нечитайло.
- Помполит? - подошёл капитан поближе. - Что я слышу от комиссара?
- Кончились комиссары, - пожал протянутую руку Гузь, - остались деклассированные элементы.
- Отставить, - мягко похлопал его по плечу капитан, - мы ещё живы. Давай, помполит, наводи порядок в умах. Слушай мою команду! - громко пробасил капитан. - Все в длительной завязке!
Он тяжело вздохнул и добавил: - Я тоже.
Строй моряков недоверчиво загудел.
Отставить! - рявкнул Николай Николаевич. - Всем привести себя в порядок! Приступить к своим обязанностям согласно штатного расписания с двадцати четырёх часов сегодняшнего дня! Предупреждаю: судно теперь гражданское, но дисциплина - военная! За употребление спиртного - сразу на берег. По местам!
* * *
В кают-компании, переоборудованной под офис, непрерывно срабатывали факс-машины, трезвонили телефоны, и бойкие барышни отвечали на вопросы желающих попасть в число участников первого круиза.
- Слушаю вас, да, пожалуйста, ещё остались каюты первого класса. Нет, извините, второй класс уже разобрали. Только если кто-то откажется. Записываю…
- Какая шутка, девушка? Всё абсолютно законно! Корабль принадлежит голландскому фонду и в нейтральных водах на нём действуют законы Голландии! Нет, вы не можете - несовершеннолетних мы не принимаем!
- Я ничем вам не могу помочь! Если у вас квартира не приватизирована, то вы не можете её завещать фонду.
- Мужчина, я вам ещё раз объясняю - вы не можете отправить в круиз жену, если она не напишет заявление по собственному желанию! И тёщу не можете! Тогда записать вас? Хорошо.
Майкл, сидя за центральным компьютером, вводил в программу имена тех, кто соответствовал условиям контракта. Когда на экране выскочила цифра "10.000" он откинулся на спинку кресла и тихо произнёс: - Десять тысяч… Фантастика! И третья мировая не нужна.