- Теперь я поняла: вы - кучка прожженных политиканов! Вам плевать на народ! Для вас ничего нет кроме ваших корыстных интересов. Вы погрязли в пьянстве и вседозволенности. Вам не место в партии. Я сделаю ваш заговор достоянием народа! Сделаю все, чтобы вас изгнали с ваших теплых местечек! - с этими словами жена генсека направилась к выходу.
Сталин вышел на кухню, кивком головы велев Пашке
следовать за ним.
- Глупая женщина! - раскуривая трубку, сказал Хозяин. - Но если она осуществит свои намерения - всем нам не поздоровится! То, что она сейчас сказала - должно навсегда остаться с ней. Мы сейчас поедем в Зубалово, продолжим там, а ты, Жихарев, останься с ней! Смотри, чтобы она не натворила глупостей! Чтобы никому, ничего не болтала! В случае чего - докладывай, понадобится - приезжай в Зубалово! Сделай все, чтобы молчала! Вот тебе ключ от квартиры - пригодится.
Накидывая шинель в прихожей, Пашка слышал, как Хозяин сказал собравшимся:
- Засиделись мы у Клима! Поехали теперь ко мне, в Зубалово!
Открыв ключом Хозяина дверь, Пашка застал Аллилуеву в спальне. Нервно кусая губы, она быстро что-то писала.
- Павел? Как вы сюда попали? - вздрогнула она, почувствовав взгляд Жихарева на своем затылке. - Неужели вас прислали убить меня?!
- Нет, просто товарищ Сталин просит вас забыть все сказанное им.
- Такое нельзя забыть! Ведь это - фашизм!
- Пустое это! Кто старое помянет - тому глаз вон! Забудьте! Товарищ Сталин сам не рад случившемуся. Он места себя не находит - просит вас простить его.
- Не верю! Я уже давно ему не верю!
- Поверьте! Право же, поверьте! Поедем в Зубалово! Он вас там ждет.
- Нет, Павел! С этим человеком у меня все кончено!
- Отдайте мне, что писали! Уничтожим это! Забудем эту скверную историю и испорченный праздник! - протянул Пашка руку к бумагам.
- Уничтожить?! Нет! Разве вы не понимаете, что эти шарлатаны обманывают народ? Навязывают ему самое настоящее рабство?!
- Отдайте бумаги! - приблизился Пашка к Аллилуевой.
Сжимая бумаги в левой руке, та попыталась правой рукой открыть ящик туалетного столика. В один прыжок Жихарев оказался рядом и ударил жену генсека ладонью по виску. Она беззвучно упала на кровать. Собрав листки, Пашка положил их в карман шинели. Затем он открыл туалетный столик и обнаружил в нем браунинг. Выстрелив из него в висок Аллилуевой, Жихарев вложил оружие в руку убитой. Затем, захлопнув дверь, он спустился по лестнице. Охрана, привыкшая к его частым посещениям этой квартиры, беспрепятственно пропустила Пашку. В его распоряжении был автомобиль. На нем Жихарев прибыл в Зубалово. В кабинете он передал бумаги Хозяину, сообщив ему о кончине жены.
- По-другому никак нельзя было? - спросил Сталин.
- Никак нельзя! Уговаривал до последнего, пока она за браунингом не полезла! Не сделай я это, худо было бы мне сегодня, а вам - завтра!
Утром Хозяин, Ворошилов и Жихарев вернулись в Москву. Сталин открыл дверь. Прошли в его кабинет, выпили по рюмке коньяка. Затем Хозяин прошел в спальню.
- Клим! Павел! Скорей сюда! Какое несчастье! - раздался его крик.
На похоронах жены Хозяин плакал. Однако Пашка видел, как сквозь слезы вождь наблюдает за поведением присутствовавших, отмечает: кто приехал выразить соболезнования, а кто - нет. После похорон он назвал Пашке фамилии руководителей, не явившихся на гражданскую панихиду и на кладбище. Жихарев подтвердил, что эти люди, действительно, отсутствовали. Через несколько лет всех их расстреляли. А Пашка через месяц после похорон получил четвертую шпалу и стал по старорежимным понятиям полковником.
Вскоре после гибели жены Сталин сказал:
- Дача в Зубалово пусть останется детям! Мне с ними жить неудобно: разные у нас интересы. Мне нужна одна дача рядом с Москвой. Там я буду принимать людей и работать. Нужна еще дача подальше от Москвы. Там я буду отдыхать и проводить конфиденциальные встречи.
После этого появились дачи в Кунцево (ближняя) и в Рублево (дальняя). Летом Хозяин выезжал на дачу в Сочи. Там уже подрастали сосновая роща и фруктовый сад, разбитые вокруг дома. Небольшие комнатки утопали в коврах, блестели хрусталем, переливались красками старинного фарфора. Подвал был забит винами, привезенными из царских погребов в Ливадии. Метрах в ста от главного особняка построили дом для охраны и прислуги. Чуть ниже по склону горы возвели строение для "студентов" - узкого круга партийной знати, приезжавшей "учиться у Сталина". Первоначально планировалось, что гости не будут надолго приезжать к Хозяину: врачи предписали ему покой и мацестинские ванны. Чтобы вождь мог вести относительно подвижный образ жизни построили кегельбан и биллиардную. Там долго по вечерам стучали шары и кегли. Сначала Сталин играл сам с собой. Потом начал приглашать Пашку. Тот все время поддавался. Вскоре Сталину, возомнившему себя первоклассным игроком, захотелось общепризнанного успеха.
- Дай-ка шифровку Климу, чтобы приехал на недельку и кого-нибудь с собой прихватил! А то мне даже в биллиард сыграть не с кем, - бросил вождь Пашке как-то после игры.
Получив шифровку, прикатили Ворошилов с Молотовым. Без приглашения приехал Берия, возглавивший к тому времени Компартию Грузии, навез с собой кучу местных наркомов. Притащили председателя Совета Народных комиссаров Абхазии Нестора Лакобу. Пару дней шли биллиардные баталии. Разумеется, чемпионом всегда был Хозяин. Второе место всегда занимал Берия, который, действительно, играл хорошо. Лаврентий первый почувствовал, что "спартакиада" затягивается и скоро надоест вождю.
- Есть чудесное место. Называется Холодная Речка, - обратился он к Хозяину. - На завтра мы подготовили там небольшой пикник по-грузински. Просим пожаловать!
Следующим утром кортеж машин направился к Холодной Речке. Берия с Лакобой во главе стаи грузинских и абхазских наркомов ждали Хозяина со свитой. Пока готовился шашлык из форели - главного деликатеса тех мест - Сталин пошел размяться по берегу. Внезапно он застыл, указывая в воду. В омутке под ним стояла двухметровая рыбина. Начальник охраны Власик выстрелил ей в голову из нагана - угодил прямо в глаз. Прямо в одежде бросился в реку грузинский нарком земледелия и пока все поздравляли Сталина с удачной находкой, вытащил рыбину из воды. Жихарев видел, что грузин отцепил рыбу с крючка, но вида не подал.
- Примите и мои поздравления, товарищ Сталин! - вытянулся он.
- Не меня - Власика поздравлять надо! Налейте ему стакан чачи! - велел Хозяин и обернулся к Лаврентию. - У нас ведь пикник по-грузински?
- Так, учитель! Коньяка и русской водки не брали. Будет только чача и наше вино. И все-таки никто эту рыбу не видел! Сколько народа ходило, а никто не видел! А вы приехали - и увидели. Так, и в жизни, товарищ Сталин - тысячи людей не увидят то, что увидит один гениальный человек.
Приспел шашлык из форели. Сталин, Берия, Ворошилов и Молотов сели на холмике. Ниже расположились наркомы и прочие чины. Пара наркомов под пашкиным руководством прислуживала четверке.
- За Кобу! - поднимал стаканчик Молотов.
- За Кобу! - подхватывали Берия с Ворошиловым.
- За Кобу! - тут же поднимал стаканчик Берия.
- За Кобу! - тут же подхватывали Молотов и Ворошилов.
А Коба сидел пьяненький и самодовольно поглядывал по сторонам.
- Молодец, Лаврентий! В хорошее место привез - красивое! - наконец молвил он.
- Коба, а почему бы тебе не построить здесь дачу? - спросил Молотов, которому самому в это время строили особняк в Никольском.
- Конечно, Коба! Непременно надо построить! - поддержал Ворошилову, которому только что построили дачу.
- Я не царь, чтобы иметь столько резиденций.
- Вы - вождь и учитель нашего народа! Вы - продолжатель дела великого Ленина! Вам должны быть созданы все условия для работы и отдыха, - сладко улыбнулся Берия.
Через несколько лет в этом месте была воздвигнута дача для Сталина. Ну а на следующей день после посещения Холодной Речки компания отправилась морем в Пицунду. Подали некогда принадлежавшие царю катера, специально перевезенные из Крыма. Поначалу дождило. Поэтому расположились в каюте. Выпили немного коньяка.
- Иди, Жихарев, посмотри, как погода! Дождь кончится - скажешь, - отослал Пашку Сталин.
Через полчаса ветер утих, дождь кончился, о чем Пашка доложил вождю.
- Пойдемте, подышим свежим воздухом! - распорядился он. - Врачи говорят, что морской воздух полезен для здоровья.
Первым выскочил из каюты Лакоба. Он был расстроен, став объектом издевательств и насмешек. Следом вышли, посмеиваясь, Сталин, Ворошилов и Молотов. Задержался в каюте Берия. Он прожег папиросой дырку в новом картузике Лакобы, хитро подмигнув при этом Пашке, затем тоже вышел наружу. Выпив стакан коньяка, и закусив парой ложек черной икры вывалился на палубу и Жихарев. Когда прибыли в Пицунду, Лакоба заметил дырку в середине картуза. Бросив гневный взгляд на Берию, он швырнул головной убор в воду. Обслуга быстро развела костер и расстелила скатерти под корнями реликтовой сосны.
- Кто разрешил жечь костер в заповеднике?! - вывалился откуда-то старик-грузин.
- Кто такой? - икнул уже принявший Хозяин.
- Я - объездчик заповедника. Нельзя посторонним здесь находиться! Предъявите документы!
- Покажите документы - налейте ему стакан! - велел вождь.
- Все равно нельзя посторонним в заповеднике находиться! - упорствовал старик, осушив стакан.
- Налейте ему еще стакан! - распорядился Сталин.
- Костры жечь нельзя! Слушай, а где я тебя видел? - обратился старик к Кобе.
- В газете ты меня видел. Налейте ему еще стакан!