Ты где живёшь? На испытательном полигоне?
— Подожди секунду! — завопил Марч и, положив трубку, остановил проигрыватель. — Сейчас дослушаем, — бросил он матери. — Это парень, которого я знаю. Может, предложит мне работу.
— Я знала, что что-нибудь наклюнется, обрадовалась мать. — Нет худа без добра.
Марч снова взял трубку.
— Алло, Дортмундер?
— Вот теперь лучше, — сказал Дортмундер. — Что ты сделал? Закрыл окно?
— Нет, это была пластинка.
Наступило молчание.
— Дортмундер? — окликнул Марч.
— Я тут, — ответил Дортмундер, тише, чем прежде. Потом твёрдо продолжал: — Хотелось бы знать, свободен ли ты для работы шофёром?
— Спрашиваешь!
— Встречаемся сегодня вечером в «Баре-и-Гриле» на Амстердам-авеню.
— Ладно. Когда?
— В десять.
— Буду. До скорого, Дортмундер.
Марч повесил трубку.
— Похоже на то, что в скором времени у нас будут деньги.
— Отлично, — одобрила мать. — Давай, включай.
— Угу.
Марч подошёл к проигрывателю и поставил вторую сторону с начала.
— Ту-ту-у! — сказал Роджер Чефуик.
Три его небольших поезда были в движении — сновали туда и сюда по подвалу. Переводились стрелки, подавались команды, проводились всевозможные манёвры. Сигнальщики выходили из своих будок и махали флажками. Вагоны-платформы останавливались в определённых местах и наполнялись зерном, чтобы немного дальше освободиться от него. Почтовые мешки грузились в почтовые вагоны. Раздавались звонки, опускались шлагбаумы, потом, после прохождения поезда, поднимались.
Вагоны прицеплялись и отцеплялись. Движение было очень интенсивным.
— Ту-ту-у! — сказал Роджер Чефуик.
Невысокого роста, худощавый, он сидел на высоком стуле за пультом управления, и его многоопытные руки летали над батареей реостатов и переключателей. Вокруг, на уровне пояса, простиралась огромная деревянная платформа, занимавшая почти весь подвал, — с игрушечными домиками, игрушечными деревьями, игрушечными горами, мостами и тоннелями.
— Ту-ту-у! — сказал Роджер Чефуик.
— Роджер! — позвала его жена.
Чефуик повернулся и увидел остановившуюся на лестнице Мод. Заботливая, хозяйственная, энергичная, с мягким характером, Мод была для него идеальной спутницей жизни, и он понимал, как ему повезло с ней.
— Да, дорогая?
— К телефону, Роджер.
— О, господи! — Чефуик вздохнул. — Скажи, сейчас подойду.
Он опустил рычаг главного контроля и поднялся наверх. Кухня крошечная, белая, тёплая — пахла шоколадным кремом. Мо стояла у раковины и мыла посуду.
— Ммм, аромат!.. — восхищённо простонал Чефуик.
— Скоро остынет.
— У меня просто слюнки текут, — добавил он, чтобы доставить ей удовольствие, и прошёл в гостиную, где находился телефон.
— Алло? — Донёсся грубый голос:
— Чефуик?
— Он самый.
— Это Келп. Не забыл меня?
— Келп? — Имя было смутно знакомо, но он никак не мог вспомнить. — Простите…
— В булочной, — сказал голос.
Теперь Чефуик вспомнил. Ну, конечно, ограбление булочной.
— Келп! — воскликнул он в восторге от непогрешимости своей памяти. — Рад тебя слышать! Как поживаешь?
— О, помаленьку. Я хотел…
— Очень, очень рад тебя слышать. Сколько мы не виделись?
— Два года. Я хотел…
— Да-а, время летит, — сказал Чефуик.
— Что говорить. Я хотел…
— А я не забыл тебя. Просто думал о другом.
— Это ничего. Я хотел…
— Но я же не даю тебе и слова сказать. Извини. Слушаю внимательно.
Молчание.
— Алло? — позвал Чефуик.
— Да, — ответил Келп.
— Ты здесь? Ты, кажется, что-то хотел? — напомнил Чефуик. Ему показалось, что Келп вздохнул, прежде чем ответить. — Да, я хотел кое-что… Я хотел узнать, свободен ли ты.
— Секундочку, прошу тебя.