Оно было похоже на старинный город с высокими городскими стенами. Подошёл автобус, и Томарочка долго не могла зайти в дверь, но кто-то подтолкнул её и сказал: "Ты сможешь – давай!" Томарочка приехала на автобусе на какой-то рынок. Там продавались всякие награды, украшения, сотовые телефоны и прочие стеклянные бусы, которые ей так нравились. Она с интересом бродила по улочкам этого загадочного места и смотрела, как люди покупали эти вещи и снова и снова ходили и искали что-то ещё. Странно, но там не было солнца, но это никого не интересовало. Всех интересовали только те блага, которые можно заполучить. Хоть и блестели всякие украшения, но как-то неинтересно и безжизненно… Хоть и было много яркой и модной одежды, но как-то непривлекательно она была для Томарочки. Попав в это место, она ничего не захотела взять себе, просто ходила и смотрела, как будто в музее. Через некоторое время, она свернула в проулок и попала в помещение, где находились барышни и всячески примеряли и обсуждали наряды и украшения. Томарочка присела, чтобы отдохнуть и услышать последние новости моды. Через окно этой комнаты был виден холм вдоль городской стены, на котором стояли люди, Они специально взабрались на него, чтобы все могли видеть их нарядный и богатый вид. Они стояли друг за другом и как манекены демонстрировали себя. "Что за глупое занятие?" – подумала Томарочка, но тем не менее стала рассматривать и оценивать эту публику. Вдруг с городской стены как будто лазерным лучом провели по всем стоящим на этой возвышенности. Затем без всяких эмоций с чьей-либо стороны, как в игрушечном тире, кто-то из проёма городской стены стал отстреливать этих людей – манекенов. Люди падали и исчезали, а другие продолжали стаять, как ни в чем не бывало. Казалось, других людей-манекенов это устраивало, ведь их было лучше видно. Холодок пробежал по сердцу Томарочки. Она чувствовала себя "не в своей тарелке". Здесь всё было бездушным, фальшивым и игрушечным. Никого не беспокоил мир вокруг. Все были в своем мире желаний, вещей и амбиций. Где-то у другого окна этой же комнаты Томарочка увидела девочку, похожую на её подружку. Она вместе с мамой наряжала серую картонную коробку в золотистую обёртку. Зазвонил телефон. Какая-то дама нажала на громкую связь, и все услышали голос из трубки: "Вы ещё не пробовали, чтобы вас завоевывали и брали в плен?" Дамы с безразличием и некоторой надменностью ответили: "Это скучно, как пейнтбол, но можно попробовать". Им явно не хватало острых ощущений в их игрушечной жизни и они были готовы на всё. Томарочка подумала, что это глупая шутка пацанов-хулиганов. У нее в школе иногда шутят так некоторые мальчики, чтобы доказать, что они сильные и взрослые, но дальше слов дело не идёт. Томарочка взглянула в окно и увидела, как две огромные военные машины подъезжали к городским воротам, и военные с оружием уже подбирались к холму, где стояли и падали люди-манекены. Томарочка замерла от ужаса – это было по-настоящему, зло и страшно. Но никто даже не отвлёкся от своей игрушечной суеты и только какая-то высокая и не "по-местному" красивая, одетая в длинный голубой плащ дама подошла к Томарочке и шепнула ей на ушко: "Беги скорее отсюда! Спасайся, у тебя нет оружия против них!" Томарочка выбежала и как можно незаметнее пробралась мимо холма с людьми-манекенами, которых сгоняли в ров злые военные, мимо какого-то шаткого деревянного забора, в котором нашлась доска, которая вела за пределы этой трагической и пасмурной территории. Томарочка выскользнула наружу и поползла по свежему белому снегу. Ровное поле и белый снег. Томарочка ещё никогда так не радовалась, что на уроке физкультуры их учили быстро и правильно ползти по полосе препятствий. Вот показался дом и перелесок. В перелеске были какие-то люди, но Томарочка их почему-то очень испугалась. Она пробежала остаток пути до дома и кинулась в первую открытую дверь. К комнате было светло и уютно, в углу горел камин, на столе лежала большая книга. Томарочка попробовала закрыть дверь, но дверь не поддавалась. Она, кажется, была больше, чем дверной проём. Томарочка усердно пыталась закрыть дверь, но мягкий мужской голос из глубины зала попросил не закрывать дверь.
"За мной гонятся! Они могут войти сюда!!!" – взмолилась девочка. Она увидела перед собой высокого приятного джентльмена, похожего на профессора. Спокойствие и тепло вдруг, словно одеяло, окутало её.
"Не беспокойся! Иди, посиди у камина, посмотри книгу, а я поговорю с этими людьми. Каждый может зайти в эту дверь. Ты ведь зашла? Почему я должен отказывать им?" – сказал приятный джентльмен.
Гости не заставили себя ждать.
В приоткрытую дверь вошли два человека. Они были явно недобрые парни, но, войдя в дом, их злость сдулась, словно продырявленный мячик.
"Бог Никола, отдай её нам. Ну чего ты всех собираешь? Зачем она тебе? У тебя ведь и так хороших детей хватает!" – просящим и заискивающим тоном сказал один из гостей.
"Я не отдам её вам! Да, у меня много и детей, и взрослых. Все они в моей книге записаны. Все они мои", – спокойно и уверенно сказал Бог Никола.
Томарочка открыла книгу и увидела очень много имён и фотографий, каких-то рисунков, писем, написанных детским почерком. Все это было аккуратно размещено в большой, красной книге, которую сейчас смотрела Томарочка.
Вдруг в дверь прошмыгнула, как мышка, маленькая девочка. Она прыгнула на колени к Томарочке и с недоумением спросила: "Ты зачем меня бросила? Я же могла погибнуть?" Стыд и беспомощность ощутила Томарочка от этих слов. Как же так? Она оставила этого чистого ребёнка в этом грязном, пасмурном, фальшивом мире, да ещё и дверь пыталась закрыть, чтобы никто не вошёл сюда больше… Какая же она глупая и беззащитная перед этим злым, игрушечным миром блестящих безделушек! Томарочка вдруг поняла, что она, как и те люди из игрушечного мира, забыла обо всём и обо всех и играла в свою игрушечную жизнь и не замечала реальной, настоящей жизни, реальных людей. Она так заигралась, что бросила ребёнка и убежала, лишь бы не жить настоящей жизнью и не нести настоящую ответственность за кого-то. Словно закрыла дверь шкафчика с игрушками и ушла гулять с подругами. Томарочка обняла маленькую девочку, сидящую у неё на коленях, и предложила посмотреть картинки в открытой ею книге.
"Да зачем картинки смотреть? Зачем они? Надо молитву почитать – вот молитвослов. Дай мне его, пожалуйста. Какие картинки? Надо у Бога помощи просить и с Богом разговаривать! А ты всё картинки смотришь!" – тихо, но настойчиво прошептала маленькая спутница.
Томарочка взяла со стола молитвослов – и тут же проснулась.
Я тоже проснулась… Странное ощущение – как-будто это не сон, а реальное действие.
Машина подьехала к храму, где нас уже ждал отец Николай. Он выполнил всё, что необходимо, для отпевания, и я, взяв землю для могилы, как партизан, поехала на кладбище к своему уже погребённому мужу.
Пока мы добирались до кладбища, сотовый телефон несколько раз принимал звонки от Олега. Я решила оставить все разговоры на потом.
Выполнив всё, что было сказано отцом Николаем, я покинула кладбище в таком опустошённом состоянии, что еле-еле держалась на ногах. Я была на грани.
Вернувшись в больницу и уютно устроившись под капельницей, я всё-таки нашла силы ответить на очередной звонок Олега. Он был обеспокоен.
– Как ты там? Я целый день не могу до тебя дозвониться! Послушай, я всё знаю и не осуждаю тебя. Я с тобой. Только сейчас я вынужден уехать в Израиль на месяц… Вот боялся, что не успею тебе сообщить.
– Привет! Всё нормально. Спасибо, что позвонил. Езжай и ни о чем не переживай. Я тоже уезжаю на месяц – в монастырь… Мы не будем видеться с тобой год – так надо. Я думаю, что мы с тобой сможем остаться любящими и верными друзьями. Я отпускаю тебя, и ты меня отпусти, пожалуйста. Тебе незачем расхлёбывать эту кашу…
– Да перестань! Давай уедем вместе в Израиль. Ты там отдохнёшь. Я буду рядом. Воздержание – значит воздержание… Мы не чужие… Позволь мне сделать это!
– Хорошо. 10 дней, а потом я уеду в монастырь и побуду там.
– Отлично! 10 дней. Завтра я жду тебя в Москве, и ночью мы улетаем.
Сильный и заботливый Олег. Он понимал, что всё кончено, но не хотел сходить с дистанции. Он хотел быть первым. Но я сошла с этой дистанции. Сошла и просто оставалась в зрительном зале, чтобы не обидеть никого и уйти вовремя.
С работой всё оказалось просто – я на больничном, да и сплетни, как пауки, ползли по городу, так что мой отъезд был стратегически выгоден.
Мне пришла в голову интересная мысль: а почему бы не отправить и родителей с моими помощниками в Переславль? Они давно мечтали о своём доме… Вот и пришло время присмотреть им этот самый дом.
Я дала на сборы полдня, и ребята выехали в Переславль к одному моему знакомому по прошлой службе. Он снял домик прямо у стен монастыря и расселил мой отряд, который был безмерно счастлив неожиданным путешествием. Эта быстрота действий была продиктована не только моим решением, но и реальной угрозой со стороны родственников бывшего мужа… Они постоянно угрожали и звонили мне, бегали по ворожейкам и насылали на меня всякие проклятья. Имеют право. Но родителей надо было вывести из-под этого истеричного шквала, и всё получилось очень даже разумно.
Впервые я задумалась, как сильно действие благословения священника!!! Ведь до моего визита к владыке всё стояло верх дном, а после исповеди и благословения всё изменилось!!! Всё, да не всё.