- Меня это не ебет, пацаны. Мне нужны деньги.
Однако малой оказался не из трусливых либо, что более вероятно, просто не знал, кто перед ним стоит:
- Извини, я же уже сказал, что у нас нет денег.
Больше Свинья спрашивать не стал. Он провел свой фирменный удар головою прямо в нос. Свинья не любил долго объяснять.
Пацан полетел со скамейки, носом брызнула кровь. Остальные малые притихли, с ужасом глядя на Свинью.
- Ну, че, сучата, теперь-то деньги есть?
Пацаны испуганно зашарили по карманам. Их главный кое-как поднялся на колени, но Свинья тут же со всего маху врезал ему ногой по ребрам. Малой снова упал и больше встать не пытался, из карманов посыпалась мелочь.
В общей сложности пацаны наскребли около полтинника. Свинья ссыпал мелочь себе в карман и улыбнулся:
- Ну, вот, а говорили, что денег нет. – Он заржал. – Врать нехорошо.
Огласив эту простую истину, Свинья быстрым шагом пошел прочь.
На остановке он купил сигарет и закурил. Вокруг толпился народ, большинство спешило на работу. Свинья еще раз оценил про себя все преимущества своего положения. Не работать ему нравилось больше. А денег он всегда мог надыбать и так.
Медленно подкатил автобус. Толпа хлынула к открывающимся дверям. Свинья оттолкнул двух или трех человек и оказался у самого входа первым. Нехотя взобрался по ступенькам, позлив напирающую сзади толпу. Уселся на свободное место. Двери закрылись. Автобус постоял еще секунд двадцать и тронулся.
Свинья уставился в окно. Мимо плыли многоэтажки, грязные квадраты строек – район разрастался – какие-то люди, машины. Сквозь толпу протиснулся кондуктор.
- Ваш билет?
Свинья сделал вид, что не замечает его.
- Ваш билет? – кондуктор потряс его за плечо. Свинья нехотя обернулся:
- Пошел на хуй!
- Не понял… - кондуктор смотрел на него вопрошающим взглядом.
- Иди на хуй, баран, - Свинья снова отвернулся к окну.
Но кондуктор не отстал:
- Либо оплачивайте проезд либо выходите из автобуса!
Свинья резко обернулся и схватил кондуктора за руку. Притянул его к себе.
- Ты че пизды хочешь получить?
Кондуктор испуганно завертел головой, ища поддержки других пассажиров, но все либо отвернулись, либо уставились в пол. Никому не хотелось связываться с этим отмороженным типом, всех ждала их очень важная работа. Кондуктор понял, что он в безнадежном положении.
- Ладно, можете ехать без билета, - сдался он, - но учтите: на линии контроль.
- Иди ты на хуй вместе со своим контролем. – Свинья вновь повернулся к окну. Кондуктор принялся протискиваться через толпу дальше.
Больше Свинью никто не беспокоил. Если кто и осмелился посмотреть на него с осуждением, то тут же поспешил отвести глаза, едва Свинья бросил на него ответный взгляд.
Свинья вышел в центре. Вокруг начинала кипеть утренняя жизнь, только-только открывались магазины, текли хаотическим потоком люди. Он прошел метров триста по проспекту, потом свернул на тихую улочку. Здесь народу было поменьше. Еще через сто метров он нырнул в знакомую арку.
Несмотря на ранний час во дворе уже бухали местные пьянчуги. Свинья вошел в подъезд, который встретил его резким запахом сырости, гнили и мочи. На ступеньках растеклась лужа блевотины. Лифт как всегда не работал. Ему пришлось подниматься по лестнице. Свинья этого не любил.
Он долго звонил в дверь, пока ему не открыли. Вышел Беня – тот самый кент, который задолжал ему денег, заспанный, в семейных трусах. Видимо, он только вылез из кровати.
- Здорово, Беня.
- Ну, здорово.
- Ничего не хочешь мне сказать?
Беня почесал репу.
- Слушай, у меня зарплата в пятницу. Может, подождешь?
Свинья очень не любил ждать. Он взялся за дверную ручку и со всего размаху въехал дверью Бене в лоб.
- Ой, бля, - Беня схватился за поврежденное место, - ты че, совсем охуел?
- Это ты охуел, пидор ебаный, - Свинья схватил Беню за волосы и как следует приложил головой об косяк, - деньги мне нужны сейчас.
Беня издал какой-то нечленораздельный звук. А Свинья принялся молотить его головой об косяк. Свинья любил такие развлечения.
- Ладно, постой-постой, - Беня попытался вырваться, - я отдам, все отдам, сейчас…
Но Свинья не хотел останавливаться. Если он что-то начинал, то обязательно доводил до конца. На лбу у Бени показалась кровь.
- Ну, пожалуйста, - Беня почти плакал, - я сейчас принесу тебе деньги.
Свинья нехотя отпустил свою жертву.
- Давай, и без шуток, бля.
Беня, пошатываясь, пошел по коридору. Квартира была коммунальная, из ближайшей двери выглянула какая-то старуха, Свинья показал ей фак. Старуха тотчас же скрылась за своей дверью.
Через пару минут вернулся Беня, сжимая в дрожащей руке несколько мятых купюр.
- На вот, держи, - по его лбу струилась кровь.
Свинья пересчитал деньги: все верно, ровно штука. Он улыбнулся:
- Спасибо, что вовремя отдал, а то другие, бывает, задерживают.
Бене было не до шуток, он размазывал кровь и хлюпал носом. Свинья сделал шаг к лестнице, намереваясь уйти. Потом вдруг резко повернулся на пятках и сделал ложный замах. Беня вжался в косяк, в его глазах мелькнул неподдельный страх, получать пиздюлей ему больше не хотелось.
- Да шучу я, не ссы - еще раз улыбнулся Свинья, - бывай. И Свинья пошел прочь по лестнице.
Беня ничего не ответил. Должно быть, он здорово испугался. По крайней мере, в следующий раз долг будет возвращать вовремя, это уж точно. Свинья был доволен.
Он вышел из парадной, вдохнул холодного октябрьского воздуха, похрустел костяшками и направился на остановку. У него уже были планы, как потратить только что полученные деньги.
Свинья сел на автобус и так же, не платя за проезд, поехал назад. Он вышел из автобуса, не доезжая трех остановок до дома. Здесь были неплохие игровые автоматы, и компания там собиралась своя. Свинья направился туда.
Он проиграл половину своих денег в автоматах и тогда решил пойти в знакомый кабак. По дороге он купил банку крепкого пива и выпил ее в сквере во дворе одного из домов.
В кабаке, учитывая время суток, было довольно немноголюдно, но постепенно выпивохи подтягивались. Свинья брал кружку за кружкой, постепенно снова надираясь. Приходили знакомые, угощали его – а Свинью угощали всегда, со Свиньей лучше было дружить, - и мало-помалу он хорошо набрался. Когда его начало клонить к столу, Свинья понял, что пора сваливать.
Он распрощался со всеми знакомыми, пропустил с ними еще по рюмке водки и выполз на улицу. Сгущались октябрьские сумерки, вдоль улицы горели фонари и рекламные вывески. Иногда проезжали автобусы. Домой идти было неохота.
Свинья зашел за угол дома и помочился на стену. Над головой ветер шелестел ветвями раскидистой липы. Внезапно свинья понял, что очень сильно хочет ебаться. Выход был один: идти к Зайчихе. Зайчиха давала всем.
Зайчихой ее звали за оттопыренные вперед зубы. Сама по себе она относилась к той категории женщин, которых нельзя было назвать ни красивыми, ни уродинами. Зайчиху драл весь двор и еще несколько соседних. Это было известно всем.
Свинья пошел напрямик, дворами. По пути он перемахнул через забор детского сада, затихшего в сумерках, срезал большой угол. В окнах домов зажигался свет, в темноте сновали не люди – тени. На город надвигалась ночь. Прекрасное время для ебли.
Свинья миновал несколько дворов, кое-где на скамейках сидели компании, судя по голосам, тоже подвыпившие. Блочные многоэтажки нависали громадами, словно скалы, острыми зубами они врезались в вечернее небо, допивая алую кровь заката. Свинья подошел к зайчихиному дому.
Зайчиха жила с матерью. Отца ее никто никогда не видел, наверное, и самой Зайчихе ни разу в жизни не удалось лицезреть своего родителя. Мать ее крепко пила, нередко у них на квартире собирались алкаши, часто после этого зайчихину мать можно было видеть с фонарем под глазом. Попадало и самой Зайчихе. Свинья надеялся, что сегодня у Зайчихи не бухают. Хотя, по большему счету, ему было плевать.
Свинья набрал знакомый код у входа в парадную. Поднялся и вызвал лифт. Лифт нехотя проскрежетал по шахте и открыл свои двери. Свинья вошел в него, навстречу ударил кислый запах мочи. Свинья нажал кнопку нужного этажа.
Свинья вышел из лифта и подошел к зайчихиной двери. Обивка из дерматина давно ободралась, из-под нее торчала обшарпанная фанера. Свинья прислушался. Ни звука. Он нажал на кнопку звонка, местами подпаленную и оплавленную. Плевать.
Дверь долго не открывали, потом из-за двери послышался зайчихин голос:
- Кто?
- Это я, открой.
- Кто, я?
- Хуя, - Свинья начинал злиться.
Это подействовало. Заскрежетал замок, и дверь открылась. На пороге стояла Зайчиха в старом халате, на рукаве виднелась большая дырка. Свинья прислушался еще раз: вроде, в квартире не было никого.
- Привет, - сказал Свинья, - у тебя дома кто-нибудь есть?
- Привет, никого нет.
- Я хочу ебаться.
Свинья сразу пошел в атаку, медлить было бессмысленно: Зайчиха часто слышала этот вопрос, она привыкла, с ней никто никогда особо не церемонился.
- Извини, я не могу.
- Почему? – Свинья не любил, когда телка начинала ломаться.
- У меня месячные.
Свинья разозлился:
- Какие на хуй месячные? Ты че совсем охуела, проблядь?
- Обычные месячные, - Зайчиха сохраняла спокойствие, - когда кровь течет.
Зайчиха никогда не ломалась и вдруг такое, Свинья готов был ее убить.