"Каждую зиму у нас в посёлке по паре человек тонуло. Посреди реки, конечно, лёд толстый, а вот в заводях у дальнего берега даже в январе можно провалиться. А мы за шукой как раз туда ездили. Нужно осторожно маршрут прокладывать. Как-то весной был случай. Тепло уже. Промоины. А у нас на обратной дороге кишкотряс заглох. Гришка с приятелем чинит, а я на разведку вперёд пошёл, ледок проверить. Метров через двести у развилки накатанных дорог решил прилечь отдохнуть. Тепло уже, солнышко, благодать! Вижу, едут. Останавливаются: "Что случилось, зачем лежим?" На льду взаимовыручка нужна, рыбак рыбака без помощи никогда не оставит. "Так, отдыхаю". Слезли. Достали. Лежим. Наливаем. Солнышко светит, благодать, водочка – как к себе домой заходит. Едут. "Всё нормально?" Слезли. Отдыхают. Приезжие городские в кишкотрясе смотрели-смотрели, как местные водочкой разговляются, – не выдержали, тоже достали и прилегли. Когда через час Гришка кишкотряс починил и к месту привала подъехал – на лежбище уже человек двадцать таких речных котиков обнаружилось! Очень мне та рыбалка запомнилась".
Коптюхин приоткрыл глаза и посмотрел на дочку. Та увлечённо рассматривала картинки с кроликами. Андрей заказал стюардессе новую порцию водки и продолжил мысленную беседу с повзрослевшей дочерью у камина рядом с бассейном.
"Ты вот, дочь, всё говоришь: снегоход, снегоход. Снег-то сама хорошо помнишь? А ведь зимняя рыбалка – это тебе не горнолыжный курорт. Поэтому я считаю – только кишкотряс! Если нормальный человек раз в жизни глупость сделает и возьмёт для зимней рыбалки снегоход – он всегда привяжет к машине сзади верёвку метров двадцать длиной. Снегоход под лёд камнем уходит, не все спрыгнуть успевают. За верёвку его потом вытащить можно. А кишкотряс – смотри, шины какие – в проруби, как сам знаешь что, болтается. Я за семь лет два раза проваливался – все живы-здоровы. Причём один раз в январе температура была ниже двадцати. Протока, там ручей в реку впадает. Вода парит, мы по полынье плаваем. Смотрю – стульчик рыбацкий уронили. А вода прозрачная – я удочку забросил и с глубины метра в два стул зацепил и вытащил. Делали эти машины местные умельцы. Была на "Спортмаше" попытка их в серию запустить, но не пошли как-то кишкотрясы. А местные их из бросовых деталей собирали. Двигатель от "Планеты" или "Юпитера", задний мост обычно от "Москвича". Камеры только от МАЗа или КамАЗа. Для обмотки шин клиновидные ремни с комбайнов снимают. Транспортёрная лента тоже пойдёт. Ну, тебе, девочке, это понимать особо и не надо".
Эйфория потоком заливала сознание Андрей, он всё глубже погружался в воспоминания о счастливых моментах своей рыбацкой жизни.
"Нет, русалок из проруби доставать не приходилось. И барракуды у нас на реке не водились. Мой рекорд через лунку – шука около шести килограммов. А ещё у нас случай был. Флаг на лунке раз пять поднимался. Подбегаем – нет рыбы. В шестой раз Либерман первым до флага добегает, тащит. Поймал! Багром шурует в проруби. Подходим. Вдруг Витька (ты его не помнишь, килограммов под сто двадцать мужик), прыгает от проруби, как Бруммель на Олимпиаде. "Там рука! Ребёнок утонул!" Вытащили. Оказалась ондатра. Это она пять рыб у нас сожрала, а потом в леске запуталась. Её тащат, а она задними лапами в края лунки упирается. И лапы у неё голые, действительно на детские ручонки похожи. Вытащили, а она по льду носится, как пёс цепной, только на леске, своего обидчика Либермана за ноги укусить норовит. Прижали её общими усилиями ко льду и консилиум устроили. Кто-то убить вредную тварь предложил. Но большинством голосов коллегия присяжных животину оправдала. Леску отмотали, выпустили, а она снова на нас бросается! Еле в лунку ондатру эту бешеную обратно запинали. Но всё равно не обидели, не покалечили зверушку. Мы же не охотники-живодёры, чтобы теплокровных братьев меньших жизни лишать. А рыба – холодная, склизкая, её не жалко. И Веронику – не жалко… Я тебе потом всё объясню, почему мы больше с мамой не живём, когда ты совсем взрослая станешь. Ведь нам с тобой правда хорошо? Лучше не бывает… лучше не бывает… не бывает".
Алиса оторвалась от чтения и посмотрела на Игоря.
– И что? Где здесь доказательства?
– А вы дочитайте. Пока вы находитесь в точке, когда мы с Маргаритой Терентьевной сняли ник эмоций. Это были чувства счастья и свободы. Блюдо удалось на славу; хоть и материал был не первый сорт, а значит, и вкус счастья подкачал. Но сейчас не об этом, вы дочитайте.
Алиса перевернула страницу. Там она обнаружила коротенький текст.
"Самолёт сильно тряхнуло.
Связь с "Боингом-747", совершавшим перелёт по маршруту Москва – Монтевидео, прервалась, когда самолёт подлетал к Азорским островам.
Среди прочих следов крушения спасатели обнаружили размокшую иллюстрированную книгу про декоративных кроликов.
Серёга так и не получил открытку из Уругвая".
Глава 9
– Теперь вы понимаете? – Игорь Александрович смотрел в глаза Алисы с надеждой на прощение.
– Кажется, да, – протянула она, закрывая тетрадь. – Получается, вы это знали и поэтому…
– Именно так, моя дорогая, именно так. Я не просто знал, вернее, не это знание послужило отправной точкой. Наш блестящий бизнесмен должен был распроститься с жизнью за десять лет до этой катастрофы. Судьба уготовила ему тоже катастрофу, но только автомобильную. Но мне он был нужен, и я позволил ему пожить, я воспользовался случаем. Правда, для него это особо ничего не поменяло, но всё же десять лет жизни, согласитесь, это щедрый подарок. И в судьбе его я ничего особо не испортил.
– Хорошо, я уловила мысль. Конечно, доказательств его неминуемой смерти десять лет назад у нас нет, и придётся поверить вам на слово, но даже так я стала думать о вас лучше. Хотя, знаете, вы же могли спасти его и в этот раз.
– Уж извините, можете меня кем угодно считать, но не хотелось. Вообще, из всех, с кем я работал, спасать кого-то желание редко возникало. От душевных травм лечил иногда, но чтобы судьбы менять, в юрисдикцию вселенских законов вмешиваться – такого пока не случалось.
– А вот это я, кстати, понимаю, – улыбнулась Алиса, я бы тоже спасать не стала ни Никсу, ни Андрея. Нету меня к ним ни сострадания, ни женской солидарности я не ощущаю. Они сами свою судьбу построили. Разве что девочку с книжкой жалко, она ребёнок и ни в чём не виновата…
Игорь прервал её рассуждения.
– Так я вам доказал?
– Свою невиновность?
Он кивнул.
– Допустим. Но этим ничего не изменить. Вы же не покинете нашу планету добровольно?
– Мне этого точно никто не позволит, даже если я захочу. Да и дело не в этом. Таких, как я, много, гораздо больше, чем даже я предполагал. А значит, всё повторится.
– Много?
– Да, вы бы сказали, что это целая мафия. Одни приходят и уходят. Другие работают, как я, на постоянной основе. Весь ваш мир поделён на сектора, сегменты, территории влияния той или иной группы эмоциональных охотников. Даже климат мы учитываем в своей работе. Юг – благодатное место для выращивания бурной страсти, любовных переживаний в стиле Джульетты, а вот север годится для коварных замыслов, гордости, самопожертвования и прочих эмоций из этой серии. При соответствующей обработке они тоже вполне способны породить негатив.
Существуют законы, которые мы соблюдаем, но в то же время всегда могут появиться те, кто их нарушает. Это вольные охотники. У них нет правил. Вот они представляют реальную опасность для людей, потому что их цель – самые грязные, самые необузданные, самые извращённые эмоции. Они никого не щадят. Действуют быстро, работают грязно. После них всегда остаётся глубокий след в эмоциональном поле планеты. Мы их номере возможностей ловим, но это не просто, а порой и очень опасно.
Я хотел дать вам прочитать ещё один отчёт. И выслушать ваше мнение. Начиналось всё вроде как всегда, но потом я понял, с чем мы столкнулись. В поле нашего зрения попал как раз такой охотник. Номы его упустили, хитрый попался, а я его сразу не раскусил. Думал, это ваши земные поднаторели, эмоциональным вампиризмом занялись. А он смылся у меня из-под носа, да ещё и эмоциональный пик собрал, уходя.
– Давайте, почитаю с интересом. Чую, мне пора во все ваши тонкости и премудрости кулинарные вникать.
Игорь сходил в библиотеку и принёс ещё одну папку. Алиса устроилась в кресле поудобнее и стала читать, стараясь не упускать мелочей, так как хотела понять, с какого момента она сама заметит неладное в этом сюжете.
Рассказ вызвал у неё смутные чувства. И дело было не в раздражающих её пошлостях, откровенном цинизме и столь хорошо освоенной секретаршей Марго ненормативной лексике. В прочитанном было два момента, зацепивших девушку. Первый – она поняла, что Ганя и Кеша одного поля ягоды почему-то на словах про психушку и вышиванку в самом начале рассказа. За это она поставила себе плюс. А второе – в рассказе мельком упоминался человек, которого она, увы, слишком хорошо знала. Этот факт заставлял её думать, что Игорь подсунул ей этот рассказ неспроста. Но в этом ещё предстояло разобраться.