– Аня, твоей маме очень трудно будет сообщить тебе печальные новости. Она не может сказать, чтобы не навредить себе. У нее был сердечный приступ, и ты береги ее, девочка. Вам теперь нужно крепко держаться друг друга, заботиться друг о друге.
– А Антон? – спросила Аня. – Мой брат?
– Об этом я и хочу сказать тебе, Аня. Видишь ли, когда ты попала в больницу в таком печальном состоянии, твой брат, испытывая чувство глубокой вины, покончил с собой.
– Что? – слабо пролепетала Аня, не понимая смысла слов.
– Видишь ли, Аня, он баловался наркотиками. Он принял слишком большую дозу. Его не удалось спасти. Твоей маме больно говорить на эту тему. Я обещал, что сам все расскажу тебе.
– Антон умер? – еще не веря в это, спросила Аня.
– Да, – подтвердил доктор. – Он написал записку, что виноват во всем и покончил с собой.
– Я не верю, – Анины губы не шевелились. – Я хочу к Родриго. Где он? Вы сказали ему, что я очнулась? Мне надо позвонить ему. Я не верю.
– Аня, успокойся. Будь мужественной. Плохие новости на этом не кончаются.
Анино сердце защемило, она почувствовала дурноту.
– Родриго жив, не волнуйся. Но он не сможет придти к тебе. Когда твой приятель отравил тебя, Родриго не сдержался, он убил его. Недавно его осудили и отправили в колонию.
– Как? Родриго нет здесь? – Аня поняла только это.
– Его нет, Аня. Остался только еще один приятель, который играл в их группе.
– Родриго нет, – Аня зациклилась на этой мысли.
Она так рвалась в этот мир, хотела найти его, чтобы быть с Родриго вместе. А его нет. Его нет, и их ребенок тоже умер. Брат умер, мама больна. Богдан мертв.
– Как он убил его? – не своим голосом спросила Аня.
– Не надо, Аня. Зачем тебе это знать? Подумай о себе, тебе надо поправиться и заботиться о себе и маме. Такую трагедию трудно пережить, я понимаю. Но ты справишься. Ты хорошая девочка, твоя мама любит тебя. У тебя все будет хорошо.
– Если вы мне все не расскажете, мне придется расспрашивать свою маму, – равнодушно произнесла Аня. – Как умер Богдан?
– Что ж, – с каким-то вызовом ответил Гедеон. – Родриго перерезал ему горло струнами своей гитары. Спасти этого Богдана было невозможно.
– Он плакал? – спросила Аня.
– Родриго? Не знаю. Меня там не было.
– Я слышала, как он плакал. Только не по нему. Он плакал, потому что хотел жениться на мне, и не смог. Вы знаете, Гедеон, мы ведь хотели уехать с ним вместе в Москву. Он решил быть со мной вместе, чтобы растить нашего мальчика. А теперь их нет у меня. Если бы я не пришла туда так рано, ничего бы не было, – равнодушно сказала Аня.
В палату вошла Венера. И Аня зло уставилась на нее.
– Ты мне обещала, что все будет хорошо. Ты просто старая стерва! – выкрикнула Аня. – Ты всегда мне не нравилась! Со своими могилками и моргом. Ты забрала моего ребенка! Ты просто гадина!
Аня вскочила с кровати и бросилась на врача. Та отшатнулась, и Гедеон еле успел удержать Аню от того, чтобы та не вцепилась ей в горло. Аня была слаба, и удержать ее ничего не стоило. После такого порыва Аня тяжело дышала. Потом она громко зарыдала, причитая:
– Мой Родриго, мой мальчик. Я хочу к ним!
Венера и Гедеон громко переговаривались.
– Я была права. Психоз налицо. Я пропишу ей успокоительное. А вы Константин Павлович проследите, чтобы оно попало куда нужно.
– Константин Павлович! – громко передразнила Аня. – Он Гедеон, а вы Венера, любительница покойников. Можете притворяться сколько угодно, но я знаю, кто вы есть.
Венера ушла, а Гедеон остался с Аней. Он внимательно смотрел на Аню и о чем-то думал. Аня успокоилась и лежала на кровати, соображая, как вырваться из этой больницы и найти Родриго. Этот вопрос заставлял страдать Аню.
– Вы не знаете, где, в каком городе мой Родриго?
– Не знаю, – он раздраженно посмотрел на нее. – Скажи, ты на самом деле не понимаешь, что происходит или прикидываешься?
Аня округлила глаза, не понимая, что он хочет узнать.
– Гедеон, Венера. Ты находишься в больнице, Аня. Ты пролежала в коме четыре месяца. Мы врачи. Ты видишь это?
– Я вижу, – признала Аня. – Спасибо, что лечили меня. Без вас я никогда бы не очнулась в своем городе.
– Что значит в своем городе? Что тебе снилось, Аня? Где, по-твоему, ты находишься?
– Сейчас я нахожусь в своем городе, а до этого, когда была в коме, то находилась в похожем месте, только со своими правилами. Понимаете, там вы были Гедеоном, а она, – Аня кивнула на дверь и ее глаза сверкнули, – заведовала кладбищенским музеем. Она распределяла людей на смерть.
– Это как?
– Люди приходили к ней, а она выбирала им место на кладбище. И потом могилы усасывали их прямо в землю. Я сама это видела. А она была такая счастливая. Терпеть ее не могу! Разве можно так радоваться, когда человек умирает? Я поверила ей, что она будет следить за моим мальчиком, я оставила его ей на диване. Она сказала, что я не могу его взять с собой. А он умер, понимаете? Она позволила ему пойти в тот сад, чтобы найти свою могилку, – Аня опять заплакала.
Вошла медсестра со шприцом и искусственно улыбнулась.
– Время укола.
Аня послушно подставила руку, и получила очередную порцию лекарства. Гедеон жалостливо смотрел на Аню.
– Аня, ты должна понять, что видела очень яркий, реалистичный сон, ничего не имеющий общего с реальной действительностью. То, что было там, там и осталось. В реальности, здесь, мы с Екатериной Александровной являемся врачами. И она, кстати, твой врач-невролог и психиатр. Поэтому старайся вести себя с ней правильно, вежливо. Если ты будешь кидаться на нее, то попадешь совсем в другую лечебницу, из которой уже не выйдешь.
– Мне сложно воспринимать ее по иному, – призналась Аня. – Мне кажется, что она лицемерка. Я в конце, перед тем, как проснуться, почти поверила ей, прониклась к ней сочувствием, а она вон как со мной поступила. Никогда не прощу ей моего мальчика.
– Аня, это был всего лишь сон, – напомнил ей врач. – Она никогда и ничего не делала с твоим ребенком. Когда он родился, им занимались другие специалисты – врачи-педиатры. Екатерина Александровна занималась только тобой, и ты должна сказать ей спасибо, Аня. Она помогла тебе вернуться с того света. Ты могла умереть. Поэтому в следующий раз не кидайся на нее и не груби.
– Мне трудно этого не делать, – вновь повторила Аня. – Она для меня Венера, а вы Гедеон. И он, кстати, был хороший человек. Только одинокий.
– Я в чем-то тоже одинок, – врач, улыбаясь, потер свой нос. – Аня, я не верю в то, что ты сумасшедшая. Твой мозг, конечно, пострадал, но не до такой степени, чтобы ты не могла отличить реальность от сна. Так что постарайся вести себя правильно. Потому что, Венера, как ты ее называешь, уверена со вчерашнего дня, что тебе придется сменить эту больницу на новую. Ты понимаешь?
– Да, – кротко ответила Аня. – А как пострадал мой мозг?
– Думаю, ты будешь сильно уставать, у тебя будут головные боли, слабая память, дезориентация. Ты не сможешь пока закончить учебу в колледже. Надо подождать, пусть организм придет в себя. Попьешь лекарства, съездишь в санаторий, а там видно будет.
– Я хочу спать, – сообщила она. – Это от укола?
Гедеон вздохнул и кивнул.
– Если будешь на нее бросаться, все время будешь спать.
– Я же говорила, она гадина, – засыпая, пробормотала Аня. – Она не даст жить людям.
Аня проснулась через два часа. Открыв глаза, она увидела на стуле, рядом со своей кроватью маму. Аня улыбнулась.
– Мама, здравствуй, – прошептала она.
– Анечка, как я рада, что ты очнулась. Как ты себя чувствуешь?
– Все хорошо, мама. Нам бы уйти отсюда. Не нравится мне эта Венера. От нее можно ожидать всего.
– Дочка, это не Венера, это очень хороший врач. Ее зовут Екатерина Александровна. Она много хлопотала над тобой. И Константин Павлович, он очень хороший доктор. Такой внимательный, – мама заглянула в глаза Ане. – Он и меня лечил, Аня. Тут у меня сердце прихватило, так он был и моим доктором. Он очень сочувствует нам, Аня.
– Ладно, мама, – мягко ответила Аня. – Мне очень жаль, что случилось так с Антоном. Я бы никогда не подумала, что он способен на такое.
– Он очень мучился из-за тебя, – мама тихо заплакала. – Когда, после операции ты не пришла в себя, тогда он…
– Мама не надо, – разволновалась Аня. – Тебе нельзя нервничать. Скоро меня выпишут, и я вернусь домой, – Аня повертела головой. – Сейчас какое время года, мама?
– Конец мая, дочка. Ты долго пролежала.
– Мама, а ты знаешь, в каком городе Родриго?
– Зачем тебе? – ее слезы сразу высохли. – Забудь его, Аня. От него все наши беды. Если бы не он, то ничего бы не было.
– Мама, это не он виноват, – защитила его Аня. – Он хотел жениться на мне. Он просто ждал моего восемнадцатилетия. Если бы не Богдан…
– У них одна шатия-братия. Это они подсадили Антона на наркотики. Этот Родриго во всем признался на суде. Я и слышать о них не хочу.
Аня вздохнула. Сейчас она не могла спорить с мамой. Потом, когда ее выпишут из больницы, она сможет рассказать ей, какой Родриго был хороший, и как он поддерживал ее в длительном сне.
– Мама, а как там моя Кристина? – спросила о подруге Аня.
– Учится. Все так же. Она навещала тебя пару раз.
– Скажи ей мама, что я очнулась. Пусть придет, я хочу ее видеть.
– Хорошо, Аня, я скажу. А вот и завтрак принесли. Давай-ка, поешь немного. Врач сказал, что тебе можно пока жидкую легкую пищу.