Лист 9
Кирпич проснулся среди ночи. Было холодно. Сначала он долго соображал, почему спит в мундире и бок его никто не греет - ни толстая любвеобильная женушка, ни покорная служанка Крысы. Вдруг он вспомнил о Звезднокожем и о своей миссии сопровождать его в Поместье. Где он? Сбежал? Кирпич встряхнулся. В страхе огляделся.
Звезднокожий, скованный рука к руке цепью, спокойно сидел рядом, ласково светясь. Никто, кроме жандарма, не спал, но никто и не заметил, что он проснулся. Это дало ему время, чтоб сориентироваться и понять, что происходит нечто нелепое - такое, что никогда не уложится в его квадратную голову.
Единственное интуитивное ощущение, присущее Кирпичу, мгновенно обострилось до крайности - атмосфера сгащалась каким-то неясным заговором. Но и порядок наводить было нелепо - никто не произносил ни слова.
А тем не менее, Кирпич знал, что что-то здесь явно не так. Они не просто молчали - они о чем-то молчали.
Ясно, что опасен был этот святой, старик Дуб. Ишь как уселся напротив. И тоже весь светится. Думают, гады, если они колдовать умеют, так им все и можно. А вот и нет. Мать ему, Кирпичу, в детстве такой амулет на шею повесила - помогает и от наговоров и от заговоров. Сколько ему гадостей строить пытались - а толку? Вот он, Кирпич, живой, здоровьем так и пышет. То-то же! Не наколдуете много…
Дурак этот противный, построил рожицу, умиляется. Но он-то не страшен. А вот Угорь - он всех поопасней. Думает много. И серьезный чересчур. Только тоже ведь ненормальный - кто еще себе голову из фляги водой поливает? а тип этот серый… Чуть не забыл ведь. Его и не видно почти. Так с мраком и сливается. На чьей стороне он? Ой-ё-ёй! А ведь там еще кто-то есть?!
Забыв о том, что он приковал себя вечером к Звезднокожему, Кирпич попытался вскочить на ноги, но тут же плюхнулся на землю. В кустах что-то зашуршало. Кто-то побежал прочь. Еще… Еще… Еще…
- Всем лечь! - рявкнул жандарм. - Никаких собраний! Я кому говорю, а?!
Никто не пошевелился.
- Я долго буду повторять? А ну, ложись на землю! Лицом вниз! - неиствовал Кирпич.
Внезапно Звезднокожий послушался его и спокойно лег. Вслед за ним, как подкошенный, бросился навзничь Колоколец.
Тихо, с достинством, улегся на траву старец. Надо ему завтра из листьев хоть повязку набедренную сварганить - срам так к Хозяину идти!
Угорь? Не слушается?! Нет, тоже лег, сдвинув броси, насупленный. Да, опасно с ним… А этот косолапый, серый, исчез он, что ли? Или с ночью слился? Ладно, бояться нечего.
Кирпич нащупал на шее амулет и спокойно заснул.
Странный сон ему приснился. Сидит он на Страшном Суде. Вокруг Звезднокожий, старец - вся давешняя компания. Та же ночь, те же кусты.
- Убить его, - мрачно констатирует Угорь, зеленый от долгого пребывания на суше, - не человек он, хуже акулы. Убить, и - никаких разговоров.
Смутно Кирпич догадывается, что это о его смерти так заботится Угорь, но сейчас его это мало волнует, еу вдруг становится интересно, как другие члены компании отреагируют на это предложение.
- Нечего с ним цацкаться, - подбавляет Угорь решимости друзьям. - Все водное царство - за его смерть.
- Смерти нет, - сообщает старик Дуб. - Как же ты собираешься его убить?
- Убить! Убить! - эхом отвечают кусты. - Кирпич заслужил смерть.
- Как Деус Брамос скажет, - преданно возражает Колоколец, так тому и быть.
- Убить, радостно трет лапы Ужас. - Убить.
- Но это же нереально - убить. - удивляется старик Дуб и повторяет. - Смерти нет. Смерти нет. Да и зачем?
Звезднокожий грустно оглядывает своих друзей. Всех по очереди.
- Убить! Убить! - раздается вокруг. Неумолимые голоса все звонче, все пронзительней. - Убить!
Убить!
Звезднокожий кладет Кирпичу на плечо руку и все замолкают. Кандалы, связывающие жандарма с Брамосом, опадают, и Кирпич чувствует себя провинившимся школяром перед добрым учителем, который игнорирует бойкот учеников и приветливо дает шанс на исправление. Лица окружающих вытягиваются, искажаются…
"Он не виноват, - думает Звезднокожий, но каждый понимает его мысль. - Он не злой. Он просто иначе не умеет. Его так научили. Угорь! Будь другом, воспитай из него человека".
Угорь морщится. И тут Кирпич просыпается и садится, щуря сослепу глаза.
… Все путники были уже готовы двинуться в путь. Угорь - с мокрыми черными волосами - где-то верно, до рассвета успел найти ручей и выкупаться. Посмотрев на Кирпича, он поморщился, как минуту назад во сне и взглянул на Звезднокожего, тот едва заметно кивнул головой и улыбнулся. И снова Кирпич почувствовал себя нашкодившим школяром. Ничего уже не соображая, он полез в бездонный карман шаровар и извлек маленький ключ. Отстегнул наручник от Звезднокожего.
- Иди, - грубо толкнул он пленника. - Только смотри, больше не попадайся мне на глаза. *замечание аффтара: Ох, влияние Гюго, однако! Плагиат-с!*
Звезднокожий не тронулся с места.
- Уходи, раздраженно крикнул жандарм.
Звезднкожий стоял.
- Убирайся прочь! Ненавижу! ненавижу! ненавижу! - Кирпич топал слоновьими ногами, под которыми испуганно дрожала земля, и бессмысленно размахивал громадными кулаками.
- Мы хотим, - старательно строя миролюбивую мину, - произнес Угорь. - Чтобы ты, Кирпич, был с нами.
Лист 10
Шел и шел снег…
Белые, ехали верхом воины.
Они были далеко от меня,
И я не узнал, мои ли это братья…
- Когда вернешься с войны, братишка?
Когда все люди станут друзьями?
- Тогда, когда зацветут столбы,
Когда утренняя звезда взойдет вечером,
Когда сгниет придорожный камень…
- Тс-с, - прервал песню Хромого Бродяги часовой. - Сюда идут.
- Стрелки! По местам!
- Они?
- Хм! Увидим.
- Тихо, мерзавчики! Ничего не случилось. Бродяга, пой!
Но Хромой Бродяга не успел даже набрать в легкие побольше воздуха для своего заунывного плача - как Звезднокожий со своими спутниками под конвоем стрелков вступил на поляну, где собрались мерзавчики.
… Они сидели у костра и ели странное варево из травы и листьев, придающее человеку уверенность, силу и храбрость.
- Чтоб избежать непонимания, представлюсь, - высокомерно произнес длинный костлявый парень, влияние которого заметно ощущалось среди мерзавчиков. - Я - Подонок. Так прозвали меня приспешники Хозяина. И я принял эту кличку, так как она олицетворяет отношение власть имущих ко мне, равно как и наоборот. - Подонок обвел окружающих взглядом, полным решимости дать немедленный отпор любому, кто усомнится в его словах. Но все спокойно молчали, мерзавчики - благоговея перед атаманом и почетными гостями, Угорь - выжидательно, а Звезднокожий - с глубоким откровенным интересом.
Лишь Кирпич недовольно ворочался, обожженный злыми искрами, метнувшимися на него из глаз Подонка. Он туго соображал, как ему в данной ситуации должно поступить - арестовать присутствующих именем Брамоса или тихо промолчать. Что-то грубое, неотесанное, непонятное ворочалось в его тяжелой голове.
А тем временем ободренный всеобщим вниманием Подонок продолжал свою речь, уже не прерываясь:
- За мою голову Хозяин дает тысячу монет. Ты видишь, Брамос, я доверяю тебе заочно, всего лишь со слов Берты - служанки Крысы, проходившей здесь вчера в Поместье. Мне остается надеяться, что и ты поступишь по совести - поможешь нам, отщепенцам, мерзавцам, которых Хозяин изолировал от наших жен, друзей, соседей - от всего мира. Мы боремся за справедливость. Ты обещал придти к нам, как сказано в Книге, когда сгниет придорожный камень. Это время настало. Ты - Деус, а твои друзья - святые. Ты должен встать на нашу сторону - мы помогаем обездоленным и - настанет время - с твоей помощью поднимем на бой с Хозяевами всю страну. Если ты не с нами - значит, ты не Деус. Значит, ты сатана. И хоть ты бессмертен - я найду тогда способ умертвить тебя, хотя б не только Дуб, Угорь и Колоколец были на твоей стороне, но и все Крысонорцы. Подумай немного. Твой выбор недолог. Споет Бродяга песню и должен ты будешь дать нам ответ.
Звезднокожий даже не шевельнулся, а спутники его придвинулись к нему поближе.
- Пой, Бродяга, пой.
Бродяга, жилистый старик, вскочил и, хромая, отошел в сторону. Остановился. Медленно, подняв глаза к небу, осел на колени и запел жалостным зовущим плачем:
- О, Небо!
О, Деус Брамос!
Приди. Приди ко мне.
Приди к моим несчастным друзьям.
Ибо сгнил давно придорожный камень.
Ибо я одинок.
И они одиноки.
И все одиноки на этой Земле.
И я смотрю на звезды.
И вижу прошлое.
Этот луч, упавший ко мне на ладонь,
Оторвался от звезды,
Когда меня еще не было на свете.
И не было даже праматери нашей Земли.
О, Деус Брамос, помоги несчастной планете!
Наши вожди идут впереди людей,
Но они впереди людей, а не с людьми.
И каждый из нас прав, и неправы другие.
Всемирный раздор в каждом сердце.
Помоги нам, Господь Деус Брамос!
Поможешь ведь, а?
- Как ты сказал - так будет, - промолвил за Звезднокожего старик Дуб в ответ песне.
- Нам нужно твое слово, Брамос, или кто ты там, - сурово произнес Подонок.
Звезднокожий промолчал, а в защиту его вдруг поднялся жандарм Кирпич. Он схватил за плечи Подонка и зарычал:
- Погоди у меня, Подонок, постой! Не рвись! не пущу. Ты арестован именем Брамоса. Тысяча монет. Хо-хо!