Попытался быстро соскочить с нар, но получилось медленно и неуклюже, он понял, что серьёзно простыл. И так два пылающих жаром существа вдали от цивилизации пытались выжить. Другого выбора не было. Подбросил в печку дров. Огня там уже нет, но угли ещё жаркие и огонь быстро охватил поленья. Поставил чугунок на плиту, налил воду и заложил в него сбор трав и кореньев. С полки достал несколько мешочков со сборами лекарственных растений, на каждом мешочке написано от каких болезней и, как приготовить и пользоваться, Всё написано ровным каллиграфическим подчерком. Этот набор нынешней весной дала ему колдунья Ворожея. Живёт она на задах деревни Онохой, что стоит на берегу реки Уда, в землянке рядом с ручьём, Ручей этот берёт своё начало далеко в тайге, спускается по Интегриновой пади, протекает через луга, поля и впадает в Уду. У землянки в ручье вода не шибко холодная и водится там, как говорят в деревне, всякие водяные твари и растения ядовитые. И по этой причине водой ниже этого места никто не пользуется, говорят, попьёшь – сгинешь. Однако кто не знает, пьют и ничего, живы. Хоть и ходили про Воражею разные недобрые слухи, однако как прижмёт какая тяжёлая хвороба, шли к ней с поклоном, а коль пошёл, так и вылечит обязательно. Вот и Вячеслав перед долгим походом в тайгу пришёл к ней и попросил совета, как в тайге уберечься, от хворей. Так и познакомились. Оказалась она образованным человеком и из старинной интеллигентной семьи Интегриновых, медицинское образование позволило ей стать профессиональной травницей, но об этом в другой раз.
Нашёлся мешочек с надписью о тяжёлых простудах, воспалении лёгких, лихорадки и что делать со сбором. Как написано, так он и сделал. Всыпал в чугунок шесть столовых ложек сбора и столько же стаканов воды, поставил на плиту. Больная не громко стонала и металась по постели, иногда было слышно, что-то пыталась в бреду сказать. Какая температура была у обоих сказать трудно. Градусник взять не догадался. Думаю, под сорок было. Варево в чугунке закипало. Нужна ещё вода, значит нужно выйти на улицу. Надев на себя сухое из запасной одежды, Вячеслав сообразил, что забыл повесить сушиться промокшую одежду. Девочка сбрасывала с себя одеяло. Накрыв её, развесил на, загодя натянутые верёвки, мокрые вещи и пошел к двери. Толкнул её рукой, но она не поддалась, толкнул сильнее, результат тот же.
– Ни чего не понимаю, открывалась свободно. От дождя так сильно разбухнуть не могла.
Третья попытка и ничего. Ругаясь матом:
– Что, кто-то подпёр с улицы? Но здесь никого не может быть, – повернулся к двери спиной и ударил её ногой, в ответ какой то, лёгкий звон, ударил ее ещё и ещё – дверь распахнулась. Повернулся к двери и… В глаза бил ослепительный солнечный свет, невольно закрыл их ладонью, когда же открыл, и глаза привыкли то, увиденное вызвало удивление, восторг и страх одновременно. Удивление от неожиданности, восторг от увиденного, а страх от осознания того, что произошло.
– Ни чего не пойму, такое, не увидишь даже во сне. Мама мия! Бог ты мой. Не верю своим глазам…
Потрясение отодвинуло болезнь на второй план. За стенами зимовья в лучах солнца искрилось и переливалось всеми цветами радуги всё, что попадало в поле зрения. Стволы деревьев, каждая иголочка и каждый листик и травинка, спелые ягоды красной рябины, чёрной бузины и черёмухи, причудливо изогнутые кусты, камни и мох всё, что образует тайгу, было покрыто хрустальным льдом. Лёгкий ветерок, как бы играя, покачивал растения, и те издавали, мелодичный тихий перезвон, казалось, вся тайга о чём-то тоскует, всё живое замерло в трауре. Трудно было, глядя на эту красоту, осознать масштабы трагедии, а они были огромны и ужасны. Намного позже он узнал, что в тайге тогда погибло около девяти сот человек, выживших остались единицы.
Но вернёмся к делам в зимовье.
Пока Вячеслав приходил в себя от увиденного и пережитого, взвар на плите слегка выкипел, хорошо, что дрова догорали. Долил из чайника, он всегда наполнен кипячёной водой, чугунок и разлил лекарство по кружкам, подошёл к подопечной. Она лежала под одеялом, глаза открыты, в них виден страх, из уголков глаз текли слёзы. Вячеслав попытался успокоить её:
– Что мол, не беспокойся, вылечимся и будем здоровы.
С хрипом в горле, шепотом девушка спросила:
– Где, где мама, папа, сестры и брат? Вы кто?
Он сказал:
– Давай сначала вылечимся, а то я тоже очень, болен и валюсь с ног, последние силы меня оставляют, нам нужно ещё поесть, а то не будет сил на поправку.
С трудом, почти насильно заставил её выпить взвар и сам тоже выпил через силу, уж очень он горький и противный. Наскоро приготовил еду, гречневая каша из концентратов, хлеб с маслом и бурятский чай, поднес к полатям миску с кашей, хлебом и кружку с чаем. Девочка, мотая головой, говорит:
– Мне нужно одеться, вы же знаете я голая.
Что делать? Одежда ещё не высохла. Из рюкзака достал свою рубашку, ковбойку, в те времена они были модными, протянул её, и спросил:
– Как тебя зовут-то?
Еле слышно, ответила:
– Оля.
Взяла рубашку, обнажившись, надела, не слезая с полатей, посмотрела на парня. Говорит:
– Я не бесстыдная, просто Вы же видели меня, коды лечили, мне очень плохо, нет сил. Я всё понимаю, токо не помню, че стряслось-то, где я и как очутилась здеся и где это.
– Оля, обо всём расскажу, а теперь главное надо поправиться.
Поели без аппетита. Подбросив в печку несколько поленьев, разделся и залез под одеяло, руки ноги дрожали, голова чугунная и вообще всё тело ломит, заснул, теряя остаток сил. Сон был глубоким без сновидений, проснулся весь мокрый. Рубашка, трусы насквозь, одеяло, да и вся постель, требовали сушки. Вячесла потрогал постель Оли, та тоже была мокрая. Оля крепко спала. Переодевшись в сухое, достав бельё из рюкзака, а ведь не хотел брать, как казалось, лишнего. Подошел к двери, За это время снаружи произошли большие перемены, кругом слышна капель, бежали шустрые ручейки, унося следы буйства природы.
* * *
Травяные сборы и тепло сделали своё доброе дело, основная хворь отступила. Нужно отправляться за оставленной поклажей к тележнику. Надежда на то, что всё оставленное на хранение находится в целости и сохранности, не покидала парня. Только вот собачонку жалко, пропала, не пожив, плохо будет без неё.
Принял решение, что завтра утром пойдет к тележнику.
Пока Оля спала, решил пойти по ручью вверх. Что там, он ещё не знал. Вниз то, по ручью, он ещё в прошлом году ходил знакомиться с местностью. К слову сказать, впечатление эта местность произвела странное. После возвращения в зимовьё, всё время казалось, что он здесь не один, в тоже время ни каких явных признаков, чьего-либо, присутствия не обнаруживалось. Странности увиденные, там не давали покоя и теперь, правда, после пережитого, перешли на второй план. Спускаясь по правому берегу ручья, видел много мелких ручейков, вытекающих из трещин скальных пород и впадающих в ручей, который увеличивался с каждым шагом. Левый берег, поросший мелкими, уродливыми деревцами вскоре переходил в довольно крутой подъем, склон которого покрыт сплошь тонкими плитками камня. Весь склон этого высокого подъёма покрыт, как чешуёй плитками разного размера и не понятно за счёт чего они держатся, и не сползают вниз. Когда Вячеслав кинул в них не большой булыжник, который взял из ручья, то, как бы лениво несколько плиток шевельнулось и сместилось немного вниз. С тало понятно, что по этому склону подняться невозможно. Далее ручей скрылся за поворотом, за скалу причудливой, можно сказать, конструкции, огромной, яйцевидной формы валун торчал из растрескавшейся скалы, густо заросшей боярышником. Поверхность его гладкая, как будто полированная, а на самом верху его, на тонком основании стоял, высотой метра три уродливый, не определённой формы камень. Местами его поверхность выдавалась гладкими полусферами, местами наоборот впадинами и в некоторых местах виднелись странные отверстия. Края этих отверстий были оплавлены, как будто из них выливалась и застывала, какая то расплавленная масса.
Пока рассматривал это сооружение, его не покидало удивление, на что способна природа, какие только неожиданности она не преподносит.
Завернув за это скальное чудо, его взору открылось и вовсе неожиданное зрелище. Горное озеро. Водная гладь его отражала голубое небо с плывущими, по нему кучевыми облаками. Озеро, небольшим водопадом пополнял своими водами уже внушительных размеров ручей. Странно, тихо и спокойно стекала его вода по камням в озеро. По всему было видно, озеро постоянно в своих размерах, но ведь прошедший ливень должен был переполнить его. Куда же делось такое огромное количество воды? Да и та, что постоянно поступает в него, где-то должна вытекать. Очевидно, она уходит через трещины и расщелины, предположил он. Когда, возвращался в зимовьё, почувствовал чьё-то присутствие, стало жутковато, но, сколько не прислушивался и не оглядывался обнаружить, ни чего не удалось тревожное же состояние поселилось, на долго.
Теперь же Вячеслав, направился вверх по ручью рассчитывая, вернуться через час полтора. Спустился к ручью и пошёл влево по каменистому берегу от чего-то не заросшего растительностью, кустарник и деревья, кстати, огромные сосны и кедры росли сплошной стеной почти на одинаковом расстоянии от ручья. Так он прошёл не более полукилометра к месту, где находился исток. Родник пробивался прямо из камней. Прямо перед ним подъем с такими же плитками, как и там внизу. Где начиналась эта стена, видно не было, однако, вся в целом она образовывала огромную, правильной формы дугу и завершало эту дугу озеро. Получалось похоже на огромную запятую.