"Чёртовский просчёт, – подумал Алекс. – В суматохе я перепутал адреса своих сообщений".
– Всё нормально, Режиссёр, – ответил он. – Клиент дал согласие.
Гофман был очень обязан этому человеку. Он вывел его из депрессии, возникшей после отъезда Матильды с Шемпом, и предоставил ему интересную работу. В первом послании Режиссёра так было и сказано: "Я впечатлён вашей смелостью и авантюризмом. Есть предложение проявлять свои качества в ситуациях более безопасных, доходных и интересных, чем забава для ленивой толпы".
Он сразу ответил "да". Ему тогда уже было нечего терять, но Алекс никогда об этом не пожалел. Его работу, конечно, сложно было назвать абсолютно безопасной, но Гофман абсолютно не мог пожаловаться на состояние своего счёта в банке и количество адреналина, иногда выстреливающего в кровь.
Макс пришёл домой довольно поздно.
Сейчас у него было много заказов, горячая пора для его бизнеса, поэтому все семейные дела временно легли на супругу.
Матильда встретила мужа в дверях, поцеловав в губы.
– Лора уже спит, – произнесла она шёпотом. – Для неё сегодня был тяжелейший день: музыка и развивающие игры.
– Мне бы её проблемы… – ответил Макс с лёгким раздражением.
– Прекрати ворчать! Девочка должна вырасти настоящей леди.
Шемп нежно обнял жену. Эта женщина не прекращает восхищать его! Редкое соединение красоты, ума и великолепных манер.
– Были ли сегодня ещё какие-нибудь новости?
– Электронное письмо от Алекса. Помнишь, какая сегодня дата?
Шемп кивнул головой – такое из жизни не вычеркнешь.
Матильда продолжила с некоторой долей иронии:
– Теперь он называет меня "режиссёром". Cудя по всему, это сообщение адресовано было кому-то другому.
Макс немного нахмурился.
– Как Алекс к тебе обратился? – внезапно спросил он.
– "Режиссёр".
– Это сообщение можно прочитать?
– У меня нет от мужа никаких секретов.
За столом кусок явно не шёл в горло Максу. Матильда сразу почувствовала настроение мужа:
– В чём дело, дорогой? Неужели ревность к Алексу ещё продолжает жить в твоём сердце? C тех пор прошло целых шесть лет, и я ни разу не пожалела о своём выборе.
– Дело совсем не в этом, любимая… Я абсолютно уверен в тебе и прекрасно знаю Алекса. Этот человек умеет достойно проигрывать. Но я должен кое-что рассказать о тех старых событиях. Идея ложного диагноза Алекса принадлежит не мне, а её подсказал твоему мужу один господин.
– Какая теперь разница? Дела давно минувших дней.
Шемп взял жену за запястье и заглянул ей в глаза.
– Тогда этот господин "икс" представился мне как Режиссёр, – произнёс он голосом, полным тревоги. – И, судя по сегодняшнему сообщению, Алекс работает на некого Режиссёра. Не находишь это совпадение странным? Боюсь, что нашему другу грозит серьёзная опасность…
Режиссёр нарисовал в блокноте жирную двойку и поставил напротив знак плюс. Молодцы ребята – и Дэн, и Алекс! Не зря он когда-то сделал на них ставку. Эффектная работа, ничего не скажешь. Впрочем, чту эти парни значат без него! Но самое главное – итог проделанной работы. Он сделал второй шаг к цели, которая перевернёт вверх дном жизнь всей цивилизации.
Часть 3
Талант на двоих не делится
Глава 1
Лионела и Даниэла
Этого события в семье Дэрси ждали почти десять лет. Жан и Изабелла считались очень красивой и гармоничной парой, но для полного счастья им не хватало только одного. Бог обошёл их своей милостью, не давая мужчине и женщине жить не только для себя. Первоначально желание иметь детей стало для них навязчивой мыслью, но потом супруги смирились. Значит, так угодно высшим силам, – решили они, и прекратили свои постоянные визиты к врачам.
Дела господни неисповедимы – произошло чудо. Изабелла забеременела и девять месяцев спустя родила чудную девочку. Родители не могли нарадоваться на крошку, наречённую Лионеллой. Однако семья Дэрси ещё не знала, что это будет не единственная радость, посланная им. Полгода спустя Изабеллу затошнило, и ровно в назначенный срок она произвела на свет ещё одно чудо, сестрёнку Лионелы.
Родители решили назвать новорожденную Даниэлой в честь деда главы семейства, отважного лётчика Даниэля Дэрси, погибшего на войне.
Девочки потихоньку росли, и родители не могли на них нарадоваться. Две куколки активно занимались музыкой и танцами, изучали литературу и живопись и, как казалось отцу с матерью, они были прекрасными подругами.
Родительская любовь слепа, и люди очень часто начинают верить в то, чего нет на самом деле. Да, Лионела во всём опекала свою младшую сестру, уступала её капризам и защищала от родительского гнева. Однако Даниэла не спешила высказывать сестре за это благодарность.
Причин у отца с матерью быть недовольными младшим ребёнком имелось великое множество. Две единокровные сестры, но какие это были разные девочки! Одна – ангел во плоти, вторая – дьявол в юбке.
Пять лет спустя после рождения Даниэлы произошло неприятное событие. Их мать как-то не нашла свою любимую брошь. В пропаже была заподозрена няня девочек.
Лионеле нравилась эта женщина, но дело было вовсе не в её симпатиях. Она прекрасно знала, что Ирма не могла это сделать. Няня проводила всё время с детьми, практически не выходя из их комнаты. Когда они с сестрой ложились спать, то из кармана пижамы Даниэлы предательски выпала та самая злосчастная брошь.
– Зачем ты это сделала? – спросила она сестру.
Та совсем не смутилась.
– Я случайно открыла ящичек в родительской комнате, и эта вещь мне понравилась. Что же плохого в том, что мы немного поиграем с этой безделушкой?
– Только одно: родители выгонят Ирму, а она ни в чём не виновата! – парировала Лионела.
– И что же делать? Если я признаюсь родителям, то они меня обязательно накажут, – ответила младшая сестра. – В конце концов, кто тебе дороже – я или чужая женщина?
На следующий день Лионела решила взять вину на себя.
За обедом девочка поднялась с места, вытащила из кармана брошь и сказала отцу с матерью:
– Это сделала я… Просто хотелось полюбоваться этой прелестью, а потом мне было стыдно вам признаться.
Мать нахмурилась и посмотрела вопросительно на своего мужа.
Жан Дэрси был суров:
– Ты будешь наказана, и сурово! Мы с мамой решим в течение сегодняшнего дня, как это будет выглядеть.
В течение всего разговора Даниэла смотрела на родителей и сестру удивлёнными глазами.
– Какое ей придумаем наказание? – спросила мужа перед сном Изабелла.
Неожиданно Жан возразил ей:
– В этой ситуации не всё ясно. Уж очень это не похоже на Лионелу…
– Ребёнок есть ребёнок, – ответила его жена. – Она соблазнилась этой вещью, а потом испугалась рассказать нам об этом.
Утром отец семейства пригласил старшую дочь к себе в кабинет.
– Я тебя слушаю, папа, – кротко обратилась к своему родителю Лионела.
– Скажи, из какого ящика ты похитила брошь? – спросил её Жан.
– Я не помню… – смутилась девочка.
Для отца с матерью это выглядело очень странно: Лионела имела очень хорошую память.
– Что же нам теперь делать? – спросила женщина.
– Ясно одно – необходимо срочно извиниться перед Ирмой. Если бы это сделала она, то Лионела никогда бы не стала брать вину на себя. Наша старшая дочь хорошо относится к Ирме, но это не идёт ни в какое сравнение с её отношением к сестре. Методом исключения у нас остаётся один объект для подозрений – это Даниэла.
За столом Даниэла обратилась к родителям:
– Какое наказание вы решили назначить Лионеле?
Отец нахмурился.
– Оно будет очень суровым, – произнёс он тоном, не предвещавшим ничего хорошего. – Взять мамину любимую брошь из правого верхнего ящика стола из нашей комнаты – это очень серьёзный проступок.
– Она же лежала в левом нижнем ящике… – вырвалось у Даниэлы.
Родители молча переглянулись.
Вечером Лионела подошла к отцу и взяла его за руку.
– Прошу тебя, не наказывай Даниэлу, – попросила она. – Это было всего лишь любопытство.
– Я понимаю это, но твоя сестра должна навсегда понять, что так поступать нельзя.
Лионела разревелась.
В конце концов отец с матерью решили не наказывать младшую дочь.
– Стервозный поступок, – произнёс с негодованием Жан. – Но, слава Богу, она слишком глупа, чтобы довести свою подлость до логического завершения.
– Ребёнок есть ребёнок, – ответила Изабелла умиротворяюще.
Девочки взрослели и становились всё более и более разными – как внешне, так и внутренне. Даниэла постепенно расцветала и превращалась в молодую красавицу. Точёная пропорциональная фигура, тонкая шея и обрамляющие нежное личико светлые волосы – всё говорило о том, что она ещё разобьёт не одно мужское сердце. Мальчики и в школе, и по соседству стали всё больше и больше обращать внимание на младшую Дэрси. Их интерес мог длиться день, может быть, несколько дней, в крайнем случае – неделю. Дело было в том, что с молодой валькирией было совсем не о чем говорить. Даниэлу вообще не интересовало ничего, кроме собственной персоны. Ей был неинтересен ни один предмет, изучаемый в школе, ни театр, ни современная музыка, ни новости в стране и в мире. Да, она не возражала сходить иногда с понравившимся кавалером на танцы или в кафе, но при этом девушке было несвойственно хоть как-то поддержать беседу с молодым человеком.