Завел себе дома куру Петю. Петя приносила ему каждый день шершавое кривобокое яйцо, подернутое зеленой какашицей. Питались Юля и Петя из одной пластмассовой бочки с овсом, доставленной его бывшим студентом-заочником с периферии.
Славка Билов?.. Билов прогорел в своем кооперативе "Зебра", где был вице-президентом, скрылся от кредиторов, экстренно поглупел от страха и определился в самодельный монастырь под именем отца Пантелеймона. Случайно Роман встретился с ним на Ленинградском рынке, тот закупал острости для изготовления аджики на зиму, чем изрядно удивил Романа, который сам в свое время работал истопником в деревенской церкви и был в курсе религиозного рациона. Славка попросил сто долларов на нужды монастыря и долго говорил о Спасении. Роман спросил, как живут его дети? Славка важно заявил, что не знает, ибо знать сие не положено ему по чину.
Роман сто долларов не дал, на том свидание и окончилось.
...Синяк объявился через два дня. На почти новенькой синей "ауди", которую гнал на продажу.
Погудел у калитки - безрезультатно. Зашел на участок.
Военнослужащие недружественной армии тупо уставились на него. Из беззубого рта одного из воинов свисала долгая слюнная шлея.
- Как жизнь, мужики?! - гаркнул Синяк, несколько озадаченный их внешним видом и окружающей тишиной. - Херово?.. Знаю. Стронгу принять не откажетесь?..
- Не смей! - донесся из уборной знакомый голос. Засупониваясь на ходу, к нему спешил Роман. - Ты их опоишь - они товарищество разнесут со товарищи... Пройдите в хату, гражданин.
В кресле-качалке возле теплой печки Саша громко смотрела "Санту Барбару", потому и не слышала, кто приехал.
- Во-овка! - заорала она, кидаясь на шею Синяку. - Где ты был? Почему так долго?!..
- Всего неделю, - опешил Синяк и добавил не очень уверенно: - Соскучилась?..
Может, и не очень стерва? - засомневался Роман. - Нет, просто чувствует, что Сикин с вещами на выход предполагается, и активно формирует местоблюстителя...
В окно, освещенное закатным солнцем, за содержимым домика сосредоточенно наблюдали приблизившиеся психи.
Синяк поставил Сашу на пол, замахал на дураков, чтобы сгинули.
- Идите к своему папе! Жирный, уводи бойцов! У нас сексчас.
Саша решительно задернула занавеску.
Дорога к родне была припорошена навозом. Илья Иванович начал потихоньку завозить с колхозных полей к себе удобрение.
Заслышав машину, он бойко прихромал к воротам. В разрозненном костюме, синем бабьем линялом берете, калошах. Без зубов.
- Дядил! Ты прям, как миротворец, - крикнул Синяк. - Голубой берет!..
- Стронг привез? - строго поинтересовался Илья Иванович. Синяк не успел ответить - из машины вышла Саша.
- Хто это? - осевшим голосом спросил Илья Иванович.
- Баба моя, - скромно сказал Синяк, обнимая старика. Илья Иванович, забыв отозваться на родственные чувства, вытянув шею, с трудом выглядывал над плечом Синяка.
- Врешь... Небось, Романова.
- Вашего, - кивнула, улыбаясь, Саша и представилась: - Саша.
- Илья, - хрипло пискнул старик, выкручиваясь из объятий племянника. - Пойду зубы надену.
- Ма-ма-ня! - заорал Синяк. - Выдь на Волгу!.. Воспомоществование привез! Стипендию ноябрьскую!..
Синяк каждый месяц давал матери пятьдесят долларов, которые она, разумеется, не тратила, прятала, а куда? - Илья Иванович не ведал и нервничал по этому поводу: помрет раньше его, где искать? И поинтересоваться не мог, так как они с сестрой не разговаривали уже лет двадцать. А всё из-за того, что Илья отписал свои пол-избы бабе из деревни Гомнино, которую, несмотря на преклонный возраст и клюку с хромотой, еще навещал.
- Мама-аня! - надрывался Синяк.
- За-анятая! - отозвался низкий голос, женский вариант Синякова баса. - Чеснок сажу!.. Роман тут?! Пусть в среду зайдет - стюдню дам.
- Ишь ты! - ехидно покачал головой Илья Иванович, - ни брату, ни сыну родному рожи не кажет, а чужому человеку - стюдню! Озорница!
- Спасибо, Татьяна Ивановна! - отозвался Роман. - Приду обязательно. - И повернулся к Синяку: - Ты бы ей психов моих арендовал. От давления.
- Не помрет! - Синяк таскал из багажника ящики: пиво, питва разнокалиберная, мясо, овощи. В Белоруссии по дешевке купил матери наперед копченого мяса, картошки отменной, сала... - У нас порода долгая. Прожиточный минимум 85 лет. Они с Ильей еще друг друга переживут, да, дядил?!
Илья Иванович не отвечал, он вил восьмерки вокруг Саши. Рассматривал, дотрагивался, как бы невзначай. Саша посмеивалась над липучим стариком, поворачивалась с поднятыми как на рентгене руками.
Роман потихоньку слинял на Синяковой машине на станцию встречать Таню.
Танечка прибыла точно по расписанию - такая же красивая, беззубая, с косой и, слава Богу, не в спецодежде, - в длинном джинсовом сарафане на водолазку. Барышня-крестьянка. Привезла целую сумку чеснока.
- Матушки! Чего ж я с ним делать буду? - обрадовался Роман.
- Посадим. Ты же говорил, что чеснок маринованный любишь.
Роман взял у нее сумку, поцеловал.
- Работу прогуливаешь?
Таня засмеялась.
- Заявление подала по собственному желанию.
- В Музее Ленина? - Роман распахнул перед ней дверь.
- Какая машина красивая! Ты говорил, у тебя "жигули".
- Это не моя, Синяк пригнал.
- А я замуж выхожу, - сказала Таня, - за капитана.
- "Выйти замуж за капитана" - фильм такой был. Плохой.
- Мы учились вместе. Он на Севере служил, теперь у нас в пожарной части. Непьющий. Правда, очень упрямый, во всем видит плохие происки... Леночка не против.
- А как у нее дела?
- Ой! Сочинение писала "Моя любимая книга". Про "Квартеронку" Майн Рида. Учительница исправила на "Квартирантку". И брюки "клеш" с мягким знаком сделала. Теперь хочет ей четверку вывести, а Леночке ведь медаль нужна. - И без перехода мягко продолжила: - Мы с тобой последний раз, наверное, видимся.
- Второй, - сказал Роман и добавил, - не так уж и мало, - большинство людей вообще ни разу не видится... За всю жизнь.
Илья Иванович за время отсутствия Романа индоселезня ликвидировал. Сейчас он стоял возле избы в окровавленном фартуке и поливал безголовую птицу кипятком, чтобы легче отходило перо.
Таня вышла из машины.
- Одна другой краше... - недовольно пробормотал старик, вытирая руки о фартук. - Где ж вы их чеканите?
- Здравствуйте, дедушка, - улыбнулась Таня.
- Какой я тебе дедушка! - обиделся старик, снова принимаясь за птицу, без рукопожатия, однако беззубость углядел. - Самой-то передок весь выставили... Выпивать-то будем когда? - пробурчал он в сторону племянника. - Вторую неделю не пивши...
- Не вижу логики, дядил, - сказал Синяк. - Чего ж ты всю помойку яблоками завалил? Нагнал бы вина отменного и пил-сосал с Францем втихаря. Он жив, кстати?
- Куда он, пропаяла, денется, - молоко должен принесть. А с яблоками я мудохаться не буду! - он вырвал последнее неподдающееся перо из бывшего врага. - Пропади они пропадом!..
Синяк принял ощипанную птицу и на пне в момент изрубил ее на шашлычные доли.
- Всё гот-о-ово-о! - протяжно крикнула Саша с крыльца. - Только рюмок не нашла!..
- Бокалы ставь! - грубо велел старик.
- Чашки, - перевел Синяк.
- У меня свой стопарь, - Илья Иванович достал из кармана неровно обрезанный коричневый конус из пластмассовой пивной бутыли с завернутой розовой крышкой.
- Дядил, ты мне все-таки объясни, - перебил его Синяк, - зачем ты яблони сажал, если яблоки тебе не нужны?
- Все сажали, - огрызнулся старик и, почувствовав, что сдает позиции, набросился на Романа: - Ты бороду-то сброй... Тебя по телевизеру показывали: уж ты чухался-чесался... То ли пьяный, не поймешь, то ли вшивый?..
- Точняк, - охотно подтвердил Синяк. - Жирный весной по телику бухой вылез.
- "Поле чудес" начинается! - известила Саша. - Кто хочет?
Синяк нацепил разрозненного индюка на шампуры и полил, чтобы не обгорал, зацветшей водой из бочки.
- Ты бы лучше из лужи, - посоветовал Роман, озираясь. - А куда, интересно, Таня подевалась? Татиа-ана!
- А вон она! - сказал Синяк навстречу Тане.
Таня вымыла руки в той самой бочке, из которой Синяк поливал шашлык.
- Я с бабушкой вашей познакомилась, - сообщила она - Нормальная такая приличная бабушка. На Володю очень похожа. Рома, мы чеснок посадили на твою долю. Бабушка за ним будет ухаживать. А я приеду на следующий год, замариную, как ты любишь.
Роман посмотрел на нее и сказал негромко, чтобы никто не услышал:
- Куда ты приедешь? Ты замуж поедешь. Забыла?
Таня кивнула.
- Забыла... А я недавно купила Сличенко и по-новому поняла Есенина...
- "Поле чудес" началось! - опять крикнула Саша.
Таня переполошилась, побежала в избу.
- Сегодня у Якубовича одна женщина должна быть из наших, из Владимира!
- ...а Солженицына вашего правильно сняли с передач, - договаривал свое Илья Иванович, хромая в избу, - только воду мутит. Земство ему подавай!
- Дядил! - крикнул со двора Синяк в открытое окно. - Развлекай женщин, ты ж у нас джентльмен, голубые яйца! Расскажи про Бухенвальд.
Синяк размахивал в полумраке над мангалом чем-то круглым, только искры во все стороны летели. Конечно, крышкой от помойного ведра, благо никто не видит.
Дважды просить старика не пришлось. Он сдержанно, от этого очень правдоподобно поведал, как был в Бухенвальде. Стоял у газовых печей, где жарили коммунистов и комиссаров. Бывало, увидит коммуниста в очереди, хвать за рукав и в сторону - спасал...