– Н-ну, давай… попробуем… Итак, если подумать… то есть, тщательно подумать… и рассмотреть этот вопрос с другой стороны… то есть, если все хорошенько обдумать еще раз… взвесить… проанализировать наше положение с позиции краткосрочной и долгосрочной перспективы… определить все факторы, влияющие на возможные варианты исхода… и применить элементарную логику… "У кого-нибудь спросить" уже было?…
– Кхм.
– М-да.
– Так, а если подойти к этому с такой точки зрения, – несмотря на фиаско, не пожелал оставлять свою идею Иванушка. – Если бы ты был королем и тебе надо было спрятать демона государственной важности, куда бы ты его спрятал?
– Подальше, чтоб другие не видели? И чтобы охранялось хорошо? Чтоб не сбежал и не украли?
– То есть как здесь?
– Ну, приблизительно… – неопределенно повел плечом волшебник и замер. – Слушай, Иван!.. А если это и вправду ЗДЕСЬ?…
– В соседней камере?!
– Да почему бы и нет!
– Тогда давай скорее выбираться!..
– Тс-с-с-с!!!
Друзья мгновенно умолкли и прислушались.
В подземной тишине было слышно, как открылась тяжелая дверь караулки, и по камням пола зашаркало множество шагов. Взывающие к высшим силам голоса показались Ивану знакомыми, и он напряг слух.
– Это недоразумение!..
– Мы ничего не сделали!..
– Королю понравилось наше выступление!..
– Даже сам Дуб Великий аплодировал нам!..
– Если эти двое в чем-то виноваты, то при чем здесь мы?…
– Мы их даже не знаем!..
Открылась и захлопнулась дверь соседней камеры, шаги трех пар ног удалились, глухо стукнула, закрываясь, дверь в караулку, и снова воцарилась тяжелая тишина.
– Ты слышал? – возмущенно воскликнул лукоморец. – Он приказал арестовать и остальных музыкантов только потому, что они были с нами! Это несправедливо! Нечестно! Не по-королевски!
– И что ты предлагаешь? – фыркнул маг.
– Мы должны им помочь выбраться отсюда, – твердо ответил царевич, и тишину рассек надвое звон вынимаемого из ножен иссиня-черного меча.
Чародей подумал, стоит ли спрашивать своего друга, каким образом поискам демона на незнакомой враждебной территории может помочь присутствие еще восьми не слишком дружелюбно настроенных людей и пришел к выводу, что не стоит. Чтобы не сойти с ума и не придушить лукоморского царевича при первой возможности, надо было принимать его таким, какой он есть.
Через пять минут в двери темницы Ивана и Агафона был вырезан прямоугольник поменьше, каковой со скрежетом и грохотом, сопровождаемый запоздалым агафоновым "эх, надо было только замок вырубить", обрушился на каменный пол. Но не успели друзья дойти до середины коридора, как дверь караулки распахнулась, и с пиками наперевес с лестницы посыпались вниз все два солдата и офицер, успевший к тому времени спустить все месячное жалованье и потому особо не склонный к гуманному отношению к тем, кто не был в состоянии дать отпор.
Как очень скоро выяснилось, в эту категорию не попадал ни Иван со своим сказочным мечом, ни Агафон, который испробовал на стражниках разученное утром на всякий случай заклинание окаменения.
Иванушка отцепил от пояса офицера ключи, оставшиеся, к счастью, железными, отпер дверь камеры, в которую загнали музыкантов, и охраняемые и охранники поменялись местами.
– Извините, что все так получилось, – виновато развел руками царевич перед угрюмо уставившимися на них восемью парами недружелюбных глаз, – мы правда не хотели, но так сложилось…
– Звезды встали, – уточнил маг, хитро подмигнув оркестрантам из-за плеча Ивана.
– Может, и звезды… – не стал опровергать реалии чуждого ему оккультного мира лукоморец. – Только по нашей вине вас сюда заточили – мы вас и освободим.
– Как? Может, ты сделаешь нас невидимыми? – издевательски поинтересовался старший, не зная, на что напрашивается.
– Может, – серьезно кивнул Иванушка и перевел вопрошающий взгляд на Агафона.
Тот с торжествующей улыбкой извлек из рукава свой подсказочный пергамент, принял стойку номер один и ропот среди музыкантов как-то сразу сам по себе утих.
– …Только не сейчас, – продолжил Иван, не обратив внимания на подготовительный процесс у себя за спиной. – Сейчас у нас остается еще одно очень важное и срочное дело. А вот когда мы с ним покончим, мы вернемся сюда… постараемся вернуться, – поправил сам себя честный царевич, – и придумаем, как нам всем отсюда выбраться. А пока ждите нас здесь и никому не открывайте.
– Ну уж нет! – раздраженно покачал головой старший и воинственно упер руки в бока. – Так не пойдет, голуби. Вы примазались к нам, натворили во дворце горные демоны знают что, загремели в кутузку, сломали тут дверь, напали на стражников, выгнали нас из камеры, куда нас посадили по приказу его величества, и теперь, если вы не вернетесь – по какой причине – гадать не стану, то что сделают с нами, а?! Бежать – так всем вместе! И не надо мне заливать про ваши срочные дела во дворце! Люди, у которых есть во дворцах срочные дела, не устраивают маскарад с переодеванием в музыкантов, чтобы туда попасть! Они просто стучатся в ворота, и их пропускают!
– Не надо нам заливать! – поддержали его оркестранты.
– Не на бестолковых напали!
– Сбежать без нас задумали, да? – выразил общую догадку парень с перебитым носом под всеобщее ворчание согласия.
– За дураков держите?
– Пожалели уже, что освободили?
– Нет, нет, постойте! Вы нас неправильно поняли!.. – умоляюще вскинул ладони лукоморец, до глубины души обиженный такими подозрениями.
– Вот и расскажите, как вас надо понимать правильно, а мы уж постараемся, – ядовито процедил дударь с всклокоченной черной бородкой.
– Да-да!
Друзья переглянулись, в унисон пожали плечами и вздохнули.
– Впрочем, какая теперь разница… – устало произнес Иванушка и медленно обвел взглядом оркестрантов. – Вот, послушайте…
Когда он закончил, воцарилась задумчивая тишина.
– Ну, мы даже не знаем, что вам и посоветовать, – развели руками музыканты. – Тем более если это – государственная тайна… была…
– Почему – "была"?
– Ну раз теперь ее знает полгорода и еще за границей…
– Почему за границей?
– Ну вы же рассчитываете остаться в живых, выбраться отсюда и уехать домой?
– М-да…
– Кстати, мы же хотели посмотреть во всех камерах – может, этот демон тут, рядом сидит и над нами посмеивается! – спохватился волшебник.
– Точно! – обрадованно встрепенулся царевич и бросился открывать оставшиеся восемнадцать камер.
Кроме спящего сном младенца в последней камере на жидком тюфяке благообразного старичка в бархатном костюме с кружевным жабо, обнаружить никого не удалось. Похоже, пришли они к выводу, король атланов не отличался ни кровожадностью, ни подозрительностью.
– Кто там? – разлепив один глаз, сердито проскрипел спросонья старичок.
– Это мы… Простите, мы, кажется, не совсем вовремя… Мы попозже заглянем… – смущенно рассыпался в извинениях Иванушка и попятился, но было поздно.
Старичок проснулся обоими глазами, пришел к выводу, что спать ему больше не хочется, а хочется поболтать.
– Да нет, раз уж пришли – проходите, – чуть более дружелюбно проговорил он. – Я бы пригласил вас присесть, но в моем распоряжении только тюфяк и пол, а я не люблю, чтобы на мою постель садились посторонние. Это негигиенично.
– Спасибо, мы постоим, – пробормотал сбитый с толку Иван.
– Тем более что мы уже уходим, – уточнил Агафон и потянул друга за рукав.
– Тогда и я с вами, – подскочил вдруг старичок и стал торопливо натягивать сапоги. – Здесь, на мой вкус, не очень уютно, и кормят как на самом захудалом постоялом дворе, только порции меньше. Кстати, разрешите представиться – первый советник его величества короля атланов Дуба Третьего Тис.
– А за что сидите тогда, если и впрямь при таких чинах? – с места в карьер взял быка за рога Агафон. – А то ведь мы люди приличные, и с уголовниками связываться совсем не настроены.
– Это я – уголовник?! – взвился костром со своего тюфяка старичок в костюме цвета ночи. – Да я – политический! Был заточен сюда по гнусному навету! Если хотите знать, мои враги ложно обвинили меня в растрате крупной суммы казенных денег!
– Ложно? – на всякий случай уточнил Агафон.
– Ложно, – с убеждением кивнул заключенный. – Судите сами: разве десять миллионов – это крупная сумма для казны?
Маг и царевич озадаченно переглянулись.
– Это бы риторический вопрос или экзистенциальный? – шепотом спросил Иван у мага, но тот, отвечая то ли старичку, то ли царевичу, лишь скроил страшную мину.
Политический же, не замечая их сомнений, близоруко прищурился и взял инициативу в свои руки:
– Сами-то вы кто такие будете, а?