Москва быстро расширялась, всё более поглощая районы Подмосковья. Новостройки быстро заселялись – и тут возникла большая нужда в работниках коммунального хозяйства. В одно из таких районных жилищных управлений и привела меня мысль: устроиться на работу с целью получить отдельную квартиру, хотя бы даже служебную, но отдельную. В отделе кадров ко мне отнеслись очень заинтересованно. Мне объяснили, что всем поступающим на работу предоставляется служебное жильё. На рабочие специальности одиноким выдаётся комната в малонаселённой квартире. А инженерно-техническому персоналу, даже одинокому, предоставляется отдельная служебная квартира. Я устроился на работу, мне указали микрорайон, где я должен буду работать, а также номера домов и служебных квартир с комментарием: "выберите, которая Вам подходит, и выдадим Вам ордер на неё". У меня даже немного закружилась голова от предвкушения счастья.
С работой я быстро освоился, но, как потом выяснилось, не вник в тонкости, а они-то и были доминантой для тех людей, которые решали свою жилищную проблему за счёт служебной жилплощади. Поэтому мне следовало начинать именно с этого вопроса. Я же с группой рабочих, в которую входили электрики, слесаря-сантехники, плотники, дворники, уборщики, стал заниматься исключительно заселением домов. Я быстро понял, что работа по заселению – это Клондайк. Поднаторевшие на заселении работники, не стесняясь, хвастались: люди, получившие ордер на квартиру и приехавшие на заселение, размягчены и доверчивы, как дети, поэтому денег не жалеют. Платят за любые услуги по очень высоким тарифам, то есть рваческим. А так как строители оставляли очень много недоделок, брака, то было где поживиться. Плотники врезали замки в двери, электрики вешали люстры, ставили розетки, выключатели. Слесари-сантехники занимались сантехникой. Один дом заселяла техник-смотритель, так она вот до чего додумалась: садясь за стол, она ставила рядом с собой строительную каску, а в неё клала несколько купюр, обращала внимание на будущего жильца только после того, как он, догадавшись, не посылал в каску "свой взнос". А вот двое друзей – Янин и Манин – хвастались: мы на заселении освоили все работы – можем оказать новосёлам любые услуги.
Сначала мы почти все деньги, которые зарабатывали на заселении, пропивали, а потом решили собирать их. Поработав на нескольких заселениях, мы собрали взносы на кооперативную квартиру. Правда, я тоже не сидел сложа руки, хотя не оказывал новосёлам таких услуг, за которые можно было брать с жильцов деньги. Я выявлял по жалобам жильцов строительные недоделки, связывался со строительными организациями, понукая тех исправлять свои недоделанные работы и не получая за это никакой мзды, или, как говорят, моржи. Из списка данных мне служебных квартир я сразу же отверг те, которые расположены на первых этажах..
Но, к моему счастью, одна однокомнатная квартира оказалась на четвёртом этаже девятиэтажного дома. Вот её я и избрал себе. Часто бегая по объекту, я забегал сюда, в эту квартиру, которую стал считать почти своей. Даже забрал себе ключи от неё. Но вот однажды, проходя мимо, я увидел в окне моей квартиры свет. Как это? Я заходил в эту квартиру только днём, но не ввернул даже лампочки – так откуда же там свет? Я быстро поднялся на четвёртый этаж (лифт пока ещё не работал, так как дом был заселён ещё не полностью), я уже хотел вставить ключ в замочную скважину, но понял, что это будет лишнее, ибо в двери красовался новый замок.
Я нажал кнопку звонка. Дверь почти тут же открылась – на пороге стоял работавший на заселении плотник, только не с моего участка. Увидев меня, он радостно приветствовал:
– А, заходи, гостем будешь. А то я вот только что заселился, а выпить не с кем. Так что первым гостем будешь. Я постарался скрыть свою оторопелость от такой неожиданности.
– А это не самовольное заселение? – поинтересовался я. В тоне моего вопроса прозвучали даже некоторые прокурорские нотки.
– Да ни в коем случае! Мы, как говорится, законы знаем. И не только знаем, но и не нарушаем их! – самодовольно заметил тот.
Он протянул мне ордер белого цвета, что означало ордер на служебную жилплощадь. В последующем разговоре выяснилось, что начальник ЖЭКа – очень давнишний его приятель, они когда-то вместе работали плотниками. Потом Егорыч вступил в партию и совершил очень быструю карьеру – от техника-смотрителя, до начальника ЖЭКа, – заимел своих покровителей в жилуправлении и уже давно работает на заселении. Заселит какой-нибудь микрорайон и двигается дальше, на новое заселение, как скотина на свежее пастбище, так как это очень доходно, выгодно.
– Вот он мне и сделал эту квартиру – не бесплатно, правда. А по-приятельски содрал с меня даже очень круглую сумму. Хотя, надо сказать, такая квартира и стоит этого. А что? – вдруг спросил он, как бы догадавшись. – Тоже приглянулась эта квартира?
Я не стал скрывать и согласился.
– В таком случае, – просветительно поучил меня хозяин моей квартиры, – нужно было прежде всего и заниматься этой квартирой: как минимум сразу врезать свой замок и не вылезать из жилуправления, пока не получишь ордер. Работа не Алитет – в горы не уйдёт.
Досадно и обидно было всё это слышать. Но это был социалистический реализм – самый гуманный и справедливый. Эпоха подлецов, несунов и стукачей. В это же время там, где была моя комната, происходили вот какие события.
Глава 20. Коммуналка
К соседке-ветеранке в её комнату приехали, как полагается, на постоянное место жительства, её дочь с мужем и пятилетняя внучка. Приехали они из Польши, где зятёк хозяйки в чине майора служил политруком в танковых войсках Варшавского договора. Теперь же его перевели служить в Москву. В квартире стало ещё веселее. Несмотря на такое пополнение в семье, поведение хозяйки комнаты нисколько не окультурилось, а скорее наоборот, стало более развязанным, а нецензурная брань – ещё изысканнее.
Среднюю комнату в это время заселяли заведующая овощным ларьком с мужем, который работал в Кремлёвской ремонтной бригаде рабочим "на все руки от скуки", как он аттестовал себя, когда его жены не было поблизости, ибо он её боялся и при ней не имел права голоса – молчал, "как рыба об лёд". В то же время ему, как кремлёвскому работнику, вот-вот должны были дать квартиру, а вскоре и в самом деле дали. Ещё когда они грузили свои вещи в машину, я подсказал остававшимся соседям, чтобы они бежали в исполком и даже не просили, а требовали освобождавшуюся жилплощадь.
– Ведь когда вы будете обладателями двух комнат, – интриговал я, – мы сможем сделать очень выгодный размен, в результате которого вы будете иметь отдельную квартиру; разумеется, и я тоже.
Первая часть моего совета разрешилась очень быстро. Им дали вторую комнату безоговорочно. Но вот со второй частью моего плана пришлось очень долго повозиться – уж очень много застарелых проблем пришлось решать. А решать их пришлось всё-таки мне, поскольку эта семейка на подобные деяния была совершенно не состоятельна. Для решения вопроса по размену нужны были средства. Однако жадность этого семейства была абсолютной. К тому же, получив дополнительную жилплощадь, они как-то успокоились.
Было видно, что это предел их мечтаний и что это их вполне устраивало. Меня же такое положение дел не устраивало ни с какого боку. А так как у меня появилась реальная возможность заиметь отдельную квартиру, причём не какую-то там служебную, а свою собственную, я понял, что основная нагрузка ложиться исключительно на меня. Вся инициатива по размену должна исходить только от меня, и средства, которые будут затрачены на это, будут только моими. После нескольких бессонных ночей плодом моих размышлений стал план, на реализацию которого потребовались годы. Первым пунктом этого моего плана было пробудить интерес соседей к размену, а для этого нужно было возмутить их спокойствие.
Для этого я постарался их напугать. Я им популярно объяснил, что, если они отказываются от размена, я, как ответственный съёмщик своей комнаты, сделаю это один, и приводил пример. Мои хорошие знакомые занимаются обменами квартир (что самое интересное – это было на самом деле так). Так вот, они нашли мне несколько вариантов отдельных однокомнатных квартир, в которых проживают… кто бы вы думали? Люди с пониженной планкой социальной ответственности, то есть пьяницы с хулиганствующим уклоном на почве того же алкоголизма. А им совершенно безразлично, где проживать: в отдельной квартире или в комнате коммуналки. Так что они с удовольствием обменяются со мной – разумеется, за дополнительную плату. Такие соседушки устроят вам весёлую жизнь! Если вы не соглашаетесь на размен – дальше многоточие. Пошушукавшись с маменькой-тёщенькой, соседи согласились на размен и разъезд со мной. Таким образом, первый пункт моего плана был выполнен. И если в нём была затронута только моральная сторона, то во втором пункте моего плана должна была осуществиться организационно-экономическая часть, затратная с моей стороны. А всё дело было в том, что с самого начала заселения в этот дом, в эту квартиру – а прошли десятилетия с тех пор, – здесь не производилось никакого ремонта, даже косметического.