- У вас, при всем вашем богатом послужном списке и обширном резюме просто недостаточен творческий опыт! Но - где гарантии, что вы оправдаете свое место, если мы вам его предоставим?
- Да, ведь фирма не может так рисковать, поймите! - вклинился этот крысак, и я сломался:
- А вам я хотел бы сказать - если это можно, конечно, - что вы просто отъявленный серый крысак! - начал, кладя ноги на стол, и чувствуя потрясающую, просто раздирающую свободу!
- Что? - поперхнулся он, а она вытаращила глазки и застыла.
- А ты, тварь, ты омерзительна! Что, думаешь, мне приятно тебя оскорблять? Нет, я не ты, и мне гадки, гадки и омерзительны чужие унижения!!! - уже орал я. Не выдержав, я вскочил. - And i`m so happy, что могу сейчас сказать тебе, и тебе, урод ты офисный, что ты крыса! КРЫСА!!! Вы оба крысы. Я ненавижу, я презираю вас, ну, не блюйте же на меня, мне это гадко! И мне мерзко, противно, противно орать на вас!!!!
Свобода расправила больно затекшие крылья, и, закричав от раздирающего счастья, рванула вперед! Рванул и я - она же улетит без меня! Улетит!
- Что лупишься, да пошел ты в жопу! - сказал я совсем спокойно. Повернулся, чтобы уйти - и натолкнулся в двери на дюжего медведя–охранника.
- Да отойди ты, - и неожиданно легко отпихнув его, сбежал вниз по лестнице. Эта шкура в форме - за мной. Я снова вскипел, взбежал обратно на три ступеньки вверх, и, оттолкнувшись со всех злых сил, въехал тяжелыми ботинками в длинное узкое окно. Оно разлетелось без проблем - сам оковывал носки берцев, забивая гвозди. И я вылетел вслед за осколками - пропадать, так пропадать! Я ведь теперь сумасшедший, для меня все возможно - вот я и вишу в воздухе на уровне третьего этажа, а не растекаюсь мозгами и кишками по асфальту. А охранник таращит тупую квадратную рожу в пасти разбитого стекла. Я усмехнулся, сложил руки на груди и полетел вперед. Но что–то мне мешало, было не так. Я прислушался к себе, и пронял - руки сложены на груди, вот что! Раскинул их - и чуть не въехал правой ладонью в красную кирпичную стену дома. Взлетел повыше, нам уровень крыш. Ну вот, теперь лучше! Воздух обращается ветром, шуршит по косухе, замочки ласково позванивают. Я успокаиваюсь и опускаюсь чуть ниже. Здесь улица шире. Неплохо бы расстегнуть куртку, но я боюсь, что потом не полечу снова. Снова? Да какой там снова, я ведь лечу! Я лечу сейчас!
- Господи, я лечу! Я лечу!!!
Нет, не Господи!
- Ведьма!!! Я - лечу! Слышишь, правда! Да! Да! Да–а–а!!
А боком? Ага, вот так! А вниз головой? Ой, нет, не то, сразу чуть не расшибся, земля угрожающе кинулась обниматься - видимо соскучилась, к себе позвала. Переулок - ловко планирую, и вписываюсь в него практически идеально! Вылетаю на автостраду, парю вдоль домов, огибаю столбы и хохочу, хохочу! Но снова что–то не так - хочется снова надуть губы, как девчонке, и обидеться - как, почему эти мерзкие крысы послали меня? Да кто они такие, хрен их побери?
… И почему я - лечу, а никто не ужасается? Не кричит: "Смотрите, смотрите!", не падает в обморок, не тычет пальцем? Не визжат женщины, не бегут дети, не воют собаки? Автомобили не сталкиваются и не въезжают в столбы оттого, что водилы, разинув рты, следят за парнем в черной косухе с развевающимся русым хвостом за плечами! И какой–нибудь нефер не заорет:
- Эй, да это же Русый, смотрите, я же знаю этого чувака, того, что летит! Хой, Русый!!
Нет, я не мечтал об этом, я хотел просто летать, но сейчас я понял, как мне всего этого не хватает!
Ого, а вот ведь этот дом - Светкин! Ну–ка, влететь к ней в окно, ботинками вперед, сказать: "Привет, Светик, твой Бетмен - Супермен прилетел к тебе на крыльях любви!" Но нет, не понравилось мне сравнение с суперменом. И вообще, мне уже как–то ничего не нравится. Все сыро. Не то. Почему опять, я ведь лечу, а мне так хреново? Сбавив ход, приблизился к Светкиному окну, заглянул на кухню, загораживаясь от солнца. Она резала помидоры, жевала кусочек и пританцовывала под музыку. Ее полные бедра описывали дуги в пространстве ритмично и плавно - может зря я не хожу на эти гоповские дискотеки? Вломиться к ней в окно? "Здравствуй, детка-Светка, я твой супер…" Ой, да пошел этот американский урод! Он из меня скина сделает.
Нет, лучше в зале, приземлиться на мягкий диванчик! Я сдал в сторону, пока она меня не заметила, вытянул ногу и осторожно толкнул балконную дверь, зависнув полулежа над перилами. Она не поддалась, и на момент я испугался не удержаться, рухнуть больной спиной на перекладину, сломать позвоночник, расшибиться об асфальт. Ну нет, эти акробатические этюды не для меня, и я с облегчением опустил ноги на твердую поверхность, ведь совсем не хотелось кончать свой первый полет кровавым киселем под окном любимой. Такую косуху испорчу! Перевел дыхание, постучал в стекло. Светка не появилась, и я подолбился еще, уже более настойчиво. Ну же, моя радость, раздевайся! Ой, не то, открой сначала!
О, она идет! Глаза у нее - просто два блюдца с водой, на дне которых драгоценные зеленые камни.
- Стаска?! Ромиров? Ты что здесь… нет, да ты как?.. Ой, Господи!
Долго возится со щеколдой, руки дрожат. Я улыбаюсь.
- Я к тебе прилетел! Мне так сильно хотелось… увидеть тебя. И вот это, - я торопливо ворую у нее безответный поцелуй, - это тоже!
- Нет, Стас, погоди! Ты что же, с крыши, что–ли спустился? А дружки твои где? - она отходит и садится на диван.
- Какие дружки, Светик мой?
Я подхожу и сажусь рядом, кладу руку на круглое бедро.
- Нет, ну кто–то же тебе помогал, там, страховал, не знаю! - она сердито сбрасывает мою ладонь. Ну–ну, пусть пока, все равно моя будет - сегодня же!
- Нет, Света, я сам! Один.
Вру. Без Ведьмы - нет. И, наверное, крысам тоже спасибо - злоба и унижение выбросили меня в окно. И я заслужил хоть один полноценный поцелуй. Да нет, я заслужил и все остальное! Не испытав желанных, выстраданных острейших ощущений в воздухе - я возьму их здесь, со Светкой! Если надо - силой. Я столько надрывался, я смог лететь - смогу и это!
Она молчала, глядя на меня с сомнением и укоризной. Я продолжал улыбаться, уверенный в открывшейся силе.
- Света, ты можешь поверить мне один раз?
Она покачала головой.
- Света, подумай, как бы я сюда пробрался, на девятый этаж? Да ведь у вас крыша - покатая, и к тому же, крытая новым железом. Да попробуй я хоть шаг сделать - враз так навернешься, что ты не на такого наглого меня смотрела бы сейчас, а на изорванные клочки, месиво под окном!
- Фу, ну и дрянь! Чего ты всякую мерзость несешь! - вскипела она, вдруг вскочив.
- Прекрати пудрить мне мозги, я и так знаю, что ты кретин!
Я тяжело опустил голову. Навалилась такая усталость! Полет не прошел "за здорово живешь", отобрав все силы. Веки слипались.
- Света, я больше не могу. Ты извини, но можно я здесь прилягу?
- Ты что, здесь! - округлила она глаза: - Сейчас мать придет! Пошли, я лучше у себя постелю!
- Ага! - я еле переставлял ноги, хуже, чем после пьянки дня в три. Надо обо всем рассказать Ведьме. Потом…
- Яна, я просто обалдел! Хотя, нет, я как–то… сначала даже не понял от злости! А сейчас думаю - а может и не было нифига? Может, я ногами сюда, к Светке пришел?
- А как тогда объяснишь, что спишь не у себя в кроватке, а у Светки, и лупишься на плакат "Nirvana" у нее на стене? Тобой, ведь, да, подарен? Я все вижу!
- Да, а сколько сейчас?
- Два часа! Мне в универ с утра…
- Ой, я тебя не разбудил?
- Нет. Я филосню учу. Зачет у меня.
- Извини…
- Да нет, ты мне не мешаешь! Наоборот, развлек. Скажи–ка, милый друг, а что это у тебя за… эээ, муть какая–то, прямо зубы вязнут!
- Муть? А… это видимо, ну… понимаешь?
- А-а, "играй, гормон"? Ну, а что ж ты ее не соблазнишь? Она где там у тебя? Рядом?
- За стенкой. Я все думаю, чего она меня не разбудила, и домой не спихнула?
- Дык, небось, не смогла! Или, что скорее, не захотела! Стас, а ты не думал, может она только и ждет, когда ты ее обойдешь и завалишь?
- Яна! Ну что ты, как–то грубо–то, а еще девушка! - захихикал я, пытаясь подколоть.
- Ой, блин, а еще металлист! Слушай, давай я сейчас отключусь, и буду филосню дальше мучить, а ты действуй.
- А мать за стеной?
- А вот это меня не волнует, не мне трахаться хочется! Хотя, конечно, но условия все у тебя.
- Ну…
- Все–все, пошла! И без ну.
И исчезла из эфира. Вот так, товарищи, а вы говорите - "возможна ли телепатия"! "Мобильная связь без батареек" тем и удобна, что… А впрочем, это я отвлекаюсь от главного! Яна права, мысль о том, что Светка, разнеженная, теплая, в одной тонкой сорочке тихо дышит здесь, за стенкой, такая беззащитная и доступная, изводила и жгла до костей! Но что я могу сделать? Ведь мы же не одни в этой квартире - а то стал бы я тогда думать!
Я сел на постели - ну что, что изобрести? Я не переживу эту ночь. Правда, ведь не разбудила же меня, не прогнала! Сон, "гипноз" по–гречески… Да. Есть! Я нашел, надо просто внушить ей сексуальное желание, передать свое! Ей, спящей, это нетрудно. Сделать так, чтоб и ей стало невыносимо, разжечь до самых потаенных глубин! Я прислонился спиной к ковру над кроватью и начал работать. Через стену, как по венам, побежала горячая кровь моей любви, моего чувственного огня. В закрытые глаза. В приоткрытые губы - нежная жгучая влага. В руки и стопы. В живот. И ниже… Ее охватил сладкий липкий сок, огненно–желтый с кровавыми прожилками. Довольно противно со стороны, но это - мое желание. И оно смешалось с ее чистой юной чувственностью, прижилось, как свое. Она беспокойно заворочалась, просыпаясь.