- Через полчасика, будь добр, подгреби к моей машине… - он кивнул на улицу Рубинштейна. - И помни мою доброту… - отойдя на несколько шагов, снова вернулся, - А правда, ребята, что Никита Лапин поступает в духовную семинарию?
- Что? - вырвалось у изумленной Алисы, - Он ведь в экспедиции. В Крыму.
- В Крыму… - хмыкнула Алка. - Уже два экзамена в семинарию сдал. Приехал из Крыма с бородкой, волосы до плеч и тихий-тихий…
- Это что же, он решил замаливать грехи своего отца-партаппаратчика? - насмешливо спросил Лева. - Партийцы теперь в глубокой попе.
- Я бы тоже пошел в попы, если бы в бога верил, - вставил Ушастик.
- А кто тебе мешает? - усмехнулась Ляхова. - Иди окрестись в церкви, приложись к святым дарам и бог тебя примет. Вон, теперь архиепископы на съездах заседают, их депутатами выбирают.
- Никита верит в бога? - все еще не могла оправиться от изумления Алиса. - С каких это пор?
- Это его на Черном море дельфины надоумили… - улыбалась Алка. - Говорят ведь, у дельфинов мозг больше, чем у человека.
- Передайте Лапе, когда он станет отцом Никитой, я приду к нему в храм за отпущением грехов… - засмеялся Прыщ.
- Ты же веришь в другого бога, - заметил Павлик.
- Мой бог - деньги! Рубли, доллары, марки… - рассмеялся Лева и, помахав рукой, ужом вскользнул в толпу молодых людей, табунившихся у дверей кафе-автомата.
- Рубли-то подешевели, - сказал Павлик, - Лева доллары покупает.
- Уедет в Штаты, такой нигде не пропадет, - сказала Алиса.
- Чего ты пришла-то? - покосилась на нее Длинная Лошадь, - Посмотреть, как мы тут на солнцепеке разлагаемся? Или будешь нас уговаривать тоже "завязать"?
- Просто захотелось вас увидеть, - сказала Алиса, - По-моему, это так естественно.
Ушастик внимательно посмотрел на нее. Под нижней толстой губой поблескивали капли, зеленоватые глаза неестественно расширились и тоже блестели, нос был розовым. Обычно острый на язык, даже остроумный, он сегодня был молчалив и рассеян.
- Лапа вообще-то всегда уважительно высказывался о религии, боге, - заговорил он, - Но чтобы всерьез стать попом?..
- Священником, - поправила Алка. - Отцом Никитой. Или батюшкой? - Она взглянула на Алису. - Зря ты связалась с учителем. Вышла бы замуж за отца Никиту и стала бы матушкой…
- Он в городе? - спросила Алиса. - Где я смогу его найти?
- А как же учитель? - улыбнулась Алка.
Уланов работает в кооперативном издательстве, - спокойно ответила Алиса, - Редактирует книжки.
- Конечно, ведь учителям мало платят… - продолжала раздражающе улыбаться Ляхова.
- Он не по своей воле ушел из школы… - старалась сдержаться Алиса, хотя ее так и подмывало ответить колкостью или резкостью. - Очень хороший человек, и я счастлива, что встретилась с ним.
- Окрутила бы Леву и с ним уехала из нашей засранной страны в Штаты, - подначивала Алка. - Там бы он тебя продал какому-нибудь богатому негру… Но все равно - мир бы посмотрела.
- Попробуй сама, - огрызнулась Алиса.
- И все же, в наше время стать попом? - гнул свое Ушастик, - Никита мне сказал, что бог всегда был с ним. И еще сказал, что без бога Россия погибнет. Раньше люди боялись суда божьего, блюли религиозные заповеди, а когда отняли у них религию, народились целые поколения безнравственных людей, не чтящих бога, мать родную и отца… Религия несла в массы нравственность, совестливость, призывала творить добро и бороться со злом… Религия учила людей самоусовершенствоваться. Великие люди всегда обращались к религии. Возьми хоть гениальных художников, композиторов, писателей… Все во все века использовали библейские сюжеты… А наши мазилы малевали сталеваров, шахтеров да вождей во всю стену.
- Павлик, чего доброго, и ты подашься в попы, - иронически сказала Длинная Лошадь - Уж ты-то сделаешь меня матушкой?
- Простит ли нас бог? - задумчиво посмотрел поверх ее головы Ушастик, - Я три раза бросал… наркоманию и снова начинал… Если уж мне и нести крест, так отшельнический… Идти в Печерский монастырь монахом.
- Ты с ума сошел, Павлик! - нарочито с ужасом воскликнула Ляхова - Черные монахи никогда не женятся. У них обет безбрачия. Как же это во цвете лет быть без женщин?
- Из меня и монах не получится, - лицемерно вздохнул Ушастик, - Видно, бог определил мне быть на этой земле великим грешником.
- У тебя мания величия, - бросила на него презрительный взгляд Алиса. - Великим… Ты не способен, Павлик, даже на великие грехи. Так, мелкий нарушитель.
- Не трави душу, Алиска! - сказал Павлик, - Ты хочешь знать, в какой святой обители прячется твой раскаявшийся грешник Никита? В Невской лавре. Там, в некрополе, окруженный тенями прошлого, он зубрит священное писание…
- Не нужна ты Никите, - вставила Алка. - Он даже не поинтересовался, где ты обитаешь…
- Неправда, - возразил Ушастик, - Спрашивал.
Алиса поняла, что от них больше толку не добьешься. Длинная Лошадь всегда была к ней настроена враждебно. Ревновала к Никите. А Ушастик не меньше ее, Алисы, огорошен решением приятеля поступить в духовную семинарию. В Невскую лавру она, конечно, заглянет, может, и впрямь там найдет Никиту, но прежде нужно забежать на Марата к Улановым. Она прямо с автобуса бросилась разыскивать своих… Свои ли теперь для нее Ушастик, Длинная Лошадь, да и Никита Лапин?..
Напротив букинистического магазина на Марата Алиса увидела Николая и статную молодую женщину с длинными каштановыми волосами, издали довольно симпатичную. На ней красные брюки и белая блузка, очерчивающая большую грудь. Наверное, пятый размер. Они стояли у витрины с книгами и о чем-то оживленно разговаривали. Высокий загорелый Николай улыбался, под мышкой у него продолговатая коробка. Русая, выгоревшая добела челка спускается на лоб.
Подчиняясь какому-то непонятному импульсу, Алиса зашла в телефонную будку и стала за ними наблюдать. В душе понимала, что это нехорошо, но ничего с собой не могла поделать. Сердце трепыхалось в груди, в голову лезли разные мысли. Николай говорил, что у него нет постоянной девушки, он вообще не любил рассказывать про своих знакомых женщин. Какое-то у него сейчас незнакомое лицо, отчужденная улыбка. Молодая женщина в красных брюках тоже улыбается, когда она двигает руками, грудь колышется. Прямо-таки влюбленные голубки! Мимо идут прохожие, но они, увлеченные разговором, ничего не замечают. В будке душно, от раскаленной металлической крыши пышет жаром, черная трубка жирно лоснится, а шнур по-змеиному изогнулся, под ногами испачканные помадой окурки. И запах застоявшейся мочи.
Сколько же можно болтать на такой жаре? Даже не отошли в тень, стоят на солнцепеке… Женщина приподнимается на цыпочки и целует Николая. В густых темных волосах блеснула заколка… Алису охватывает гнев: вот, значит зачем он ездит так часто в Ленинград! Встречается с этой модной сукой… Ей хочется выскочить из будки, подбежать и обоих отхлестать по щекам… Но она не двигается с места даже когда Николай тоже целует женщину, правда, вскользь, в щеку.
Женщина, покачивая полными бедрами, уходит в сторону Разъезжей улицы, а Николай довольно энергично на такой жаре вышагивает к своему дому. На его лице все еще блуждает странная улыбка. Она не очень нравится девушке. Алиса какое-то время идет за ним, но затем круто сворачивает в первый переулок. Нет, сейчас она не пойдет к Уланову. Подвернись в этот момент Лева Смальский на своей "девятке", она не раздумывая поехала бы с ним на Финский залив…
Глава десятая
1
- Веришь ли ты в бога, сын мой? - спросил Никиту Лапина на собеседовании в Александро-Невской лавре моложавый профессор богословия - председатель экзаменационной комиссии.
- Я всегда верил в своего бога, - честно ответил Никита. - Может, он немножко отличался от канонического бога, но материалистическое учение, которое я изучал в университете, не дало мне ясного ответа про начало начал. Я больше верил фантастике, чем современной науке. Откуда все взялось в мире? Кто создал его и по каким законам? Если кто частично и ответил мне на эти вопросы, так это Библия.
- Похвально, что ты проштудировал Библию, - похвалил профессор. - А как ты считаешь: Иисус Христос - реальная личность или миф?
- Был такой богочеловек, - убежденно ответил Никита. - Ходил по земле и учил людей Добру, Справедливости, Миру.