На другой день перед началом дежурства она очень волновалась. Ей казалось, что она сделает что-нибудь не так, опростоволосится, а ей так хотелось работать – пусть даже сиделкой! Она несколько раз примеряла белый халат и шапочку, ходила перед зеркалом, входила в роль медика, и уже сама себе нравилась в этом белом наряде.
Волнение ее улетучилось, когда поздоровавшись с больными персами по-ирански, она увидела, как радостно блеснули их глаза!
Клавдия вдруг почувствовала спокойствие и уверенность. Сейчас она нужна этим двум больным, перенесшим трудные операции и стала вести себя так, словно давно выполняет обязанности сиделки.
Зашел главврач с обходом и ободряющим взглядом поддержал Клавдию. Она так была увлечена своими новыми обязанностями, что утром, проведя бессонную ночь, не заметила усталости. Однако после завтрака, когда мысли о работе отступили, она крепко уснула и проспала время обеда.
"Что делать? Я голодна, пойду-ка в столовую, может там что-нибудь осталось от обеда" – подумала Клавдия.
Пухлая, смешливая повариха, заглянув в список ночных дежурных, поставила перед ней полный обед.
– Хотите, можете взять его к себе в комнату, у нас многие так делают. – Добавила она.
III
В течение месяца Клавдия ни о чем не могла думать, кроме своей работы. Больные так полюбили ее, что ласково между собой называли – "Наша сестричка Клавуня".
Клавдия внимательно просмотрела имеющуюся литературу в библиотеке, отобрала небольшие, легко воспринимаемые рассказы и вечером перед сном стала читать их больным. Ее так внимательно слушали, что многие забывали на время о своих болезнях. Андрей Михайлович, как-то присутствующий при таком чтении, подумал: "Талант! Прекрасная психотерапия для больных".
После очередного дежурства у Клавдии был свободный день, и медсестра Ольга, с которой у нее завязывались дружеские отношения, сказала: "Вечером приедет кинопередвижка, в столовой будут показывать фильм с участием Чарли Чаплина, приходи посмеяться, такое удовольствие мы имеет раз в месяц, придет медперсонал и ходячие больные".
Клавдия так давно не видела зрелищных представлений, что она с удовольствием приняла предложение. Ей захотелось встряхнуться, нарушить однообразное течение жизни. Придя в комнату, просмотрела свои два наряда – синее платье и светло-коричневый костюм и решила одеть его, без шляпы он будет выглядеть вполне уместно.
Когда вечером Клавдия вошла в столовую, экран уже был натянут, зрители занимали свои места. Ольга кокетливо щебетала с врачом, который ей очень нравился, и Клавдия решила сесть одна в сторонке около стены. Она задумчиво смотрела в пол, ожидая начала фильма, когда услыхала над собой приятный мужской голос:
– Это место свободно?
Она скользнула неторопливым взглядом снизу вверх по черным лаковым туфлям, темно-серым брюкам, ослепительно белой рубашке и взглянула в спокойно выжидающие карие глаза.
– Свободно – небрежно бросила она в ответ.
Фильм был очень веселый, Клавдия хохотала от души, но странная вещь, – она все время ощущала присутствие соседа.
"Уж не шпион ли он Миружана? Смуглый, высокий – похож на иранца" – со страхом подумала она, но потом отбросила эту мысль. – "Сюда посторонних не пропустят, тогда кто же он?"
Спустя несколько дней, гуляя по территории, она увидела открытые ворота, и решила выглянуть на улицу. Шум въезжающей машины заставил ее отскочить. Она не могла скрыть удивления, когда из машины выглянул шофер – тот самый сосед – и крикнул ей: "Не надо быть любопытной, а то я мог задавить такую красивую женщину".
Клавдия фыркнула: "Мальчишка!" – но из-за шума машины он этой реплики не расслышал.
"Значит, он находит меня красивой, что ж – это приятно" – подумала Клавдия – "Ему лет двадцать, не больше, просто волевое выражение лица делает его старше".
Во время дежурства она спросила Ольгу:
– Кто этот молодой человек – водитель машины?
– Я мало что знаю о нем. Он армянин, зовут Ашотом, живет в Тегеране. Слыхала, что у него хороший дом. Госпиталь арендует его машину, а он на ней работает, привозит продукты. Считается нашим сотрудником. Он интересный парень, очень выдержанный, многим нравится. А что?
– Да так, столкнулась сегодня с ним. – Клавдия стала ловить себя на мысли, что думает об этом парне, вспоминает черты его лица, голос, ждет звука машины "Ерунда какая-то", – сердито подумала она.
Незаметно прошла четверть года…
IV
Клавдия привыкла смотреть на улицу через решетки забора, но ее в город и не тянуло. Госпиталь жил своей автономной жизнью, где было все для вполне удобного проживания. Раз в 2–3 недели к ним приезжала лавка с товарами, и Клавдия, на полученную зарплату, купила несколько платьев, пальто и теплую обувь. Приближался ее день рождения, 24 декабря ей должно было исполниться 23 года. Она решила никому об этом не говорить, даже Ольге, чтобы не создавать лишнюю суету.
Но себе в этот день сделала приятное, надела новое зеленое бархатное платье, открыла сумочку с украшениями и после некоторых колебаний достала кольцо с изумрудом и одела его. Она заметила, что женский медперсонал тратит деньги в основном на золотые и серебряные украшения, которые в избытке продавались в Тегеране и решила показать, что и она кое-что имеет.
В начале восьмого вечера нарядная и в приподнятом настроении Клавдия вошла в столовую и остановилась. В столовой царила праздничная обстановка, на столиках стояли вина, закуски, фрукты. На стене висел плакат: "Поздравляем дорогую Клаву с Днем рождения".
Видя ее изумление, первым обратился к ней Андрей Михайлович: "Дорогая Клавдия Ивановна, у нас не часто появляются новые сотрудники, поэтому мы и решили отметить ваше пребывание здесь именно в день вашего рождения, а заодно и повеселиться".
– Ольга! Где наш подарок? – под аплодисменты присутствующих Ольга поставила красивую хрустальную вазу на столик в центре зала.
– А где наши цветы? – снова задал вопрос главврач – и Ашот поставил в вазу великолепный букет слегка распустившихся бутонов роз.
"В декабре – розы! – изумленно подумала Клавдия. – "Где они их достали?".
Столики уже были распределены, улыбающаяся повариха с помощницей подавали горячие блюда. Ольга посадила Клавдию за центральный столик и села сама: "А наши рыцари займут места напротив нас" – добавила она.
Ашот и Эдуард с готовностью это и сделали. Все были голодны и ждали начала трапезы. Эдуард с пафосом произнес тост, ему бурно аплодировали, а после нескольких рюмок вина в столовой установилась непринужденная атмосфера домашнего праздника. Спустя час, когда присутствующие насытились закусками и обедом, зазвучал патефон, и пары одна за другой стали выходить на танец.
Вспорхнула и Ольга с Эдуардом. Ашот считал себя неважным танцором и колебался. Клавдия почувствовала его смущение и сказала:
– Вы знаете: Ашот, я не хочу танцевать. Новые танцы, движения – я их не знаю, мы лучше понаблюдаем за танцующими, а вы расскажите мне о себе. Я ведь о вас ничего не знаю.
– Я о вас тоже ничего не знаю, а хотел бы знать, вы так таинственно появились здесь. На вашем пальце сверкает очень дорогое кольцо, я в этом разбираюсь. Оно, видно, связано с вашим прошлым или настоящим. Вам дорого это прошлое или настоящее?
Клавдия чувствовала, как его глаза словно заглядывают в ее жизнь, душу.
– Это – мое прошлое, – задумчиво ответила она. – И если кольцо, как вы говорите, очень дорогое, то прошлое, которое с ним связано, не имеет для меня никакого значения. Клавдия видела, как радостный огонек вспыхнул в глазах Ашота после ее слов.
– Кажется, я ему нравлюсь. А он мне? – промелькнул в мыслях вопрос.
"Не обожгись снова" – говорил ей предостерегающе внутренний голос.
"А разве знаешь, где найдешь, а где потеряешь?" – рассуждала Клавдия.
– На территории госпиталя есть все необходимое, но нет ресторанчика, где можно приятно провести время, – заговорил Ашот. – Такие вечеринки как сегодня здесь редки. Как вы смотрите на то, если я вас приглашу в мой любимый ресторан, я там часто обедаю.
– Боюсь, что огорчу вас, мне еще три месяца придется находиться в заточении. – улыбнулась Клавдия. – У меня полугодовой испытательный срок. Если я буду себя вести хорошо, то через три месяца получу разрешение на выход в город. А пока мне и здесь хорошо. – закончила свою речь Клавдия.
Она решила не торопить события. Здесь на территории госпиталя заниматься флиртом она не собирается, зачем лишние разговоры, пересуды, хватит ей истории с Миружаном! Тем временем на стол подали чай и по большому куску торта. Ольга и Эдуард, разгоряченные после танцев, тоже заняли свои места.
– Ну как, Клава, ты не жалеешь, что мы организовали тебе такой праздник? – заговорила Ольга.
– Нет, конечно, только почему такая конспирация, – засмеялась Клава.
– О, сюрприз – это тоже подарок!
– Между прочим Ашот потрудился на славу, ведь продукты, цветы и прочее – это он доставал.
Ашот, смущенно улыбаясь, сказал: "Мне эта миссия была не в тягость". Ольга и Эдуард при этих словах многозначительно переглянулись.
Тем временем гости стали расходиться, поднялась и Клавдия. Ашот захватил вазу с цветами и пошел вслед за ней.
– Давайте нарушим этикет – заговорила она. – Не вы меня, а я вас провожу до ворот.
Они медленно пошли к выходу. На улице моросил мелкий дождь, было темно, но свет от фонарей у ворот освещал им путь.
– Так вы мне о себе ничего и не рассказали, – заметила Клавдия останавливаясь.
– Я думаю, – ответил Ашот. – У нас еще будет время узнать все друг о друге. Прощаясь, он пожал ей руку, и она почувствовала, как с этим прикосновением в ее жизнь входит что-то надежное, настоящее, большое…