Посадку на Симферополь объявили в четыре часа дня. На крыльях старичка Ту-104 солнце пасло свои заячьи стада, весело зеленела вокруг взлётной полосы трава, и любопытный локатор вертел головой над стеклянной диспетчерской. Гектор смотрел в круглое окно и думал о птицах, из-за которых разбиваются самолёты. Птицы эти - голуби, скворцы и галки - гуляли по полю, не обращая внимания на ревущие моторы. Появилась стюардесса с конфетами. Самолёт поскакал на взлёт. Гектору стало не по себе, когда самолёт, не успев толком взлететь, начал качать в воздухе крыльями, переваливаться с боку на бок, а земля внизу в это время напоминала выколачиваемый ковёр.
"Ничто не вечно…"
Пульсировала в голове трусливая мыслишка, что, хотя разбивается один самолёт из миллиона, всё-таки есть же этот проклятый один самолёт, и где гарантия, что он не тот, на котором сейчас летит в Симферополь бывший десятиклассник Гектор Садофьев.
Гектор вытащил из кармана купленную в аэропорту "Неделю" и начал читать статью про дельфинов.
Самолёт точно иголка проткнул облака и теперь купался в свежем солнечном свете. Не верилось, что за бортом - минус тридцать пять. Грешная земля осталась далеко внизу, завёрнутая в облака, словно ребёнок в пелёнку. Всё осталось внизу.
"Ничто не вечно…"
…Вчера Гектор стоял около Думы и ждал Костю Благовещенского. Костя вручил ему деньги, вложенные в белый конвертик, и взглянул на Гектора сожалеюще.
- Ты хоть раньше бывал в Крыму? - спросил Костя.
- Не бывал, - ответил Гектор.
- А как ты будешь её там искать? - спросил Костя. - Среди волн и песка?
- Я позвонил ей домой, - ответил Гектор. - Мне сказали, что она уехала в Керчь в археологическую экспедицию…
- А в городе ты её дождаться не можешь?
- Нет. Я уже решил.
- Надоело ходить в мальчиках? Захотелось стать мужем?
- Неделю, понимаешь, я там буду, всего неделю! И я там буду заниматься…
- А ты, наверное, неспроста решил туда ехать, - пристально посмотрел на него Костя. - Что произошло?
- Ничего, - соврал Гектор. - Совершенно ничего не произошло. Просто я хочу её увидеть. Что могло произойти?
- Не знаю… Накануне вступительных экзаменов в Крым обычно не ездят…
Ветер шевелил тёмно-русые Костины волосы, и тонкий солнечный лучик, как спица, воткнулся в седую прядь.
- Нет, - сказал Гектор и удивился, как глухо, как отвратительно прозвучал его голос. - Ничего не произошло….
- Она… на даче? - спросил Костя.
- Я не знаю. Я давно её не видел.
- А когда ты её последний раз видел?
- На выпускном вечере, - ответил Гектор. - Когда ты дремал под дубом…
- Я, наверное, съезжу к ней на дачу, - сказал Костя.
- Это твоё дело.
- Она про тебя спросит…
- Соври ей что-нибудь… И вообще…
- Что "вообще"?
- Мы теперь не школьники, за одной партой не сидим…
Костя вздохнул.
- Я прекрасно понимаю, что ты хочешь сказать… Только один вопрос… Ты знаешь, что я хочу спросить…
- Последний раз я видел её на набережной, - ответил Гектор. - Я сидел на газоне под деревом, а она прошла мимо…
…Гектор выбрался в узкий самолётный коридор и пошёл в гудящий, словно холодильник, тамбур. Около покрытой инеем двери закурил. Гектор задумался, почему он соврал вчера Косте, когда они стояли около Думы, а мимо шли прохожие и задевали их плечами. Тем более что врать-то было бессмысленно. Гектор вспомнил чистенький белый конверт, который вчера протянул ему, Костя, вспомнил седую прядку, высвеченную солнцем. "Это же мой самый близкий друг, - неожиданно подумал Гектор. - Кроме него, у меня нет друзей…"
Моторы гудели ровно.
Так отношения Гектора и Инны, которые Гектор считал исключительно их отношениями, прямо коснулись Кости Благовещенского, о котором Гектор совершенно не думал, когда целовал Инну на мягком диване, а мишки и пёсики смотрели на них со шкафа. И когда Инна встала с дивана и громко щёлкнула кнопка на её белой юбке, Гектор тоже не думал о Косте Благовещенском, оставшемся дремать на школьном дворе под сенью единственного дерева. "Почему же я его не разбудил? - с отчаянием спрашивал себя Гектор. - И зачем я его обманул? И ещё взял у него деньги… И обязан врать всем, что я у него на даче… Что дальше будет? Ах, Инна, Инна…"
…Жарким июльским днём притащился Гектор в Академию художеств, нашёл деканат скульптурного факулм тета, где секретарша долго рылась, ворча, в каких-то папках, пока наконец не разыскала домашний адрес и телефон Алины Дивиной, выпускницы, защитившей диплом на "хорошо", но так и не пожелавшей сдать книжки в библиотеку. С негодованием поведала об этом Гектору секретарша. Гектор позвонил Алине из автомата, неподалёку от академии. Усмехаясь, смотрел на Гектора каменный сфинкс. Равнодушно плескалась Нева. "Алину? - спросил мужской голос. - Алина позавчера уехала в Керчь, если не ошибаюсь, на археологические раскопки".
Гектор пошёл пешком через весь Невский домой, а когда подошёл к своей двери и забренчал ключами, в голове у него уже созрел план действий. Гектор позвонил на работу матери, сказал, что ему надо сорок рублей на джинсы и что он поедет на дачу к Косте Благовещенскому заниматься, потому что дома невозможно заниматься - звонят, звонят…
"Что же я делаю? - думал в ужасе Гектор. - Куда я еду? Зачем я еду?"
Вечером Гектору позвонила Инна…
"Нет, надо ехать! - решил Гектор. - Видеть Инну, видеть Костю… Это выше моих сил… Ах, Алина, Алина… Где искать тебя в Керчи? На каких археологических раскопках?"
Ночью Гектор лежал и разговаривал сам с собой.
"Болван! - говорил себе Гектор. - Если ты уедешь, то потеряешь время и никуда не поступишь!"
"Но если я останусь, - отвечал себе Гектор, - я всё равно не смогу заниматься, потому что перед глазами будут стоять Инна и Костя…"
"Ну а Алина, - спрашивал себя Гектор. - Ты же её совсем не знаешь! Вдруг ты её придумал?"
"Алина - символ, - отвечал себе Гектор. - Алина - призрак… Алина - любовь моя… Я увижу её, и мне всё станет ясно… В конце концов, разве это так много - неделя?"
…На следующее утро Гектор отправился в центральную кассу Аэрофлота - в чёрный дом на углу Невского и улицы Герцена. Второй день стояла жара. Мужчины вышли на улицы в рубашках с короткими рукавами, а девушка в лёгоньких платьицах, которые хулигански задирал на перекрёстках ветер.
К окошкам было не пробиться. Гектор выяснил только, что в Симферополь можно улететь первого августа. "Первого августа я должен писать сочинение в университете, - подумал Гектор, - неужели придётся ехать в аэропорт?" Толика Ифигенина он увидел случайно. Толик, весело насвистывая, сбегал вниз по лестнице со второго этажа - оттуда, где находилось кассовое начальство.
- Куда лететь собрался? - спросил Толик.
- В Крым!
- А когда?
- Завтра!
- Тебе же надо экзамены сдавать.
- А я на недельку…
- Гляди-ка ты! Молодой, да ранний!
- Мне действительно надо…
- Билет уже купил?
Гектор тоскливо вздохнул.
- Я, наверное, поеду сразу в аэропорт…
- Желаю удачи, - усмехнулся Толик.
- Твоя статья произвела в классе странное впечатление, - сказал Гектор. - Зачем ты её написал?
Толик посмотрел на часы.
- Может, увидимся в Крыму, - сказал он. - Я уже сегодня буду в Ялте…
- Мне не хочется говорить тебе гадости, - Гектор смотрел Толику в глаза, - но…
- Раз не хочется, не говори, - сказал Толик. - И потом, у меня много дел… - Он опять посмотрел на часы.
- У нас был неплохой класс…
- Вот именно - был! - усмехнулся Толик. - Сейчас-то чего об этом говорить?
…Самолёт коснулся серой посадочной полосы и побежал по ней, дрожа, словно приземлился первый раз в жизни. Стюардесса попросила всех оставаться на своих местах.
"А ведь я так и не сказал ему, что он подлец, - подумал Гектор. - Что мы хотели подловить его в подворотне и набить морду… Ведь только из-за этой его поганой статьи Косте записали в характеристику, что он "не всегда ведёт себя корректно", а Инне, что она "временами недисциплинированна, легко поддаётся влияниям…". А я ему, гаду, ничего не сказал… Почему? Ах, Алина, Алина…"
Глядя в самолётное окно, Гектор удивился, до чего же странно ведут себя деревья в симферопольском аэропорту. Они словно наклонили зелёные головы и к чему-то прислушивались. Аэропорт казался вымершим. И только, ступив на трап, Гектор понял, в чём дело. По аэропорту гулял ветер. Гектор ни разу в жизни не сталкивался с таким ветром - злым, горячим, сильным. Ветер ударил в лицо бензином, разогретыми самолётными моторами, остывающими шасси, горелой травой. Волосы у девушки, идущей впереди, сначала испуганно забились на ветру, потом перелетели дружно на одну сторону и встали параллельно плечам. Однако в стороне у пивного ларька, хорошо защищённого мохнатыми кустами, ветра не чувствовалось. Гектор поставил чемодан на землю и вздохнул. Рядом с ларьком на фанерном щите была изображена карта местных авиалиний Крыма. Гектор отыскал Керчь и отметил, что это совсем не близко. Из Симферополя в Керчь летали самолёты Ан-2. Ближайший самолёт отправлялся туда завтра вечером. Ветер и не думал прекращаться. Птицами взмывали в воздух газеты. Рядом Гектор обнаружил другой щит - на этот раз с картой морского сообщения Крыма. В Керчь можно было уплыть на корабле, но для этого, как минимум, нужно было попасть на пристань. Гектор пошёл в троллейбусную кассу и узнал, что через пятнадцать минут уходит троллейбус в Ялту.