…Из моего окна на мансарде я вижу, кто приезжает на виллу, вижу, каких лошадей выводят на прогулку, как для важных гостей накрывают на газоне под пальмой стол с какой-то едой, чтобы можно было освежиться после скачки. Надо сказать, что архитектор, планировавший дом и участок перед ним, все сделал так, как он сделал бы это в Англии, в лучших традициях. Наверное, в Англии это было бы какое-то другое дерево, может быть дуб, но в здешнем климате лучше всего держатся пальмы, которые порой противостоят даже урагану.
Солнце через полчаса должно было подняться из-за гор, а на западе, над океаном, еще чернела ночь. Василий и Филипп спали в своих номерах в гостинице, а Игнат, который всю ночь беспокойно крутился на кровати и спал как-то прерывисто, вышел на пляж, чтобы пробежаться по твердому и еще холодному песку пляжа - может быть, в последний раз в жизни.
- Мистер, - услышал он обращение к кому-то. Никого другого рядом не было, а потому Игнат и обернулся на голос. - Мой отец хочет поговорить с вами о русском капитане. Знаем, что вы улетаете в пять вечера, мы можем прийти к вам в одиннадцать?
- Я могу быть с друзьями?
- Они хорошие люди, но отец хочет говорить только с вами.
- А где мы увидимся?
- В вашем номере в гостинице.
- Но мне надо будет собирать вещи…
- Отец вам поможет.
- Интересно, как?
- Хорошо поможет.
В одиннадцать Игнат улизнул от друзей, оставив их на пляже схватить последний час солнца Южного полушария. Заодно он поручил Филиппу договориться на регистрации, что они уедут в два. Представительница турфирмы, которая встречала их в день прилета, оставила записку, что, согласно ваучеру, фирма обеспечивает трансфер обратно в аэропорт.
Старый мастер уже ждал его на балконе. Игнат не стал спрашивать, как он проник туда. За эти дни он ко многому привык и уже мало чему удивлялся.
Не говоря ни слова, старик достал из пакета ту самую картинку, которую они видели в мастерской, но успели подзабыть, увлеченные поисками.
- Это ваш прадед, - сказал мастер. - Он был другом моего прадеда, он помогал ему, когда тот жил на острове. Ваш прадед дал ему деньги, чтобы мой прадед сумел начать наше дело.
- Ваш прадед был вместе с моим прадедом все время? Его звали Жорж?
- Да. С тех пор у нас в роду, когда рождается мальчик, ему дают имя Жорж в честь нашего прадеда. И меня зовут Жорж. А еще мне передают волю нашего прадеда - мы должны отдать наследникам русского моряка его шкатулку.
- Вы следили за нами?
- Мы смотрели за вами. Кое-что в ваших действиях мы не поняли, но в целом все сходилось. Правда, за вами следили другие, но они нехорошие люди, а потому мы были готовы прийти вам на помощь. Однажды пришлось.
- Значит, вы знали все, знали, что есть две шкатулки?
- Да. Только мы не поняли, зачем вы сначала пошли искать вторую шкатулку.
- А если бы тогда, возле Иль де ла Пасс, они отняли у нас вторую шкатулку?
- Тогда их катер пошел бы на дно. Парень на том катере - наш друг. У нас небольшой остров и мы друг друга знаем и всегда поможем. И на том катере, на котором вы пошли к "Сириусу", тоже был наш друг.
Старый мастер, которому был передан секрет от его предков, знал, что на самом деле есть две шкатулки. Одна на берегу, а вторая, с картой, на которой отмечено, где спрятана главная шкатулка, лежит где-то на "Сириусе".
На самом деле, после того как русский лейтенант Коршиков покинул остров, выждав пару месяцев, верный Жорж вернулся на виллу и поздним вечером, когда хозяева были в Порт Луи, вскрыл тайник, вынул шкатулку и увез куда-то.
Далекий прадед завещал, если появится Коршиков или его наследники, то им следует помочь и отдать шкатулку. Они знали, что в шкатулке не было золота или каких-то ценных камней из Индии, - достаточно было ее немного потрясти, и можно было услышать лишь глухой звук от ударов какого-то мягкого предмета о боковые стенки. Можно было бы отвернуть латунные шурупы, но наследники Жоржа имели свой кодекс чести, который предусматривал сохранение чужих секретов.
- Мы поняли, что вы - наследник русского офицера, и теперь я должен выполнить волю моего прадеда, - почти торжественно произнес Жорж, улыбаясь в свою седую бороду.
При этих словах он достал из пластикового пакета сверток в коричневой упаковочной бумаге.
- Это ваше, можете открыть и убедиться, что мы сохранили все, что туда положил ваш прадед, - сказал Жорж, которому также очень хотелось посмотреть, что же там хранилось почти полтора века и ради чего люди отправились так далеко.
В бумагу была завернута шкатулка красного дерева, которая также была затянута на латунные шурупы. У Жоржа была с собой мощная отвертка, он надеялся, что она понадобится - и не ошибся.
Вдвоем - Жорж крутил отвертку, а Игнат держал шкатулку, на крышке которой были инкрустированы потускневшие от времени буквы "А" и "К", - они принялись сначала выворачивать шурупы. Потом, чтобы поддеть крышку, пришлось взять острый нож, который Игнат уложил было в сумку, которую собирался сдавать в багаж.
В шкатулке, обернутый белым шелковым платком с вышитой белым шелком витой моногораммой "Е", лежал небольшой сверток. Игнат развернул платок и увидел перевязанные ленточкой несколько конвертов с письмами.
- Эти письма - переписка моего прадеда с его любимой женщиной, - взволнованно пояснил Игнат. - Она потом стала его женой, и для нашей семьи это очень большая ценность. Эта женщина моя прабабушка… Вы - великие люди… Что я могу сделать для вас?
- Когда вы снова соберетесь на Маврикий, пришлите нам чертежи русского корвета, и мы сделаем его модель. Но эксклюзивная модель стоит дорого, - предупредил Жорж. - Может быть, вы вернетесь через год?
- Может быть и раньше. Но мы обязательно свяжемся с вами… Вы можете проводить нас в аэропорт?
- Конечно. У нас есть для вас небольшие подарки, - и Жорж пошел на балкон, где были три треугольных объемистых свертка, в которых обычно туристы увозят с острова модели парусников.
Игнат положил письма во внутренний карман своей куртки, которую он снял с вешалки.
В дверь номера постучали, и Игнат пошел открывать. Это был Василий, посмотревший на седобородого и седовласого Жоржа с некоторым удивлением. Он попытался припомнить, где видел его и когда.
- Я хотел сделать вам подарки и заказал три модели парусников, - начал объяснять Игнат. - И вот он их доставил. У тебя есть рупии или евро? - Триста евро хватит? - спросил он Жоржа, предварительно подмигнув ему.
- Конечно, сэр.
Все вместе, взяв свои сумки с различными сувенирами, не забыв и саперную лопатку, они пошли на выход из отеля.
В аэропорту троица прошла к стойке регистрации пассажиров бизнес-класса, и любезная девушка вклеила все багажные бирки в билет Игната. На пакеты с парусниками она без лишних вопросов наклеила - "в кабину".
Игнат оглянулся, чтобы в последний раз поприветствовать Жоржа и его сыновей. В тот же момент он увидел в сторонке двух типов, у одного из которых была рука на перевязи. Рядом с ними увивался тот самый "змееныш". Судя по тому, что они были без багажа и делали вид, что просто так, случайно, забрели сюда, они просто контролировали ситуацию. В другой стороне Жорж в обществе сына и приятеля спокойно наблюдал за происходящим. Они встретились взглядами, Игнат улыбнулся старику, поклонился, а тот, сначала поклонившись в ответ, неторопливо двинулся к выходу.
Расположившись в самолете, друзья подняли бокальчики с шампанским за действительно безнадежное дело и печально погладили свои уже начавшие чуть зарастать затылки. Игнат до поры до времени решил помолчать о существовании полученных от Жоржа конвертах, хотя сдерживаться было безумно трудно. Его буквально распирало от неожиданной радости, но… Терпение, терпение и еще раз терпение…
Тяжелый "Боинг 747" довольно долго разбегался по полосе, наконец, оторвался и начал набирать высоту, почти сразу заложив левый поворот. Пассажиры, сидевшие по левому борту, любовались островом, а на правой стороне пока можно было смотреть только в синее небо и облака. Но скоро машина выровнялась, внизу справа появился желтый берег Старого порта, коралловый риф, о который разбивались океанские волны, а потом - леса на склонах гор. Самолет шел с юго-востока на северо-запад, были видны квадраты зеленых полей тростника, деревеньки, озерца, речушки, виллы с бассейнами - это уже на северном побережье, а потом - только темная синева океана, которую скоро закрыл плотный, почти без разрывов слой облаков. Погасло табло, означая, что высота набрана. Стюарды покатили тележки с напитками.
На подлете к Парижу, когда Василий с Филиппом уже смирились, что им предстоит нелегкое возвращение, Игнат рассказал о марке и даже достал из портфельчика обычный пластиковый файл, в который он переложил несколько старинных конвертов, в том числе и тот самый, с именем Alexander Korshikoff, esq и гашеной маркой. Тут началось такое! Все были счастливы!
Игнат рассказал друзьям все, что утром услышал от Жоржа. И что островитяне знали о существовании конкурентов, которые представляли не очень ясную, но все-таки угрозу для наследников русского моряка. И почему Жорж с сыновьями так неприметно себя вели, хотя и контролировали почти каждый шаг Игната и его товарищей. Опасаясь, что может возникнуть опасная ситуация с участием полиции, они решили лишь в последний момент передать Игнату шкатулку. И конечно, они даже не догадывались, что внутри нее то, ради чего и прибыли сюда друзья - бесценная марка. В общем, наследники верного лейтенанту Коршикову слуги Жоржа признали в Игнате без всяких юридических исследований потомка того самого русского лейтенанта.