Эмили обожала материнство с того самого мига, как была зачата ее старшенькая, Дженин. Я наблюдала, как она поднимает детей и зарывается носом между их головами и шейками, просто чтобы вдохнуть их запах.
- Почему ты здесь? - спросила я Джейка. - Серьезно.
Он закрутил крышку бутылки с водкой и отнес ее в антикварный барный шкафчик, переданный мне матерью после смерти отца.
- Потому что ты - мать моих детей.
Он стоял спиной ко мне. Поставил телефон на бутылки, сгреб подушку с буфета и запихал ее туда же. Не знаю, прибавило или убавило это безумия происходящему; Джейк всегда педантично возвращал вещи в точности на место.
- И, - добавил он, оборачиваясь, - я ненавидел твою мать за то, как она обращалась с тобой.
- Спасибо.
- Где ее коса?
- Сколько водки ты выпил?
- Достаточно. Где коса?
- Я разрезала ее и смыла в унитаз.
- Хорошо.
- Эмили поняла, что ты выпил?
Когда я впервые зашла в дом Эмили в Вашингтоне, меня ждал двойной удар. Во-первых, весь пол от стены до стены был покрыт белым ковром и заходить в туфлях дальше прихожей не разрешалось. А во-вторых, когда я попросила выпить, мне заявили, что алкоголя не держат.
- Она предпочла поверить, когда я сказал, что все дело в горе, - ответил Джейк.
- Солгал?
- Ты влияешь на меня как всегда.
- И как же?
- Плохо.
Я улыбнулась. Джейк тащил меня к вере в мир, а я тащила его туда, где за каждой улыбкой таился кинжал. В какой-то момент мы развалились на части, словно кукла, собранная из противоположных деталей.
- Что дальше? - спросила я.
- Что дальше?!
- Похоже, ты понимаешь, что происходит, - пояснила я. - Давай поступим по-твоему.
- Позвоним в полицию.
- Мне казалось, тебе не понравилась эта идея, - удивилась я.
- Не понравилась, но думаю, ты права. Скажем, что ты нашла мать в таком виде прошлой ночью и ждала моего приезда, чтобы позвонить им. Звонить надо сейчас. Я здесь уже пол-утра.
- Если мы собираемся им звонить, я хотела бы вернуться в дом и убраться.
- Тебя волнует домашнее хозяйство?
- Я хочу еще раз повидать ее.
Его недоверчивое лицо заставило меня вздрогнуть. Как будто он ничего и не предлагал.
- Бери куртку. Я на арендованной машине, но вести лучше тебе.
Когда мы оделись и собрались, Джейк поймал мою руку и сжал.
Снаружи, на бетонной дорожке, я представила, как проезжаю на машине Джейка за домом Хеймиша и встречаю его. У моего бывшего был красный "крайслер" с откидным верхом, весьма устаревший, но, не обладая преимуществом юности и находясь под угрозой обвинения в убийстве, я могла бы воспользоваться этой машиной, чтобы отвлечь парня. Как погремушкой.
Я выехала из квартала. Какое-то время мы молчали. Выбравшись на Пикеринг-Пайк и направляясь к Финиксвиллю, я заметила, что Джейк начал глядеть по сторонам.
- Боже, - сказал он, - как будто ничего здесь не изменилось. Как будто заморожено во времени.
Мысленно я обозревала мамину кухню. Разбросанные пластиковые контейнеры и ножницы на полу могут быть сочтены элементами неудачного ограбления.
Мы проехали мимо здания ветеранской организации рядом со складом пиломатериалов.
- Погоди, пока увидишь дом Натали, - сказала я. - У нее три смежные ванные комнаты!
- Что ты ей скажешь?
- Хорошо бы я могла рассказать Натали правду.
- Ты же знаешь, что не можешь, Хелен.
Я не ответила, внезапно подумав о рассказе Эдгара Аллана По, в котором кого-то заживо похоронили внутри стены.
- Только мне, Хелен. Мне. Больше никому.
- Натали знает, что я чувствовала к матери.
- Может быть, но это другое дело. Ты пошла дальше, чем большинство людей. Ты не можешь ни с кем поделиться.
- Большинство людей - идиоты, - откликнулась я.
Мы проехали старую фабрику покрышек. Когда Саре было четыре, она считала, что Джейк живет здесь.
- Когда ты так говоришь, с тобой трудно находиться в машине.
- Почему?
- Потому что это напоминает мне, какой ты всегда была. Даже когда дела шли хорошо, ты пребывала в унынии. Ты ненавидела все на свете.
- Определенно, настало время ездить в машинах с мужчинами, которые ощущают потребность рассказать мне правду обо мне самой, - заметила я.
Он не спросил, кого я имею в виду. Миля утекала за милей на спидометре "Плейскул", сделанном в стиле приборной панели гоночной машины. Мы проехали дом Натали.
- Старый мост все еще стоит, - сказал Джейк, его тон предлагал оливковую ветвь. - Помнится, когда твой отец катал нас, на этом месте в нем всегда происходила перемена. Он вроде как оживлялся. Помнишь? Как будто подымал войска, чтобы мы все вместе приехали домой и хорошо провели время. Сперва я не понимал этого.
- А потом понял?
- Прошлой ночью, когда я забрался в окно, все вернулось. Тот дом - тюрьма.
- И ты женился на заключенной.
Я стиснула руль. Мне не особо нравилось сидеть в машине с Джейком. Слишком много былого, как и слишком много правды, может причинить боль.
- Как Эмили? - спросила я.
- Хорошо, - улыбнулся Джейк. - Она легко привыкла к тому, что ей стукнуло тридцать.
- Ей стукнуло тридцать… - начала я, и Джейк присоединился ко мне, - в день, когда она родилась!
Мы вместе посмеялись в жестяной чужой машине.
- А Джон?
- Ну, вообще-то он никогда мне особо не нравился, но он хороший. Надежный.
- По-моему, он ненавидит меня, - сказала я.
Джейк прочистил горло.
- Стало быть, да?
- В целом он не одобряет нас всех. Сару тоже.
- Бедная Сара.
- Они поделили нас, Хелен, - сказал он. - Сара выбрала тебя. Ты же знаешь?
Я отвернулась.
- Черт! - воскликнул Джейк.
Мы как раз въехали на окраину Финиксвилля.
- Прелестно, не правда ли?
- Я забыл. Я совершенно забыл.
- Не все мы выросли на великом Северо-Западе, с утесом-отцом и извилистым водопадом-матерью, - заметила я. - Некоторым пришлось пробиваться сквозь асфальт.
- Только подумай, каково здесь могло быть ей, - сказал он.
- Кому?
- Твоей матери. В смысле, с какой стати ей вообще хотеть выходить из дома, когда вокруг… такое?
- Я знаю, тебе смешно, но я за годы вроде как привязалась к здешним местам.
- К вот этому?
Впереди замаячил старый мост, что рассекал город на две части. Под ним рассыпалось пятно мусора. Бочка, в которой тот прежде хранился, почернела от огня.
- Признаться, - сказала я, - он знавал лучшие дни, и все же у него до сих пор есть центр. Его даже пытались оживить.
- Познакомьтесь с Хелен, вашей проводницей из бюро туристических и ритуальных услуг.
- Это дух Финиксвилля, - ответила я.
Мы встали на красный свет за какой-то машиной. Загорелся зеленый, а она не тронулась с места.
- В ней никого нет, - сообщил Джейк.
Я взглянула: разумеется, так и есть, машину бросили прямо посреди дороги, даже не откатили к обочине.
- Кошмар какой, - возмутилась я. - И что мне делать?
- Объезжай, - посоветовал Джейк. - Пусть кто-нибудь другой с ней разбирается.
Так мы и поступили.
- В Восточной Германии веселее, чем здесь.
- Попридержи язык, - велела я.
Я словно вернулась в детство. Мне можно было обзывать мать, а другим детям - нет. Я все еще переживала за загнивающий городской бизнес и часто навещала сына старого Джо, чтобы подстричься.
- Извини. Я знаю, рядом с домом твоей матери поприятнее.
Это было уступкой со стороны Джейка. Когда молодоженами мы отправились в долгий путь из Мэдисона с Эмили, Джейк ожидал увидеть величественные дома, такие же, как при своем великом знакомстве с Востоком, в действительности бывшем Югом. Он посмотрел "Унесенные ветром" по телевизору и влюбился в Вивьен Ли.
Кроме кучки особняков, построенных владельцами металлургического завода на севере города, в Финиксвилле полно было старых кирпичных многоквартирных домов и покосившихся дощатых развалюх. Предлагавшиеся реанимационные меры в основном включали строительство гипермаркетов на месте сталелитейного завода или старой фабрики шелка и пуговиц.
Я срезала за железнодорожными рельсами - через парковку православной церкви на Малберри-лейн.
- Погоди, - Джейк наклонился вперед. - Что это?
Тогда я и увидела их. В квартале было множество полицейских машин и "скорая".
- Назад.
Моя нога с тормоза нечаянно переместилась на газ.
- Хелен, - произнес Джейк, - делай, что я говорю.
Понадобились все мои силы, чтобы кивнуть.
- Я хочу, чтобы ты медленно встала на одно из парковочных мест.
Церковная парковка была совершенно пустынной в пятничное утро. Когда я оказалась на месте, Джейк потянулся и выключил зажигание.
- Твою мать, - выругалась я. - Твою мать.
- Давай просто посидим минутку.
- Номер Сары - под моим. Что, если они позвонят ей?
- Ее телефон отключили на прошлой неделе, - сообщил Джейк. - У нее работает только сотовый.
Сара не сказала мне об этом. Я рискнула бросить взгляд мимо Джейка в пассажирское окно. Увидела, как миссис Касл стоит на передней дорожке и говорит с полицейским. На мгновение показалось, что она смотрит на парковку.
- Надо выбираться отсюда, - сказала я.
- Нет, не надо, - возразил Джейк. - Надо придумать, что делать дальше.
Я вспомнила, как ребенком просыпалась посреди ночи. Иногда отец сидел в кресле у изножья кровати и смотрел на меня в темноте.