– Димка, я желаю тебе не падать духом ни перед какими трудностями, и поднимаю этот кубок – за то, что ты рано или поздно дашь гари. Не только делами, но еще и под хвост надаешь всем своим будущим коллегам-пофигистам… Или чего не так?
– Все, в общем, так. – Бесцветно ответил депутат после недолгой заминки.
– За тебя, товарищ депутат!
Подождав, пока его товарищи поднимут свои фужеры, Кирилл Михайлович широко улыбнулся, чокнулся с Димкой, потом с Василием, и залпом выпил содержимое своего фужера.
Осушив фужеры, мужчины съели по бутерброду, после чего шахматные баталии продолжились.
Грым выиграл у родственника одну партию. Потом два раза проиграл. Когда вино было выпито, а бутерброды съедены, начинающий депутат заявил, что сегодня ни его день, и, вопреки уговорам пожилых товарищей, ушел к тетке.
4
Войдя в мастерскую, Григорий Полторухин подошел к пареньку в камуфляже. Это был его младший помощник, Степа Касанов. Молодой специалист сидел на лавке, созерцая взглядом коробку переключения передач на монтажном столе.
– Всё, хана, Степа. – Безнадежно выдохнул Гриша, разводя руками. – Петрович сказал, выгонит меня.
– А я сомневаюсь в этом, – бесцветно промолвил парень. Он с глуповатой ухмылкой смотрел на старшего коллегу, не понимая, шутит ли тот, или просто безвольно отдается очередному приступу меланхолии.
У него уже запредельный возраст – шестьдесят с "хвостиком", но это ведь не повод. – Подумал Степка. То, что он часто злоупотребляет спиртным – это, судя по всему, тоже не повод… Иначе его бы давно уволили…
– Думаешь, не выгонит? – спросил Полторухин, ехидно улыбаясь.
Парень с серьёзным видом кивнул. Григорий Павлович рассмеялся, и, присев рядом с парнем, дружески хлопнул его по плечу. В этот момент в помещение вошёл Андрей Козловский, и, с неприязнью глянув на Степу, спросил: – Чего сидим?
Парень неуверенно пожал плечами и, с опаской глянув на шофёра, пошёл к выходу. Когда он подошёл к двери, Козловский схватил его за плечо, и внушительно произнёс: – Давай-ка, иди к мойке, там лежит помпа. Отдраить её, как следует!
– У меня есть чем заниматься, – робко ответил возмущенный парень, убирая с плеча руку Андрея.
Мгновенно лицо истеричного Козлика побагровело.
– Ты, недоносок, хочешь сказать, что это не твоя работа?! – Прокричал он.
Степа, не выдержав взгляда рассвирепевшего водителя, посмотрел в сторону Полторухина. Тот по-прежнему сидел на лавке у стеллажа и откровенно посмеивался над беспомощностью своего младшего помощника.
– Что ты на Гришу пялишься! – снова выкрикнул Козловский и, поймав несмелый взгляд парня, лёгким движением руки вытолкнул его за дверь. Затем он легко ударил его кулаком в живот: – Ну так что, это не твоя работа?
– Нет, вроде как, не моя, – нерешительно вымолвил парень.
– А какая твоя работа? Откручивать гайки и помогать нести аккумуляторы в зарядку?
– Ну, да. Бывает и такое.
Он говорил не очень внятно, и голос его слегка подрагивал. Обозвав парня непечатным словом, Козловский обеими руками схватил его за воротник робы и прорычал: – Слушаться старших надо! Понимаешь?!
Ничего не ответив, молодой специалист с большим трудом высвободился из крепкой хватки водителя, и побежал к боксу. Козловский, злобно глядя ему вслед, тихо прорычал непечатное ругательство и ушел обратно в слесарную мастерскую.
Подходя к боксу, юный слесарь услышал позади себя голос Георгия Чернова: – Степка… А, Степка…
Степка сделал несколько шагов навстречу Батону, который чуть ли не бежал к нему с распростертыми объятиями. Подойдя к молодому специалисту, Чернов обнял его за плечи: – Занят, мой дорогой человечек?
– Нет, – ответил парень, морщась от запаха "перегара", исходящего от водителя.
– Вай, как замечательно! Давай, иди делом занимайся, – коробку откручивай. Вразумел?
– Вразумел.
– Давай, браток, давай. – Чернов нагло усмехнулся, и, небрежно толкнув парня в плечо, направился к мастерской.
В мастерской он застал Григория, который сидел на прежнем месте и что-то высматривал в своем потрепанном бумажнике.
– Нет у тебя никаких денег. И никогда не будет.
Полторухин закрыл кошелек и с неприязнью взглянул на Чернова: – Хто сказал?!
– Я сказал… Ты ж на окладе, как и положено б. ди. Вот и нема у тебя ни бабок, ни баб. А был бы на сделке – были б у тебя и сделки, и гарные девки.
Высказав эти непристойности, Георгий скорчил коллеге гримасу, потанцевал на месте и пнул его в ногу. Григорий ответил бессвязным бурчаньем и хлопнул Батона по спине. Удар был слабым, но водитель грузовика приложил руку к спине и застонал: – У-ух! Гришка! Ты ж мне сателлит повредил…
Полторухин вскочил со скамейки и засуетился возле товарища, который охал, сгибаясь в три погибели и прижимая ладонь к пояснице.
– Что за сателлит?.. Давай к Таисе пойдем…
– И дифференциал тоже. – Уточнил Батон, не переставая стонать и потирать спину.
– И дифференциал?.. Иди ты! Дифференциал – это ж у техники!..
Шофер выпрямился ровно, убрал руку от поясницы и улыбнулся озадаченному Полторухину: – Так и сателлит – тоже у техники! Пойдем-ка в бытовку, Аленушка Недалекова…
Пожилой автослесарь играючи потягал водителя за ухо, негромко обругал матерными словами, после чего они вместе пошли в бытовое помещение.
Чернов достал из своего шкафа две бутылки портвейна и, поставив их на большой ящик, который использовался рабочими как обеденный стол, скомандовал старшему коллеге: – Закусь давай! Ножик давай!
Полторухин незамедлительно достал из своего шкафа свёрток и, отдав его Батону, начал шарить в карманах своих рабочих штанов.
– Садись, дурень! – прикрикнул на него Георгий. – У тебя и ножика нету! На кой болт ты на работу вообще ходишь!
Гриша, сдерживая гнев, уселся на табуретку возле ящика. Чернов достал из кармана своего пуловера раскладной нож и в очередной раз ухмыльнулся помрачневшему товарищу: – Вот, у меня есть ножик – я не зря на работу хожу.
На протяжении нескольких часов Чернов и Полторухин выпивали, рассказывая друг другу сплетни и пошлые анекдоты. Когда всё спиртное было выпито, Чернов рассказал очередной анекдот. Анекдот был таким же пошлым и совсем не остроумным, как и предыдущие анекдоты, но Григорий Павлович зашелся смехом.
– Ладно, ты смейся, – сказал Батон коллеге. – А я пойду, проконтролирую.
– Ты только не реви на него. Он и так, бедный, боится всех.
– А кто ему виноват, что он боится всех! – недовольно пропищал Батон. – Что ты меня виноватишь?!
– Ладно, Жорка, – махнул рукой Григорий. – Иди… только не кричи на него. Ты ж тоже не всё умел, как только пришёл.
– Ух, какой ты высокоморальный у нас! – снова запричитал Чернов. – Как портвейн на халяву пить – так хорошо, а на Степку не кричи! А как сам над Димкой издевался?! Не помнишь, кляча старая?! И на Степушку вчера ревел!
Это я сдуру! – пробурчал Полторухин, и, не выдержав презрительного взгляда друга, отвернулся.
Пока Батон пьянствовал, Степка снял пневмоусилитель, стартер, и карданный вал. Выкатив карданный вал из-под тягача, юный слесарь вылез сам. Тут же к нему подошёл седой мужчина в замасленном камуфляже. Это был Николай Кондратьев по кличке Кондратик.
Подождав, пока парень отряхнется, Кондратик спросил его: – Освободился?
– Ну да.
– Ну, пошли со мной, раз освободился. Поможешь ступицу зажать.
Георгий Чернов, выйдя из бытового помещения, увидел, как Кондратик уводит молодого специалиста. Его глаза, уже помутневшие от портвейна, метнули молнии, а сам он вытянулся струной и выкрикнул звонким фальцетом: – Кондратик, ты куда моего хлопчика повёл?! Он со мной, пока я не выеду!
Степа остановился. Кондратьев, не оглядываясь, продолжил путь.
– Ты что, уже все сделал? – Спросил Батон, подходя к слесарю.
Степа указал на запчасти, лежащие на земле.
– Вай, молодец, Степашка. Давай, иди дальше работай.
Прочитав во взгляде слесаря осуждение, шофер подвел его к тягачу и, нежно положив ему руку на плечо, сказал, снисходительно посмеиваясь: – Давай, Димка…
– Я не Димка. – Осторожно поправил шофера молодой слесарь.
– А похож. – Батон зло усмехнулся юному специалисту. – Такой же недолуга. Гляди, тоже депутатом станешь!
Степан был очень похож на Димку Грымова – своим техническим бессилием и малохольностью. Первым "димкогрымковость" у Степки заметил Тевенев.
Как-то Степка прогуливался по территории, мечтательно оглядывая грузовики. Мимо проходивший Леонид Тевенев от нечего делать выкинул одну из своих привычных низких шуток. Он притворился изрядно пьяным и, подойдя к парню шатающейся походкой, сказал заплетающимся языком: "Какие красивые тягачи… Правда?"
– Правда. – Не сразу ответил озадаченный поведением шофера Степка.
– Их надо поднять. – Сказал Тевень, с деланным уважением глядя на юного слесаря нахмуренными глазами и смешно ворочая своей круглой большой головой. – Будешь поднимать? Кроме тебя тут некому их поднимать. Все пьют, не работают…
– Буду.
– Ну и молодец.
– Давай, Степка-Димка, крути гаечки, не стесняйся.
– Я и кручу, не стесняюсь.
В этих словах молодого слесаря не было ничего обидного, но Батон, который уже собрался уйти, резко обернулся и прокричал: – Еще раз ты, щенок, меня обзовешь – голову отверну!
– Я не обзывал… – Промолвил испуганный Степа.
– Ты здесь нихто! Фуфло! Понял?! Иди, крути!