Я не стану притворяться, будто предлагаю Вам сердце, которое никогда не знало любви и разочарования. Да, я любил, и прошли годы, пока моё сердце превозмогло ту скорбь, которую я пережил, когда она стала принадлежать другому. Но всё это теперь в прошлом. Глядя на Вас, я торжествую победу над разочарованием, которое, как мне казалось, когда-нибудь станет для меня роковым. Из-за того, что оно было, я уже не могу быть таким пылким влюблённым, каким мог бы быть, если бы его не было, но зато теперь во мне удесятерилась способность оценить Ваши многочисленные достоинства и желать, чтобы Вы стали моей женой. Прошу Вас через того же посыльного известить меня в нескольких строках, благосклонно ли принята моя просьба. Если да, то я немедленно приду и обговорю всё с мистером и миссис Оллеби, которых, надеюсь, смогу однажды назвать отцом и матерью.
Должен предупредить Вас, что в случае Вашего согласия быть моей женой, могут пройти годы, пока наш союз сможет осуществиться на практике, ибо я не могу жениться, пока мне не будет предоставлен бенефиций от колледжа. А потому, если Вы сочтёте нужным отвергнуть меня, я буду скорбеть, но не буду удивлён.
Всемерно преданный Вам,
Теобальд Понтифик".
И это всё, что смогли дать Теобальду частная школа и университет! И, однако же, сам он считал, что это хорошее письмо, и ужасно собою гордился, особенно за то хитроумие, с которым изобрёл историю былой любви, намереваясь прикрыться ею, буде Кристине не понравится, что он такой, ну, не очень пылкий.
Приводить ответ Кристины незачем - разумеется, это было согласие. Теобальд, как ни боялся он нашего мистера Оллеби, так, я полагаю, никогда и не собрался бы с духом довести дело до формального предложения, если бы не то обстоятельство, что помолвке в силу необходимости предстояло быть долгосрочной, а за это время она могла ещё десять раз расстроиться по десятку причин. Как бы ни осуждал он долгосрочные помолвки у других, я не думаю, чтобы он возражал против таковой у себя самого. Влюбленная пара со временем становится как восход и закат: мы видим их каждый день, но редко обращаем внимание. Теобальд являл вид самого что ни на есть пылкого влюблённого, но всё это было так, напускное. Кристина - та была влюблена, как, впрочем, уже двадцать раз до того. Но ведь Кристина была девушка впечатлительная, она, например не могла без слёз слышать слово "Месолонги". Когда Теобальд в одно из воскресений забыл у них папку с проповедью, она всю неделю брала её с собой в постель и спала, прижимая её к груди, а когда в следующее воскресенье эту, так сказать, незаконно обретённую собственность пришлось возвращать, чувствовала себя несчастной и заброшенной; Теобальд же, полагаю я, вряд ли брал с собой в постель и такую малость, как Кристинина зубная щётка. А я, между тем, знавал одного молодого человека, который как-то раз завладел коньками своей возлюбленной, спал с ними две недели и, возвращая, плакал.
Глава XII
С помолвкой все устроилось чин чином, но ведь где-то там, в своей конторке на Патерностер-Роу, сидел лысый и румяный пожилой джентльмен, которого рано или поздно всё равно пришлось бы известить о намерениях его сына, а у Теобальда сердце уходило в пятки при одной мысли о том, какие намерения могут возникнуть у этого пожилого джентльмена в связи со сложившейся ситуацией. Но деянья тёмные должны поздней иль раньше вылезти на свет, и Теобальд со своей суженой решили - может быть, неосмотрительно - выложить всю правду, причём немедленно. С Кристининой помощью он сочинил письмо, исполненное самого, как им обоим казалось, искреннего сыновнего духа, где изобразил себя человеком, страстно желающим жениться, по возможности, без долгих отлагательств. При Кристине, заглядывавшей ему через плечо, не сказать этого он не мог; впрочем, он знал, что это безопасно, ибо вполне мог полагаться на своего отца - в том смысле, что тот ему ни в чём не поможет. В заключение он просил отца пустить в ход все возможные связи, чтобы добиться независимого бенефиция, поскольку такая вакансия в колледже может открыться ещё неизвестно когда, может быть, через годы, а денег ни у него, ни у его суженой нет, если не считать фондовой стипендии, которой Теобальд, заведя семью, естественно, лишится.
Что бы Теобальд ни делал, это неизбежно вызывало неодобрение в глазах отца, но в двадцать три года захотеть жениться на девице, не имеющей за душой ни гроша, да ещё четырьмя годами старше - да это просто золотая жила, и старый джентльмен - ибо я вправе так называть человека за шестьдесят - принялся разрабатывать её с присущим ему пылом.
"Несказанная глупость, - писал он в ответ на сыновнее посланье, - твоей воображаемой страсти к мисс Оллеби наполняет меня самыми чёрными предчувствиями. Даже делая скидку на слепоту влюблённого, я, тем не менее, не сомневаюсь, что эта леди - благовоспитанная и симпатичная молодая особа, но будь она в десять раз более привлекательной в качестве невестки, чем я позволяю себе надеяться, ваша совместная нищета является непреодолимым препятствием для вашего брака. У меня четверо других детей, и мои расходы не позволяют мне делать сбережения. В этом году они были особенно высоки, поскольку мне пришлось купить по случаю два не таких уж маленьких участка земли, которые были мне необходимы, чтобы довершить формирование имения, которое я давно уже хотел закончить именно таким образом. Я, невзирая на расходы, дал тебе образование, которое позволило тебе получать приличный доход в возрасте, когда многие молодые люди пребывают на иждивении родителей. Таким образом, я положил неплохое начало твоему жизненному пути и могу претендовать на то, чтобы ты перестал быть для меня обузой. Долгосрочные помолвки вредны, что общеизвестно, а в данном случае перспектива представляется нескончаемой. Какие, скажи на милость, у меня есть, по-твоему, связи, что я могу добыть тебе бенефиций? Или ты предложишь мне разъезжать по стране и просить людей обеспечить моего сына, потому что он забрал себе в голову, что хочет жениться, не имея на то достаточных средств?
Не сочти высказываемое мною за обиду, это и близко не лежит к истинным моим намерениям и чувствам к тебе, но часто в прямолинейности более доброты, чем в бесчисленных любезностях, не приводящих к существенной пользе. Разумеется, я принимаю во внимание, что ты совершеннолетний и можешь делать, что тебе заблагорассудится, но если ты предпочтёшь заявлять права согласно букве закона и действовать, невзирая на чувства твоего отца, то не удивляйся, если и я однажды заявлю аналогичные права и свободы для себя.
Твой, поверь, любящий отец,
Дж. Понтифик".
Я нашёл это письмо вместе с другими - с теми, что я уже приводил, и с теми, которые приводить излишне, ибо в них сквозит такой же тон и такое же, более или менее очевидно проявляющееся ближе к концу, размахивание завещанием. То обстоятельство, что Теобальд сохранил все эти письма, перевязав ленточкой и снабдив ярлычком с надписью "Письма от отца", говорит само за себя, особенно если вспомнить, что за все годы нашего общения после смерти отца он не проронил о том ни слова; есть в этом что-то здоровое и естественное.
Кристине Теобальд отцовского письма не показал и вообще, полагаю, никому не показал. Он и от природы был скрытен, да к тому же его с такого раннего возраста и так мощно подавляли, что возмущаться или бурчать на отца он был совершенно не в состоянии. Чувство совершённой над ним несправедливости не находило себе выражения, но давило его никогда не отпускающей тупой тяжестью с утра до вечера, и когда он просыпался ночью, тоже давило, а он едва осознавал, что это за тяжесть. Из всех его друзей я был, пожалуй, самым близким, и, однако же, мы виделись лишь изредка, ибо на частое общение меня просто не хватало. Он говорил, что во мне нет почтительности, я же считал, что во мне довольно почтительности к тому, что достойно почитания, вот только божки, которых он почитал золотыми, на самом деле были из гораздо менее благородного металла. Ни разу, говорю я, не пожаловался он мне на своего отца - мне, а все его прочие друзья были, как и он сам, люди традиционных взглядов, строгих правил и евангелических тенденций, с глубоко укоренённым чувством греховности любого акта неповиновения родительской воле - собственно говоря, добропорядочные молодые люди - а кто же станет бурчать на родного отца в присутствии добропорядочного молодого человека!
Когда Кристина узнала от своего возлюбленного о том, что его отец противится их браку, и о том, сколько времени может пройти, пока он всё-таки осуществится, она предложила Теобальду - уж не знаю, насколько искренне, - освободить его от всяческих обязательств; но тот сие великодушие не принял - "по крайней мере, - сказал он, - пока". Кристина и миссис Оллеби понимали, что в конце концов сумеют с ним справиться, и на этой довольно-таки зыбкой почве помолвка устояла.