Посреди зимы я вижу свежий загар на коже будущих молодоженов, горный загар лыжного курорта, Альпийских вершин, свежего снега. Яэль сосредоточенно перебирает листки веера-каталога, Саги занят своим любимым делом - ищет, что бы стянуть.
У меня хорошая память на лица и на номера: OW42P. "Alpine Echo".
Марио смотрит на меня торжествующе.
- Но они же ничего так и не купили! Просто поморочили мне голову и ушли.
- Может быть, это и не столь важно… Вы же помните номер, который они выбрали, вы же его посоветовали. Может, этого и достаточно, я же сказал, никто не знает, на что именно воздействует Профессионал.
Почему из всех нежно-салатовых оттенков я выбрал именно Alpine Echo? Мог же я сказать Teardrop, да мало ли что еще можно подобрать: Frosted Ice, Pine Bud, Washed Needles. Я могу с легкостью подобрать еще десяток-другой разных названий оттенков, отличающихся друг от друга крайне мало. Почему именно Alpine Echo? Вы испытывали ощущение полной беспомощности и безотчетного ужаса, рушащегося потолка и уходящего из-под ног пола одновременно, кошмарного сновидения и не менее дикой действительности, когда проснешься?
Я вспоминаю, как еще ребенком слушал рассказ своего деда о случае из его жизни в общежитии. Это было где-то во второй половине двадцатых годов: большая комната с железными кроватями вдоль стен, крашеные белой масляной краской тумбочки с выдвижным ящиком сверху и дверцей внизу, десяток студентов, делящих помещение, полчища клопов, от которых нет спасения ночью. Кто-то изобретает метод борьбы с насекомыми: надо отодвинуть кровать от стены и поставить все ножки в консервные банки с водой. Но едва заполночь раздается нечеловеческий крик. Один из студентов, плотно завернувшись в одеяло, падает с кровати в проем у стены. Конечно, его с шутками да прибаутками вытаскивают, но до утра уже никто не спит. Упавший с кровати студент скулит, как подбитый щенок, дрожит крупной дрожью, с трудом удается влить в него лишь горячий чай. Дед говорил, что схитрил тогда - подлил водки в пол-литровую кружку с чаем, которым поил своего товарища. А к утру тот, пьяный в дым, рассказал, наконец, свою историю:
"Я заснул, и приснилось мне, что я умер. Все родственники приходят со мной прощаться, но я не верю и пытаюсь с ними заговорить. Я не верю, что я умер, потому что все говорят со мной, как с живым. Похороны приближаются, меня кладут в гроб и везут на кладбище, старухи читают молитвы и крестятся, остальные боятся креститься, но опасаются проклятья священника. Крышку прибивают гвоздями, и гроб опускают в могилу, комья земли стучат по крышке. Здесь я просыпаюсь, я знаю, что проснулся, но не могу пошевелить ни рукой - ни ногой. Я чувствую, что похоронен заживо, и тут мне становится по-настоящему страшно. Я кричу, и тут меня спасают ангелы, мои товарищи".
Ночью нам было смешно, говорил дед, а утром все увидели, что Петр (так его звали) - совсем седой. Он был жгучий брюнет, вороново крыло, а в одночасье превратился в старика. Через год он спился и умер.
- Неплохо, - заявляет Марио. - Даже весьма стильно: "Alpine Echo"!
- Глупости! Глупости! И еще раз глупости!
- Мне было довольно трудно вас найти, Влади, ведь я не представлял, что имею дело с Продавцом Красок. Но взгляните на еще одну статью, она должна вам сказать о многом.
Марио вновь шуршит целлофаном и вытаскивает на свет мелкие листочки местной газетенки города N, которую нам каждую неделю суют в почтовый ящик. Если не считать объявлений о купле-продаже, читать ее опасно для здоровья.
- Благодаря этому я вас нашел.
Читаю заголовок: "Помощь приходит оттуда". И ниже: "Умерший дядя знает, о чем говорит". Уже, думаю, интересно, привет с того света. Начинаю разбирать довольно мелкий и неопрятный шрифт. Женщина, которой, судя по нечеткому фото, где-то за сорок, весьма откровенно рассказывает о своих бесчисленных попытках завести ребенка. Она подробно описывает все мытарства и процедуры, которые ей пришлось пройти; как она боролась за оплату лечения; как все специалисты советовали ей отступиться и пойти на усыновление; как она дошла до грани помешательства, потери работы и развода с мужем. Она никогда не верила в потусторонние силы, но под конец сдалась и обратилась к женщине-медиуму.
- Чушь какая-то. Марио, зачем вам это понадобилось? Опять глупости, и не смешно.
- А кто сказал, что смешно? Вы же не анекдот читаете, а случай из жизни, который имеет к вам непосредственное отношение.
- Ребенка ей я не делал, это уж точно.
- Это как сказать! - Марио усмехается.
- Да бросьте вы, ведь действительно не смешно!
- Я вас прошу, Влади, дочитайте до конца. А там поговорим.
Вздыхаю и продираюсь дальше.
Медиум поведала ей, что ее недавно умерший дядя передает ей способ забеременеть: она должна сделать ремонт в квартире и особое внимание уделить детской комнате. Оборудовать ее так, как будто она уже ждет ребенка, купить подходящую мебель, ковер, выбрать краску для стен и потолка, занавески, другие детали интерьера. Прощаясь, она посоветовала:
"Не обязательно покупать все самое дорогое, главное - все должно идти от сердца. Выбирая любую деталь, просто думайте о ребенке, как об уже свершившемся факте. Пойдите туда, где можно приобрести все сразу. Пойдите в будний день, чтобы было не много покупателей, и вам уделят столько внимания, сколько потребуется."
Отрываюсь от текста и смотрю на Марио.
- Она ведь к вам тоже заходила? Помните номер краски?
- Не может быть!! - вскакиваю и едва не переворачиваю стол.
- Сознавайтесь уже, Влади Ильич…
- 6081Р, - выдыхаю, - "Infant smile".
* * *
Я, наверное, на какое-то время отключился от действительности, потому что, когда я снова включился, на столе появился кофе, яблочный штрудель и бренди. Первым делом опрокидываю бренди и запускаю вслед добрый глоток горячего кофе. Слегка прихожу в себя. Марио делает официанту знак повторить. Смотрит на меня внимательно, но ничего не говорит, явно ждет, что теперь ход за мной.
- Валяйте про ложу, - говорю. - Зачем она вообще нужна?
- Напрасно, Влади, "Ложа Профессионалов" нужна прежде всего вам, для вашей защиты.
- От кого?
- Найдутся желающие, отбоя не будет.
- Ребенка заделать да миллион слупить? Конкурента убрать? Счастья пожелать?
- Для начала, Влади, любое из перечисленного стоит немалых денег на, скажем так, "сером рынке", а попросту - в криминальной сфере. Подумайте, ведь возможности у вас неограниченные. Но это еще не все, вами могут заинтересоваться и государственные службы.
- На кой черт я им нужен?
- Подумайте немного, поразмыслите, пофантазируйте. Красочку для танка подобрать, для самолетика, лодочки подводной, - усмехается. - Что бы вы посоветовали, а?
- Ну для танка "Cracked shell" хорошо подойдет. Номер 5084Т.
- С юмором у вас все нормально.
- Конечно, танки в темно розовый цвет не красят.
- А все-таки, если серьезно?
- "Delusion". 90104T.
Марио смотрит на меня так, что хмель из головы улетучивается мгновенно.
- А вы опасный человек, Влади Ильич. С вами Третью Мировую можно начинать.
- Марио, вы меня извините, но хватит дурака валять - давайте лучше про ложу.
- "Ложа Профессионалов" призвана защитить таких, как вы.
- От кого?
- От любого, кто захочет вас использовать.
- Мафия?
- Не только. Вы сейчас, не задумавшись ни на секунду, выдали такое, за что любая армия, любая разведка сделает абсолютно все.
- Что значит, все?
- Все - это значит, что ни перед чем не остановится. Не будут препятствием ни законы, ни человеческие жизни.
- Почему?
- Опять не хотите чуть-чуть задуматься? "Delusion". Покрасить такой краской вашего благословения самолет, и он может стать невидимым для радаров и без всяких высоких технологий.
- И ничего, что будет фиолетовым отдавать?
Марио снова пропускает мою иронию мимо ущей:
- "Golden rain", "Alpine echo", "Infant smile". Все ваши рекомендации чудесно сработали, просто замечательно. Не находите? "Alpine echo" даже не у вас купили. Так почему же не годится "Delusion"? Еще более элегантно, чем прежде. Снимаю свою черную шляпу вместе с пальто.
- Вы не сказали, зачем вы вырядились под хасида?
- Не под хасида, впрочем, это не важно. Что бы вы ответили, если бы кто-нибудь спросил вас о том, кто заходил к вам в отдел?
- Дос какой-то.
- Вы бы меня опознали потом?
- Вряд ли.
- Вот для этого и вырядился, простая предосторожность, да и не полезет никто, не заподозрят, не обратят внимания на какого-то доса. Я ведь заходил к вам в отдел несколько дней назад, не помните?
- Нет, не припомню.
- Видите.
- Ну, хорошо, а чем это ложа может мне помочь?
- Прежде всего, предупредить, чтобы вы были осторожны.
- Людей не убивал, да?
- Ложу это не интересует, это на вашей совести, а не Ложи.
- Ложе абсолютно все равно, буду ли я помогать бедным или убивать их? Так получается?
- Именно так.