Иван не ответил и принялся болтать ногами. Отчасти потому, что ему было неловко. С одной стороны, Али во многом прав. Но с другой - как-то обидно, когда твою страну обличают чужаки, указывая на всяческие недостатки. Сами о себе мы, войдя в раж, еще и не таких гадостей наговорим. Но Али, пусть и не совсем чужой, все ж таки не россиянин.
Неловкое молчание было прервано самым неожиданным образом.
- Эй ты, чурка! - раздался грубый голос. - А ну иди сюда.
Иван встрепенулся и быстро огляделся в поисках того, кому принадлежал голос.
Искать долго не пришлось. Три бритоголовых парня стояли неподалеку и с недвусмысленными ухмылками смотрели на наших героев.
- Ты кому сказал "чурка"? - ласково осведомился Иван, вставая и чувствуя, как внутри все вскипает.
- А ты что, тоже черножопый?
Ответить Иван не успел, потому что в этот момент диалог перешел в экшэн. Словно в замедленной съемке мурманчанин увидел, как к его носу движется, распрямляясь, мускулистая рука. В целом это напоминало надвигающийся бронепоезд - бицепсы и трицепсы казались литыми вагонами, а кулак, ощетинившийся кастетом, играл роль локомотива.
Буквально месяц назад это зрелище стало бы последним в жизни мальчика. Но теперь, обученные на тренировках мышцы, как-то сами собой пришли в движение… И получилось как в кино. Бугристые юноши, ринувшиеся в наступление, полетели в разные стороны, а Иван вдруг обнаружил, что стоит он один, остальные лежат в довольно неожиданных позах.
- Бежим отсюда, - шепнул сзади Али и дернул его за рубашку.
- Чего? - Иван еще не успел осознать происшествие.
- Бежим, пока не замели!
И они побежали.
Квартала через три, несколько раз оглянувшись и убедившись, что погони нет, мальчики перешли на быстрый шаг.
За спинами слышно было, как взвыли милицейские сирены. Но далеко, не опасно.
Прошли еще пару кварталов и остановились оттого, что еще не до конца пришедший в себя Иван наткнулся на киоск "Мороженое".
- Чего встал? - озабоченно спросил Али.
- Нет, ты видел, что это было?
- Видел.
- По-моему, я их всех раскидал…
- Раскидал.
Иван, все еще не опомнившийся, несколько встрепенулся и, как бы озаренный новой мыслью, сфокусировал взгляд на Али.
- А ты чего не вмешался?
- В драку?
- Ну да. Я там сражаюсь, понимаешь… Один против троих, а он смотрит. Ты чего?
- Мне нельзя драться.
- Ну здравствуй! Мне тоже мама не велела. Но у него был кастет, ты что, не видел?
- Твоей жизни ничего не угрожало.
- Хорошенькое дело! Да если бы я не увернулся, он мог одним ударом меня убить.
- Не убил же.
- Ну ты даешь!
Возмущение переполнило Ивана и плеснулось через край.
- Ну ты даешь!
Али мельком оглянулся, потом крепко взял приятеля за рубашку и, притянув к себе, плотно заглянул в глаза:
- Они подонки. Они напали. Считаешь ли ты, что их нужно было за это убить?
- Чего?
- Если бы я вмешался, то мог бы убить. Всех троих.
- Чего?
- Ничего, - Али отпустил иванову рубашку и чуть отстранился. - Я тебе говорил, что мой отец - учитель?
- Да. И что?
- Это у вас учителя обучают физике или математике. А у нас они учат жизни. Мой отец - один из наиболее просветленных Мастеров. А род наш восходит непосредственно к пророку Мохаммеду. Я - один из его прямых потомков.
Рот Ивана автоматически раскрылся. Глаза вытаращились.
- Эх и ни хрена же себе, - сумел он выговорить минуты через две. - Ты гонишь!
- Нет. Это правда.
- Ну ни хрена себе… - физиономия Ивана отразила напряженную работу мысли. - Так, постой… Но если ты такой просветленный и продвинутый, чего же ты мне не помог? Я за него дерусь…
- Послушай, ты когда-нибудь думал о том, что Христос никак не сопротивлялся во время своего крестного хода на Голгофу?
- О чем это ты?
- Он был богочеловек и обладал огромной силой. Неужели ты думаешь, что у него не хватило бы сил разогнать всю ту толпу, которая старалась причинить ему как можно больше страданий?
- А что, мог? - довольно тупо переспросил Иван.
- А ты как думаешь? - Али сделал паузу, во время которой мурманчанин только хлопал глазами. Что-то слишком много событий обрушилось на него за последние 10 минут.
- Мог, - повторил Али. - Но он понимал, что эти люди введены в заблуждение и сами не ведают, что творят. Поэтому он прощал их. Не потом, когда боль утихла и раны зажили. А в тот самый миг, когда они терзали его.
- Ну да, - сказал Иван по-прежнему довольно ошарашено. - То есть в этой драке били меня, а ты всех прощал. Так?
- А тебя не били. Это ты бил.
На это возразить было нечего. И некоторое время мальчики шли в полном молчании.
- Кхм, - произнес наконец Ваня. - А ты, как потомок, чудеса какие-нибудь делать умеешь?
- Ну, здравствуйте, - недовольно пробурчал Али. - Вы, горожане, всегда так.
- Чего так? Тебе жалко чего-нибудь показать? Если ты, конечно, чего умеешь…
- Вы, горожане, никогда не видите очевидного.
- Например?
- Помнишь, как мы к храму Покрова на Нерли по воде шли?
Иван пожал плечами:
- Там было мелко.
- Ну да. Лошади по брюхо.
- Как же мы прошли?
- Вот именно. Другой раз - помнишь, как ты за кастрюлю схватился?
- И что?
- Ничего. Если бы я не вмешался, был бы ожог второй степени с пузырями, бинтами, мазями… И заживало бы недели две.
- Да ладно, я почти и не обжегся. - Иван засмеялся. - Отдаю должное, конечно, твоей фантазии, но я таких чудес на дню десяток придумаю.
- Хорошо. Тогда посмотри на мои ноги.
- А что с ними?
- Ты посмотри.
Иван опустил взгляд. Ноги, как ноги. В джинсах и довольно приличных кроссовках… Разве что… Блин!
Кроссовки стояли не на асфальте, а на воздухе, сантиметрах в 10 над тротуаром.
- А, - сказал Иван и перевел взгляд на свои ноги.
Очнулся он, лежа на лавочке. Али стоял над ним и озабоченно обмахивал его несвежей, видимо на этой же лавочке найденной газетой.
- Э-э…
- Погоди, полежи еще…
- А что…
- Я еще не закончил.
- Что не закончил? - Иван резко распрямился и сел. - Чего ты не закончил?!
Он оттолкнул склонившегося над ним приятеля и твердо, специально проконтролировав процесс взглядом, встал на землю.
- Так, - сказал он. - Чудес хватит. Мне нравится, когда я твердо стою на ногах и сам решаю, что и как мне делать. Понятно?
- Да.
- Тогда пошли домой. Я хочу домой.
- Прямо сразу или все-таки на метро?
- Если ты не заткнешься, я тебя ударю.
- Значит, на метро, - хладнокровно подвел итог Али.
Всю дорогу пока добирались до метро и потом, в вагоне, Иван мрачно молчал и отворачивался. Да и дома сначала с видом зомби ушагал в свою комнату, так что Али с полчаса просидел в зале, прислушиваясь к тому, как звучат в тишине квартиры Ивановы нескончаемые шаги.
Потом дверь резко распахнулась, мальчишка с решительным видом вышел и остановился перед терпеливым приятелем.
- Так значит это ты тот живой бог, о котором говорил Егор Николаевич?
- Я человек, - отказался Али, отодвигаясь насколько позволила спинка дивана.
- Ну да. По воде ходишь, по воздуху летаешь…
- Ты сядь. А то ты так прожигаешь меня взглядом, что жутко становится.
- А ты можешь чего-то бояться?
- Конечно, я же человек…
- А как же тогда твои фокусы? Или что это было? Гипноз?
Али сделал рукой жест, предлагающий садиться, и дождался, пока взъерошенный Иван смирился и принял, наконец, сидячее положение.
- Знаешь ли ты, - подчеркнуто медленно и спокойно произнес потомок Магомета, - что согласно Библии, человек был создан по образу и подобию божьему?
- Знаю. И что?
- Надеюсь, ты понимаешь, что речь идет не о внешнем сходстве?
Иван моргнул. Страстный огонь, пылавший в его глазах, слегка пригас, освобождая кусочек сознания для размышлений.
- Так погоди… Ну да, разумеется, трудно представить, что Бог - Творец вселенной и основа основ всего мироздания, имеет две руки, две ноги и в целом выглядит, как человек.
Иван даже коротко хохотнул, так забавна показалась ему эта мысль.
- Значит, речь идет не о внешности, - подчеркнул Али главную идею.
- Ага. Ты хочешь сказать, что человек подобен богу по сути. То есть по своим возможностям. Ты хочешь сказать, что бог-творец по образу своему и подобию создал человека-творца.
- Вот.
Иван глубоко задумался. Он не находил в открывшейся ему истине логической ошибки. Напротив, все говорило ему, что все так и есть, и иначе быть не может. Но с другой стороны…
- Погоди, - сказал он и снова надолго замолчал, опустив голову. - Но тогда все люди должны обладать такими свойствами. В смысле божественными.
- Правильно.
- Но это же не так.
- Гм-м… - сказал Али. - Вот ты сейчас не бежишь. Означает ли это, что ты не способен бегать?
- Ага. Ты имеешь в виду, что божественные возможности имеются в каждом человеке потенциально. Но он о них не знает и потому не использует. Правильно понял?
- Да.
- А если об этом рассказать?
- Люди машинной цивилизации слишком заняты своими делами, чтобы что-то услышать. Им некогда.
- А если показать? Много-много раз, чтобы заметили?..
- Ты забыл чем закончились проповеди Христа?
- Блин. И что, вообще ничего сделать нельзя?
- Кое-что можно.