Когда он вышел из машины на привокзальной площади, его часы показывали половину пятого. Андрей бездумно раздраконил резервную пачку сигарет, пустив по ветру целлофановую обертку, и закурил, не торопясь трогаться с места.
Он стоял, слегка поеживаясь на прохладном ночном ветру, и старался привести в порядок свои растрепанные мысли. Теперь, когда ночной холодок немного развеял алкогольный туман, все его предприятие вдруг показалось Андрею безумной и абсолютно никчемной затеей. Вокруг него, надрываясь под тяжестью полосатых и клетчатых китайских баулов, сновали озабоченные мешочники из братской республики, в отдалении, мирно о чем-то беседуя, профланировали два милиционера, ветер доносил с перрона неразборчивое бормотание репродукторов, подъезжали и отъезжали такси, возле пункта обмена валют стояла длинная терпеливая очередь – жизнь шла своим чередом, в ней был свой, пусть завиральный, смысл, и свой, пускай и очень относительный, порядок. То, что он напридумывал, сидя в пустой квартире за двумя бутылками водки, казалось теперь бредом, которому место разве что на телеэкране да еще на страницах детективов в ярких обложках, что продаются на каждом углу. Похоже было на то, что его профессия сыграла с ним дурную шутку, выгнав посреди ночи из дома.
Он вдруг почувствовал себя страшно усталым и очень пьяным. Некоторое время он нерешительно топтался на краю тротуара, но в результате все-таки направился к зданию вокзала. В конце концов, рассуждал он, взрыв в редакции ему все-таки не померещился.., да и разве дело в одном только взрыве?
Вреда от его расследования не будет никакого, надо только быть очень осторожным и постараться не попадаться на глаза тем, кто знает его в лицо. Конечно, в теплой квартире уютнее, чем на холодном ветру, но там сам воздух, казалось, был насквозь пропитан алкоголем, страхом и сумасшествием. Нет, решил он, убийцы там или не убийцы, но оставаться дома было бы смерти подобно. И хорошо, что он выскочил из квартиры ни свет ни заря: кто рано встает, тому Бог подает, или, говоря другими словами, раньше сядешь – раньше выйдешь.
Купив в пригородной кассе билет до платформы Крапивная, он остановился перед расписанием. Оказалось, что первая электричка в нужном ему направлении отправляется меньше чем через двадцать минут. Андрей заторопился. В круглосуточном буфете он приобрел гамбургер и бутылку минеральной воды. От пива он решил воздержаться, поскольку и без пива был уже хорош. Побросав снедь в сумку, он поспешно направился на платформу и втиснулся в переполненную электричку. Он рассчитывал перекусить в вагоне, но совсем позабыл о дачниках, которых здесь было полным-полно. Ему немедленно оцарапали физиономию растопыренными ветками какого-то куста, оттоптали обе ноги и больно ткнули в ребра твердым черенком какого-то сельскохозяйственного орудия, обозвав при этом алкашом. Все эти неприятности ничуть не смутили его. Напротив, он наконец-то пришел в себя. Все это были реалии трезвого дневного мира, хотя совсем недавно он полагал окружавшую его реальность чем-то вроде запутанного ночного кошмара. Господи, что он знал тогда о кошмарах?..
Электричка плавно, без единого толчка, тронулась и пошла, осторожно выбираясь из путаницы подъездных путей. Вырвавшись на свободу, она пронзительно свистнула и с нарастающим воем исчезла среди подмосковных полей и перелесков.
Оставшийся на перроне неприметный человек в удлиненной кожаной куртке и бейсбольной шапочке с недавно вошедшей в моду надписью «Я далек от мысли» проводил ушедшую электричку безразличным взглядом, еще раз внимательно осмотрел опустевшую платформу и неторопливо зашагал прочь.