- Мелом по доске - пока еще нет. А там - посмотрим…
- Про Китай не собираешься написать? Тут ведь есть на что посмотреть, про что рассказать?
- Для этого нужно быть… ну, не знаю… Удивленным. Разозленным.
- Влюбленным.
- Да.
- Ну и?
- А я привык уже ко всему тут. Не знаю… Посмотрим.
Инна деланно вздыхает.
- Раньше ты любил поговорить о литературе… Но раз не хочешь, не буду настаивать. Наверное, есть здесь и моя вина - не думала, что ты серьезно…
- Да ладно. Лучше скажи, как тебе тут?
- Я, правда, город только из окна видела, но впечатляет, ничего не скажешь. Завтра сможешь мне показать, что и как тут у вас?
- Конечно. Я целый день свободен - занятий у меня нет.
- Как твои студенты?
- Как и везде. Только ленивее.
- Я считала, китайцы - народ трудолюбивый…
- Так все считают, пока с ними вплотную не столкнутся. Вы разве еще не успели?
- Только начинаем. Вот как раз устанавливаем связи. А на самом деле, они какие?
- Обычные люди. С какой радости им труд любить? От бедности, по нужде, или из-под палки, если - да, работают много. Ну и я так работал, в армии, первые полгода… Вообще, они не трудолюбивые. Они - трудостойкие. Вот это вернее. Где один сдохнет от условий, китаец может работать запросто. Зато, если уж появился шанс откосить от работы - будь уверена, первым откосит. Или на другого спихнет.
- Так и у нас все точно так же.
- О чем и говорю. Это все мифы. Вот покушать и поспать - это они, действительно, любят очень. Может, только чуть больше, чем все остальные люди.
- Покажешь мне свой дом? Хочу посмотреть, как живешь, где работаешь… Покажешь?
Я чуть не вздрагиваю, представив Инку у себя на кампусе. Да еще, не дай бог, столкнемся с Ли Мэй.
Врать, когда нужно, я умею уверенно:
- Показал бы, да тебя не пустят. Тут в каждом блоке жилом, в каждом кампусе - охрана. Только по пропускам. Да и смотреть у нас там особо нечего. Давай лучше в центр завтра. Погоду обещают…
Вновь пиликает телефон.
- Кто тебе пишет все время?
Инна затушила сигарету. Распрямила ноги, щекочет меня пальцами стоп.
- Реклама, наверное.
- И кто же там себя рекламирует? - ехидно качает головой Инна. Улыбается и добавляет: - Не обращай внимания, ты же знаешь, я - вредина.
Какое-то время молчим. Смотрим друг на друга.
- Хотела спросить, - говорит она, - мы ведь на неделю сюда. Антон и Сергей потом сразу вернутся. А я… Виза у меня на месяц. В принципе, на майские руководство мне подарок обещало, за хорошую работу. Небольшой отпуск. Курортную поездку.
- Куда?
- Ну… Я много где была уже. Отсюда, например, куда можно?
- Да куда хочешь. Вьетнам, Таиланд… В Тибет можно, но там холодно.
- Нет, как-нибудь без гор. Мне бы что попроще - море, солнышко.
- На Хайнань можно. Отсюда три часа лету.
- Я слышала об этом. Ты там был?
- Три раза уже.
- Ну и как?
- Русский курорт, в общем. С каждым годом там все больше наших. Уже и магазины по-русски называются, и меню русские, и даже продавцы уличные "очки-очки, русский друг, посмотри-посмотри" выучили. Хочешь прикол?
- Давай.
Откашливаюсь. Дикторским голосом начинаю:
- Остров Хайнань расположен на юге Китая. Его площадь тридцать четыре тысячи квадратных километров. Это второй после Тайваня крупный остров. Хайнань богат природными ископаемыми, водными ресурсами и тропическими фруктами. Подземные кладовые Хайнаня хранят крупный запас золота, титановых и железных руд…
Инна смеется:
- Боже… Ты что, на радио "Голос Китая" работаешь по совместительству?
- Ну, почти. Иногда начитываю в студии - для всяких учебных пособий, целых пять дисков уже начитал.
- Ну, как-то не впечатлило меня про руду… Я же не копать хочу, а плавать-загорать. А то весь год бассейн и солярий… Природы хочется.
- Легко. Вот, пожалуйста… Кхм… Самый красивый залив Ялунвань на южной оконечности острова стал излюбленным курортным местом. С невысокой горной гряды вам открывается…
- Вадик, ты не человек, а магнитофон какой-то…
- Не мешай, тишина в студии! Открывается…. ну вот, сбила… А, вот: открывается очаровательный пейзаж: бесконечный голубой простор моря, обрамленный упругой дугой серебристой морской отмели. Спокойные волны с тихим шелестом набегают на песок пляжа, окаймленный рощами кокосовых пальм…
- Все, все, хватит! А то и со мной так заговоришь, передовицами! Решено. Еду. Но одна я не хочу. Украду тебя на неделю. Сможешь?..
Мне комфортно за маской шута и балагура.
Сейчас придется ее снять и ответить.
Отказать.
Мягко и тактично отказать.
Я слышу свой голос:
- В принципе, идея хорошая. Подмениться не проблема… Скажи только заранее, когда.
Гибко подавшись вперед, Инна прижимается ко мне всем телом.
Ее губы шепчут мне в ухо:
- Можешь считать меня нахалкой… Но вот ты там про "упругую дугу" что-то говорил… Меня это завело опять… И я сейчас раскручу тебя на еще один заход…
傍晚
Вечер
…Заход солнца в летнем Шанхае - событие, его ощущаешь физически. Оседает, укутывается в дымку смога, краснеет и усмиряется безумный шар. Жара плавно переходит в вечернюю духоту, в небе появляются краски, на улице - тени. Будто кто-то, поначалу прибавив в телевизоре яркости до предела, наконец, разобрался с пультом и вернул нормальную картинку.
По-прежнему зноен воздух и горяч камень, но остывающая жаровня все же лучше добела раскаленной сковородки.
Вечер падает на Шанхай. Город вздыхает облегченно, оживает, наслаждается короткими часами отдыха.
Вечером необходимо пить напитки темного цвета, желательно - крепкие. На виски и коньяк у меня нет ни денег ни сил, поэтому я покупаю в маленькой лавке сразу два флакона циньцзю.
Замечательная вещь. Чем-то похожа на поддельный дагестанский коньяк, если настоять его на старых банных вениках и насыпать побольше сахару.
Один флакон - я называю его ласково "фуфырик" - выпиваю возле магазина. Кривлюсь, передергиваюсь, прячу второй в карман. Минут через пять блужданий по переулкам вновь обнаруживаю себя на улице Нанкин.
Сигналят машины-паровозики, но я лишь отмахиваюсь. Отталкиваю приставучего продавца поддельных "роллексов". Подмигиваю, сделав неприличный жест, проходящим мимо толстым лаовайкам.
Задрав голову, рассматриваю небоскреб с почти настоящей летающей тарелкой на самом верху.
Видок у меня тот еще, я так понимаю. Толпа расступается, огибает меня, я вижу множество покачивающихся лиц, все они обращены в мою сторону, люди оглядываются, тычут пальцами. Кто-то смеется…
- Да идите вы на хер… - устало бормочу я. - Идите вы все на хер.
Со стороны я, наверное, похож на городского сумасшедшего. Я стою, пытаясь удержать равновесие, роняя сигаретный пепел на футболку, и что-то бубню, размахивая руками.
Кажется, я достиг состояния "готовальни". Тесты, понятно, никакие я проверять сегодня не буду.
Да и завтра тоже.
Наверное, меня выгонят с работы.
И даже из страны.
А и насрать.
Не выгонят - сам уеду.
В приподнятом настроении от объявшего меня духа бунтарства я важно и значительно шествую по пешеходной зоне в поисках свободной скамейки. Ноги еще слушаются, перебирают дорогу. Серой лентой она бежит под ногами, то приближаясь к моему лицу, и тогда я могу разглядеть трещинки, окурки и плевки, то удаляясь, и тогда взамен нее я вижу окна высоток, краешек неба - и глаза мои слепнут от красных осколков заходящего солнца.
Надо посидеть, отдохнуть, собраться, иначе развезет окончательно.
Упираюсь взглядом в каменную лавку в виде буквы "П". На одной перекладине сидит парочка пожилых индусов (или пакистанцев?). Они прижимают к животу пакеты с покупками и едят что-то фаст-фудное. Скорее всего, муж и жена, утомленные жарой и туристическим шопингом. Напротив них, на другой перекладине, развалились трое - упитанные мужики, стриженные "бобриком", в светлых рубашках с коротким рукавом. Судя по пивным банках в руках и характерному выражению на лицах - мои соотечественники.
В центре лавки свободно. Я сажусь лицом к отдыхающим, лезу за сигаретами и раздумываю, не вступить ли в контакт.
Если заговорить с индусами, разговор непременно зайдет о том, какие китайцы прирожденные жулики и беспринципные обманщики, а вот в Индии продавцы скорее умрут с голоду, но никогда не позволят себе уронить честь и обмануть клиента. Не знаю почему, но это любимая тема для индусов. Рассказывая о своей честности, они так убедительно врут, что поневоле хочется верить. На деле, это еще те выжиги. Наблюдать, как торгуются два прожженных профессионала - плутоватый индус с обманчиво-простодушным лицом и хитрован-китаец, нацепивший маску деревенского дурачка, - сплошное удовольствие. Вокруг всегда собирается большая толпа зрителей. Поглядеть на такое не отказываюсь и я. И если китайцы всегда на стороне своего, то я всячески поддерживаю иностранца.
Да только вот по-английски разговаривать неохота, вслушиваться в индийскую разновидность "инглиша" - тем более.
С русскими - а я не ошибся, это именно они - говорить и вовсе нет желания. Последний раз общался с соотечественниками на Хайнане, но там никуда от них не деться, их больше, чем песка на пляже, и закончилось все невразумительной дракой.