– Тут у меня, знаешь, – продолжал тем временем Сашка, – помещеньице одно было. В центре, в хорошем месте, на Кузнецком. Я его давно еще дуриком прикупил, сдавал там одному. А недавно оно освободилось, он аренду не потянул. Я хотел снова сдать, а тут подумал – давай сделаем тебе там галерею.
– Чего? – от неожиданности я чуть тарелку не уронила.
– Ну, галерею там, художественный салон, не знаю, – пояснил Сашка. – Будешь сама заниматься этими картинами. Покупать, продавать. Этим многие занимаются. По-моему, у тебя не хуже получится. И дело будет, и интересно. Как тебе такая мысль?
Я ошарашенно молчала, не зная, что сказать. С одной стороны, это, конечно, просто смешно, я – и художественный салон. Я разбираюсь в этом, как свинья в апельсинах. Я не знаток искусства и не умею ничего продавать. Это гиблое дело. А с другой... Все когда-то начинают, и это дело, действительно, не хуже, чем любое другое. И даже лучше. Я же не совсем идиотка, я научусь. И такой шанс... Может быть, стоит попробовать?
– Я... Я даже не знаю, Саш, – промямлила я наконец. – Это так неожиданно. Ты правда думаешь, что у меня может получиться?
– А че тут думать-то? Конечно, получится.
– Ну-у. Я торговать не умею.
– А тебе и не надо. Уж продавцов-то мы тебе наймем, не вопрос.
– А что же тогда буду делать я?
– Осуществлять общее руководство, – он подмигнул мне. – Обаять... Или обаивать? В общем, общаться с клиентами. Рекламу мы тебе устроим, все как надо, это ты не волнуйся. Все будет ладушки.
Оптимизм был заразен. Я собралась с мыслями и попыталась прикинуть концы к концам.
– Саш, а как это все будет... Ну, в смысле, а как с деньгами? Там ведь нужно... Если бы я и правда согласилась, и мы с тобой, скажем, вошли бы в долю, то сколько примерно...
Он посмотрел на меня с удивлением и искренне заржал.
– Лиз, ну ты что, маленькая? Какая доля? То есть ты, конечно, не подумай чего, я все понимаю, но это же несерьезно. Ну откуда у тебя такие деньги? Не парься ты из-за этого, я сам разберусь. Ты просто мне говори, когда сколько надо, и все будет.
Такой вариант, несмотря на всю его заманчивость, мне почему-то не нравился. Но я решила пока не вдаваться в детали, а, разжившись дополнительной информацией, подсчитать на досуге самостоятельно, с чем имею дело, и разложить все по полочкам соответственно. Мы же не подписываем никаких бумаг прямо сейчас. И вообще интересно, какие бумаги оформляются в таком случае? Об этом я немедленно спросила у Сашки. Он только хмыкнул.
– Ну там, не знаю, ООО какое-нибудь. Или ЧП. Или просто юрлицо. Лиз, да я еще раз тебе говорю – не парься ты с этим, это я все улажу. Мы с тобой лучше съездим туда, ну, скажем, завтра, ты посмотришь, какой ремонт нужен, с дизайнером там поговоришь. А оформить-то – дело плевое.
– Нет, Сань, если уж я возьмусь, то я буду, как ты говоришь, из-за этого париться. Я хочу понимать, что вокруг меня происходит. Извини, но я так привыкла.
Он только рукой махнул.
– Ну, хочешь париться – будешь париться, нет проблемы. Я тебе тогда ближе к делу скажу, как чего. Но только это правда все ерунда. Ты лучше про сами картинки подумай. И кого мы на презентацию позовем.
Сашка не остался ночевать и уехал, а я никак не могла заснуть, все пытаясь одним махом придумать, как можно, не имея ни навыков, ни знаний, собрать из кусочков с нуля успешную художественную галерею. В том, что моя галерея должна быть непременно успешной, я ни на секунду не сомневалась, хотя, по правде говоря, не очень себе представляла на тот момент, в чем именно эта успешность должна заключаться. Проворочавшись так и эдак и осознав, что заснуть мне в ближайшее время все равно не удастся, я вылезла из кровати и, завернувшись в плед, переместилась к письменному столу – чтобы было удобнее записывать все пришедшие мне в голову гениальные планы.
Но планы не желали не только записываться, но даже толком составляться. Что, в общем-то, было неудивительно, учитывая полное отсутствие у меня как какой-нибудь конкретной информации, так и общих знаний по предмету. Ну, с информацией можно только ждать, а вот что касается общих знаний... Меня внезапно осенило, где можно было бы припасть к источнику этих самых полезных знаний. Нэнси! Конечно же, Нэнси! Напишу ей письмо, расскажу, что со мной случилось, и попрошу совета. Ведь в этом же не будет ничего неприличного – спросить совета. Тем более, что я со своей будущей галереей нахожусь вообще в другом полушарии, и, следовательно, ей даже не конкурент. И наоборот. Мы можем в дальнейшем развить какое-нибудь взаимовыгодное международное сотрудничество, если только такие вещи приняты среди успешных галеристов, то есть галеристок...
В общем, я влезла в почту и стала сочинять "спаслание". Но дело и тут шло довольно туго – получалось, что надо рассказывать Нэнси все с самого начала, то есть с моего развода, вернее, не развода, а расставания с Ником, а это повергло меня в ненужные воспоминания, которые пошли глубже и глубже, а потом вообще зачем-то скатились к воспоминаниям о моей совсем уж прошлой жизни, когда я, такая из себя счастливая, сидела себе, ничего такого не знаючи, ходила к Нэнси в галерею и покупала картины по интернету.
Стоп. Картины. По интернету. Стоп. Я подняла голову и увидела стоящего прямо перед собой Шишкина. То есть не самого Шишкина, естественно, а картину с соснами, которую, так никуда и не повесив, поставила до поры, прислонив к стене, на письменный стол. И тут я вспомнила, где именно я видела эту картину раньше.
Да в интернете же и видела. На е-бэе. И не просто так видела, а даже хотела купить, и торговалась за нее, помнится, как ненормальная, и все равно ее увел у меня из-под носа какой-то паршивый трансвестит. Я, помнится, даже еще стишки тогда сочинила в досаде и декламировала их Нику за ужином, рассказывая, как прошел мой день.
Меня в сети обидел трансвестит.
Пускай за это Бог его простит.
Ведь я ее уже почти купила,
А он увел картину, паразит.
Точно-точно. Вот эта самая картина там и была. И сосны, позолоченные солнцем, и глинистый обрыв, и кусочек воды... Только это был, естественно, никакой не Шишкин, а просто неизвестный художник какого-то нордического, то есть скандинавского, происхождения. Конец девятнадцатого века, это верно. То ли Швеция, то ли Дания – продавал его большой аукционный дом, у них там много было похожих картин. И стоили они совсем недорого, то есть относительно, конечно. Торги за "Шишкина" начинались, помнится, долларов с двухсот, а где-то на семи сотнях трансвестит меня и уделал. Да. Интересно, что теперь делать с этим моим открытием? И еще интересно, сколько все же они слупили вчера с Саньки за эту картину? Спросить? Впрочем, какая разница, сколько бы ни заплатил, в любом случае вряд ли семь сотен долларов, уж больно торжественно все было обставлено. Сказать ему, что его, выражаясь современным русским языком, развели и кинули, как лоха? Наверное, все-таки не стоит, даже если это и подтвердит лишний раз мою компетентность в области современного искусства. Сашка огорчится и расстроится, начнется какой-нибудь скандал...
Хотя... Может быть, все в порядке, а я просто мнительная идиотка с амбициями? Этот хозяин – как его, Валя, что ли – говорил ведь, что у него есть экспертиза. Может быть, это и в самом деле Шишкин? А в интернете висела какая-нибудь похожая картина или даже копия?
Я возбудилась и полезла на е-бэй – проверить собственные догадки. Нашла нужную страничку, отыскала того самого продавца. Он, к сожалению, не предлагал в данный момент ничего на продажу, но на своей собственной странице мне удалось найти отложенное когда-то описание лота, за который я торговалась. Совершенно та же самая картина, насколько можно разглядеть по интернетской фотке. И сосны, и кусочек воды. Неизвестный скандинавский художник. Пейзаж. На Шишкина ни намека. Странно. Или – наоборот.
На всякий случай – сама не понимая толком, зачем – я еще раз сохранила и убрала в отдельную, специально заведенную папку описание этого лота. Сюда же попали и данные на продавца, и – совсем уж неизвестно, для чего – данные на купившего загадочную картину трансвестита. После чего выключила компьютер, так и не написав Нэнси никакого письма, и, непонятно чем удовлетворенная, отправилась спать.
Если бы мне пришлось самой выбирать помещение под будущую успешную галерею, навряд ли я нашла бы что-нибудь лучше. Кузнецкий мост, пешеходная торговая улица, да еще здание, соседнее с Домом художника – что может быть удачнее? Помещеньице было небольшим, две комнаты, туалет и крошечная подсобка, но зато с огромной стеклянной витриной, выходящей прямо на Кузнецкий. А зачем мне большое? Я же не торговый центр собираюсь открывать. А для небольшой, изящной, успешной галереи – в самый раз.
Раньше здесь, очевидно, располагался магазин то ли пряностей, то ли индийских товаров, то ли еще чего-то столь же экзотического, потому что все помещение было насквозь пропитано характерными удушливыми ароматами. Я сама в буквальном смысле на дух не выношу индийских курений и благовоний, и даже представить себе не могу, что кто-то по доброй воле мог часами просиживать в подобной атмосфере, а уж тем более зайти туда что-нибудь купить... Вот ведь они и разорились, не так ли? И в конечном итоге все оказалось к лучшему. Для меня.