- Не могла поверить, что я обратился к ней с такой просьбой.
- Уверена, многие девушки были бы счастливы пойти с вами на танцы.
- Но не мисс Эллиот.
- А вам она пришлась по нраву, верно?
Виктор не ответил. Засунув руки в карманы, он прошел по коридору в свою маленькую спальню в задней части дома. Морин посмотрела ему вслед и подумала: "А он, бедняга, просто сохнет по этой Люсиль. Хотела бы я оказаться на ее месте…"
Вздохнув, она постучала в дверь спальни Элис и внесла туда поднос.
Далеко не самый большой в Нью-Йорке, бальный зал Декстеров тем не менее составлял предмет гордости Огастеса. Площадью пятьдесят на сорок футов, с потолком высотой двадцать футов, зал занимал значительную часть второго этажа и имел три пары французских окон, сквозь которые шестьдесят гостей, собравшиеся у Декстеров тем снежным декабрьским вечером, могли видеть, как на Медисон-авеню их кучера в шелковых шляпах и пальто до лодыжек грелись возле угольных жаровен, принесенных слугами Декстера, чтобы скрасить им ожидание. Как и все остальные помещения в доме, бальный зал, обшитый тяжелыми панелями в мавританском стиле, имел довольно мрачный вид, только несколько больших английских пейзажей на стенах да две хрустальные люстры, искрившиеся светом, немного оживляли картину. В углах стояли огромные китайские вазы с густыми пальмами, вдоль стен - ряды позолоченных, как в оперном театре, стульев, а за массивным черным роялем фирмы "Стейнвей" находилась великолепная индийская ширма - самый красивый предмет обстановки. Ровно в девять часов маленький оркестрик мистера Фейдли заиграл веселую польку, и Билл Уортон повел Люсиль танцевать.
- Ты шикарно выглядишь, - сказал Билл, гордившийся тем, что всегда первым подхватывал новые словечки. Еще он гордился своей внешностью, деньгами родителей и тем, что был капитаном футбольной команды в Йеле.
"Люсиль сказочно хороша", - подумал Виктор, наблюдая за этой парой из угла зала. Вопреки ожиданиям настроение у молодого человека вконец испортилось. Он бы никогда в жизни не решился разочаровать настоявшую на его приходе Элис, особенно сейчас, когда она настолько ослабела, что не смогла присутствовать даже на собственном вечере, тем не менее ему очень хотелось уйти с бала куда глаза глядят. Он не имел ничего общего с этой золотой молодежью Нью-Йорка. В глазах знакомых он был всего лишь взятым Декстерами в дом каприза ради иммигрантом, который ходил в вечернюю школу на Двадцать третьей улице, одновременно работая кассиром в банке своего приемного отца. Виктор совершенно не умел вести светские разговоры. Что касается танцев, то он купил самоучитель и учился по нему танцевать у себя в комнате, но ни разу не танцевал с девушкой. Мысль о том, что, танцуя в зале перед всеми этими людьми, он выставит себя дураком, заставила его покрыться холодным потом, хотя ничего на свете он не желал так, как потанцевать с Люсиль Эллиот. Люсиль, Люсиль! Как она прекрасна, когда в белом бальном платье кружится по паркету! Рыжие волосы, зачесанные вверх, лежат крупными завитками, длинную шею обвивает жемчужное ожерелье, огромные голубые глаза смотрят в глаза Билла. Быть с Люсиль - единственное желание Виктора. Но он так далек от нее, словно живет на планете Нептун.
- Что это ты прячешься в уголке? - подходя к Виктору, сказал Родни, второкурсник Принстонского университета, самый несносный из всех кузенов Эллиотов. Холодные спагетти в постели сицилийца в первую же ночь в Америке оказались лишь началом длинной череды глупых шуток и оскорблений, которыми Родни осыпал Виктора все эти десять лет.
- Я не прячусь, - возразил Виктор, - а наблюдаю.
- У меня есть для тебя кое-что интересное: одна особа, настоящая красавица, хочет с тобой встретиться. Я ей рассказал, какой ты лихой парень и все такое. Новый фрак так тебе идет, ты в нем настоящий франт! Самый красивый сицилиец! Пошли, Мэксин ужасно хочет тебя видеть. Она в бильярдной. Скажи, шикарный вечер?
Он повел Виктора из зала.
- Кто такая эта Мэксин?
- Мэксин Вандербильт. Она из тех самых Вандербильтов, учится вместе с Люсиль в Вассаре. Конечно, тебе была бы больше по душе встреча с моей сестрой, но Мэксин неплохая замена и… - он запнулся и понизил голос: - Она такая темпераментная штучка…
Родни подмигнул и открыл дверь бильярдной комнаты.
- Она тебя ждет. Мы угостили шампанским ее мамашу, сущего дракона, поэтому она вам не помешает. Давай действуй! Удачи!
Еще раз подмигнув, Родни втолкнул Виктора в бильярдную и захлопнул за ним дверь. В обшитой панелями темного ореха комнате горела только огромная латунная лампа с зелеными экранами, висевшая над бильярдным столом. У окна Виктор увидел девушку в белом платье. Когда она повернулась, он в тысячный раз послал Родни проклятие.
Мэксин Вандербильт оказалась настоящим страшилищем с кривыми зубами, огромным носом и волосами как пакля. Девушка улыбнулась Виктору.
- Привет, - произнесла она резким, как звук сирены, голосом, - так вы и есть итальянский кузен Родни Эллиота?
Одновременно с желанием удавить Родни Виктор почувствовал жалость к этой дурнушке, которая так же, как и он, была всеобщим посмешищем. Им обоим не повезло в жизни. Они оба были неудачниками.
- Да, - ответил он нерешительно, - меня зовут Виктор.
Молодой человек и девушка застыли по обе стороны бильярдного стола на толстых ножках, не в силах шевельнуться от ощущения неловкости.
- Меня так интересует Италия, - сказала Мэксин. - Я изучаю итальянское искусство. - Помолчав, она добавила: - Эпохи раннего Возрождения.
Виктор сгорал от ярости. Родни поступил жестоко с ними обоими. Молодой сицилиец давно привык к жестокости, постоянным насмешкам и злым шуткам, но это было уж слишком.
- Не хотите ли… - неуверенно предложил Виктор. "О Боже, почему она не Люсиль?" - Потанцевать?
Взволнованная Мэксин согласилась со счастливой улыбкой:
- Это было бы замечательно.
Обойдя стол, она приблизилась к Виктору, и он заметил пятна пота у нее под мышками. "Бедняжка, - подумал молодой человек, - на ней женится только тот, кого соблазнят ее имя и деньги".
- Наверное, лучше сразу предупредить, что танцор я неважный, потому что, по правде говоря, ни разу не танцевал.
Мэксин удивилась:
- Неужели никогда?
- Никогда. Но если вы хотите потанцевать с самым большим увальнем в Нью-Йорке…
Девушка погрустнела:
- Меня никто еще не приглашал танцевать, мистер Декстер.
Он заставил себя улыбнуться:
- Тогда, может быть, пойдем и покажем всем им, чего стоим?
Она опять улыбнулась и взяла его под руку. "Черт бы побрал этого Родни, - думал он. - Черт бы побрал их всех. Я покажу этим ублюдкам, мы покажем им!" Он повел Мэксин из бильярдной обратно в зал, где уже танцевали вальс.
- Если я наступлю вам на пальцы… - начал он.
- У меня очень сильные пальцы, мистер Декстер.
- Отлично. Тогда начнем?
И он вывел ее на паркет. Родни Эллиоту пришлось выскочить в коридор, чтобы родители не услышали душившего его хохота.
- Виктор танцует с Мэксин! - воскликнула Люсиль, обращаясь к Биллу Уортону, с которым сидела у стены, пропустив вальс. - Просто глазам не верится! Слава Богу, ведь бедняжке Мэксин еще ни разу не удалось потанцевать!
- Они прекрасно дополняют друг друга: лягушка и макаронник.
Люсиль гневно обернулась к Биллу:
- Как ты смеешь говорить такие ужасные вещи!
- Я сказал чистую правду, разве нет? Мэксин - вылитая лягушка!
- Мэксин очень славная девушка, и я хочу, чтобы ты тоже пригласил ее на танец!
- Ну уж нет!
Люсиль нахмурилась:
- Знаешь, Билл, хоть ты и красивый парень, но иногда ведешь себя так, что кажешься просто отвратительным.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты слишком глуп, чтобы понять.
Она взяла карандашик и вычеркнула из своей карточки, где были расписаны танцы, имя Билла, которому предназначался следующий танец.
- Эй, что ты делаешь? Это мой танец!
- Теперь уже нет. Я вписываю на твое место Виктора.
- Но он не просил тебя об этом!
- Я сама приглашу его.
- Значит, ты собираешься танцевать с этим макаронником?
- Мне нравятся макароны.
Вальс уже закончился, и раскрасневшиеся танцоры переводили дух. Оставив Билла Уортона, Люсиль подошла к Виктору и Мэксин, стоявшим возле позолоченного пристенного столика с двумя красивыми хрустальными канделябрами, над которым висело зеркало в причудливой золоченой раме.
- Мэксин, - сказала Люсиль, - я и не знала, что ты так прекрасно вальсируешь!
- О, просто Виктор замечательный партнер…
- Именно так. - Люсиль с улыбкой повернулась к нему. - И я приглашаю его на следующий танец, его имя занесено в мою карточку.
Виктор воззрился на нее, не веря своим ушам.
- Как же оно там оказалось?
- Я сама его вписала. Мэксин, ты не будешь возражать, если мы немного потанцуем?
- О нет, конечно…
- А я возражаю! - сказал Билл Уортон, подошедший вслед за Люсиль. - Она записала меня первым!
Люсиль обернулась к нему:
- Но потом вычеркнула!
Оркестр опять заиграл вальс. Билл оттолкнул Виктора и взял Люсиль за талию.
- Извини, приятель, - сказал он, - это не тарантелла, поэтому девушка хочет танцевать со мной.
- Билл, отпусти меня сейчас же!
Виктор схватил его за руку и рывком повернул к себе.
- Она хочет, - произнес он негромко, - танцевать со мной.