- Ах, да, - вздохнул Билли, скорее для проформы, а не из-за желания остаться в компании взрослых.
- Иди, иди, Билли!
Сын с искренним удовольствием пошел к себе наверх, но изобразил при этом такой несчастный вид, как будто ему ужасно этого не хотелось.
Гретхен достала бокалы.
- Ну, по какому случаю пьем? - весело спросила она Рудольфа, открывавшего первую бутылку.
- Мы наконец добились своего, - сообщил ей Рудольф. - Сегодня состоялось официальное подписание документов. Теперь мы сможем пить шампанское всегда - утром, днем, вечером, когда угодно, пить до конца жизни.
Он наконец вытащил тугую пробку и стал разливать шампанское по бокалам, искрометные пенистые брызги фонтаном падали ему на руку.
- Просто замечательно, - воскликнула Гретхен, хотя так и не поняла до конца, как это Рудольфу удалось без посторонней помощи проникнуть в область крупного бизнеса.
Они чокнулись.
- За процветание корпорации "Д. К. Энтерпрайсиз" и председателя совета директоров, - предложил тост Джонни. - Самого молодого из всех новых магнатов!
Оба они засмеялись, но все равно чувствовалось, что нервы у них напряжены. Как это ни странно, но они напоминали Гретхен людей, которым чудом удалось уцелеть после дорожного происшествия, и теперь они истерически поздравляли друг друга со счастливым исходом.
Рудольф не мог сидеть на месте. Он все время ходил по комнате с бокалом в руке, открывал книжки, разглядывал ее письменный стол с царящим на нем беспорядком, торопливо перелистывал газеты. Какой-то нервный, загнанный, с лихорадочно блестящими глазами и провалившимися щеками.
Джонни являл собой полную противоположность Руди: полнощекий, гладенький, спокойный и собранный. Теперь, после нескольких глотков шампанского, вид у него был довольный, даже сонный. Он, конечно, куда лучше был знаком с миром денег, чем Рудольф, знал, куда и как их лучше вкладывать, и всегда был готов к неожиданным поворотам судьбы.
Рудольф включил радиоприемник как раз посередине исполняемой первой части "Императорского вальса" Иоганна Штрауса.
- Послушай, они играют наш гимн, - сказал он, обращаясь к Джонни. - Музыка в честь миллионов.
- Не заноситесь, ради бога, - воскликнула Гретхен. - Вы, ребята, заставляете меня чувствовать себя нищенкой.
- Если бы у твоего Вилли было побольше мозгов, - сказал Джонни, - то он бы выпросил, занял или, наконец, украл деньги и вложил бы их в "Д. К. Энтерпрайсиз". Я не шучу. Трудно даже представить, как высоко взлетит эта компания. Предела нет.
- Вилли слишком горд, чтобы у кого-то просить деньги, его слишком хорошо знают, чтобы дать ему в долг, и он слишком труслив, чтобы украсть их.
- Что ты, Гретхен, какие ужасные вещи ты говоришь о моем друге, - сказал Джонни, притворяясь, что шокирован ее словами.
- Когда-то он был и моим другом, - печально парировала Гретхен.
- Выпей еще шампанского, - предложил он. Она кивнула, Джонни налил.
Рудольф поднял с ее стола листок бумаги.
- "Век лилипутов", - прочитал он вслух. - Что это за заголовок?
- Я хотела написать статью по поводу одной новой телепрограммы этого сезона, - ответила Гретхен, - но потом занялась чем-то другим. Прошлогодние пьесы, пьесы нынешнего года, куча новых романов. Деятельность кабинета Эйзенхауэра, вопросы архитектуры, общественная нравственность, проблемы образования. Я просто в ужасе от того, чему учат Билли в школе, и, вероятно, это меня и подвигло на обличительные статьи.
Рудольф прочитал первый абзац.
- Ты довольно резка, - прокомментировал он.
- Мне платят за то, чтобы я всех ругала, - оправдывалась Гретхен. - Это мой рэкет, так и знай!
- Ты что, на самом деле считаешь, что все так безнадежно? - спросил Рудольф. - Или притворяешься?
- Я стараюсь быть искренней. - Она опять протянула свой бокал Джонни.
В это время зазвонил телефон.
- Это, наверное, Вилли хочет предупредить, чтобы его не ждали к ужину, - сказала Гретхен.
Она подошла к своему столу, сняла трубку.
- Алло, - произнесла она заранее обиженным голосом, затем недоуменно посмотрела на брата: - Минутку, - и передала трубку Рудольфу. - Это тебя.
- Меня? - вздрогнул от неожиданности Рудольф. - Никто не знает, что я здесь.
- Но просят мистера Джордаха.
- Слушаю, - сказал в трубку Рудольф.
- Это Джордах? - осведомился хрипловатый, приглушенный голос.
- Он самый.
- Это Эл. Я поставил за тебя пять сотен на сегодняшний вечер. Неплохие деньги. Ставки семь к пяти.
- Минутку, - сказал Рудольф, но в трубке уже послышались гудки. Рудольф молча смотрел на нее. - Странно. Какой-то незнакомый парень, назвался Элом. Он сказал, что поставил за меня пятьсот долларов, и ставки - семь к пяти. Гретхен, может, ты тайком увлекаешься азартными играми?
- Никакого Эла я не знаю, - сердито ответила она. - К тому же у меня нет таких денег, и он просил мистера Джордаха, а не мисс Джордах. - Она печаталась под своей девичьей фамилией - Г. Джордах, и телефон числился под фамилией Джордах в справочнике Манхэттена.
- Какая-то чепуха, - сказал Рудольф. - По-моему, я никому не давал этого телефона, не так ли? - спросил он у Джонни.
- По-моему, нет, - подтвердил его приятель.
- Что за чертовщина, - вздохнул Рудольф. - Сколько же Джордахов живет в Нью-Йорке? Тебе когда-нибудь приходилось встречать здесь однофамильцев?
Гретхен покачала головой.
- Где этот проклятый справочник?
Гретхен показала ему, где он лежит. Рудольф раскрыл его на букве "Д", полистал.
- "Т. Джордах, - прочел он. - Западная Девяносто третья улица". - Он медленно закрыл толстую книгу и отложил ее в сторону. - Т. Джордах, - задумчиво повторил он, обращаясь к Гретхен. - Неужели это он? - спросил он ее.
- Думаю, что нет.
- О чем это вы говорите? - недоуменно спросил Джонни.
- Дело в том, что у нас есть брат, которого зовут Томас, - объяснил Рудольф.
- Гадкий утенок в нашей семье, - добавила Гретхен. - Настоящее исчадие ада. Джордахи - удивительно сплоченная семья, - с иронией сказала она.
После напряженного рабочего дня выпитое шампанское подействовало быстро, и она прилегла на кушетку и вдруг вспомнила, что с утра еще ничего не ела.
- Чем он занимается, твой брат? - спросил Джонни.
- Бог его знает. Не имею ни малейшего представления, - ответил Рудольф.
- Если он занимается прежними делишками, - вмешалась в разговор Гретхен, - то в данный момент наверняка скрывается от полиции.
- Сейчас выясним, - сказал Рудольф, снова открывая телефонный справочник на странице, где был указан номер телефона Т. Джордаха. - Это на Западной Девяносто третьей улице.
Он набрал номер. Ему ответил женский, довольно молодой голос.
- Добрый вечер, мэм, - поздоровался Рудольф, стараясь говорить бесстрастным, официальным тоном. - Можно ли поговорить с мистером Томасом Джордахом?
- Нет, нельзя, - ответила женщина на том конце провода. У нее было приятное, высокое сопрано. - А кто его спрашивает? - Теперь в ее голосе послышались подозрительные нотки.
- Один его приятель. Он дома?
- Дома. Но он спит, - раздраженно ответила она. - Сегодня вечером у него бой. И у него нет времени болтать с кем-то по телефону. - Она швырнула трубку.
Во время разговора с ней Рудольф не прижимал трубку к уху, а эта женщина говорила довольно громко, и ее голос хорошо слышали и Гретхен, и Джонни.
- Сегодня вечером у него бой, - повторила Гретхен. - Очень похоже на нашего Томми.
Рудольф взял "Нью-Йорк таймс", лежавшую на стуле, и открыл газету на спортивной странице.
- Ну вот, - радостно сообщил он. - Уникальный боксерский поединок. Томми Джордах против Вирджила Уолтерса, средняя весовая категория, десять раундов. В "Саннисайд-гарденз".
- Как буколически звучит, - сострила Гретхен.
- Я пойду, - решительно сказал Рудольф.
- Для чего тебе это?
- В конце концов, он мой брат.
- Я прекрасно обходилась без него десять лет, - сказала Гретхен. - Надеюсь, что выдержу запросто еще лет двадцать.
- А ты пойдешь, Джонни? - обратился Рудольф к другу.
- Прости, - ответил он, - но я сегодня приглашен на обед. Позвони, как сложатся у тебя дела.
Снова зазвонил телефон. Рудольф поспешно снял трубку. Но на этот раз это был Вилли.
- Привет, Руди, - сказал он. В трубке послышались громкие звуки. Он явно был в баре. - Нет, не надо ее звать, - оборвал его Вилли. - Скажи, что, к сожалению, у меня сегодня вечером деловой ужин и я задержусь допоздна. Пусть не ждет меня и ложится спать.
Гретхен, улыбаясь, лежала на кушетке.
- Можешь не сообщать мне, что он просил передать, прошу тебя.
- Его не будет к обеду.
- И чтобы я ложилась спать и его не ждала.
- Да, что-то вроде этого.
- Джонни, - сказала Гретхен, - тебе не кажется, что пора открывать вторую?
После того как они прикончили вторую бутылку, Гретхен вызвала по телефону няню. Они разузнали, где находится "Саннисайд-гарденз", потом она приняла душ, уложила волосы, надела черное шерстяное платье, не зная, правда, подойдет ли оно для боксерского матча. Она немного похудела, и платье было ей чуть широко, но, перехватив одобрительные взгляды двух мужчин, Гретхен осталась довольна своим видом. Нельзя позволять себе опускаться до неряшливости, подумала она. Никогда.
Пришла няня, и Гретхен, дав ей необходимые указания, вышла из дома вместе с Рудольфом и Джонни. Они зашли в ближайшее кафе, Джонни выпил с ними у стойки бара.
Поблагодарив за выпивку, он уже собирался идти, но вдруг Рудольф задержал его: