- Ну, это мы еще посмотрим, - разъярился солдат, поднимаясь со своего кресла. Он действительно был высоким парнем, не менее шести футов. - Я сейчас позову билетера.
- Не позволяй этим подонкам разозлить себя, Сидни, - вмешалась девушка. - Сядь, успокойся.
- Сидни, ты не забыл, что я сказал? Ты несешь персональную ответственность за оскорбления, которые наносит твоя подружка, понял? - вмешался Том. - Предупреждаю в последний раз!
- Билетер! - крикнул солдат на весь зал. В последнем ряду под лампой у входа дремал пожилой билетер в своей потертой униформе с золотым шитьем.
- Ш-ш-ша! Ша! - послышалось со всех сторон зала.
- Он - настоящий солдат, ничего не скажешь, - издевался Клод. - Зовет подкрепление.
- Да сядь ты, Сидни, - девушка настойчиво тянула солдата за рукав. - Посмотри - это же сопляки!
- Застегни блузку, Анжела, - сказал Том. - Видны твои сиськи. - Он на всякий случай встал: солдат мог неожиданно развернуться и нанести удар первым.
- Прошу вас, сядьте, - вежливо сказал Клод, увидев идущего по проходу билетера. - Сейчас показывают такие интересные события, я не хотел бы их пропустить.
- Что здесь происходит? - строго спросил билетер, крупный, с уставшим лицом мужчина, который днем работал на мебельной фабрике, а вечером подрабатывал в кинотеатре.
- Прогоните отсюда этих ребят, - сказал солдат. - Они ругаются в присутствии моей девушки.
- А что я такого сказал? - спросил Клод. - Только попросил его снять фуражку. Разве не так, Том?
- Только это и сказал мой друг, сэр, - вежливо проговорил Том, усаживаясь в кресло. - Простая, вежливая просьба, больше ничего. Мой друг страдает редкой глазной болезнью.
- Что, что такое? - спросил сбитый с толку билетер.
- Если вы немедленно не выведете этих ребят из зала, будут неприятности, - предупредил солдат.
- Почему вы, парни, не пересядете на другие места? - спросил билетер.
- Мой друг вам только что объяснил, - сказал Клод. - У меня - редкая глазная болезнь.
- Мы живем в свободной стране, - заявил Том. - Заплати деньги и сиди там, где тебе нравится. А что этот солдатишка возомнил о себе? Кто он такой - Адольф Гитлер? Большая шишка? И все только потому, что на нем военная форма. Могу поспорить, он и близко-то не подбирался к японцам, во всяком случае не ближе, чем к Канзас-Сити. А пришел в кинотеатр и при всех тискает свою девушку - тем самым подает дурной пример американской молодежи. А еще в военной форме. Позор!
- Если вы немедленно не выведете этих ребят, - глухо сказал солдат, - я им набью морды. - Он сжал кулаки.
- Вы оскорбили солдата, - сказал билетер Тому. - Я все слышал собственными ушами. Такое поведение в нашем кинотеатре просто недопустимо. Убирайтесь отсюда!
Теперь уже возмущались зрители. Билетер, наклонившись над Томом, грубо схватил его за свитер. Почувствовав крепкую хватку его жилистой, мускулистой руки, Том сразу сообразил, что с этим мужиком ему лучше не тягаться.
- Ладно, Клод, пошли отсюда. Послушайте, мистер, - обратился он к билетеру. - Мы не будем затевать здесь в зале кинотеатра разборку. Но вы должны вернуть нам деньги за билеты.
- Ишь, чего захотел! - возмутился билетер.
Том сел в кресло.
- Мне известны мои гражданские права. - И внезапно заорал громовым голосом, заглушая ружейную пальбу на экране: - Ну, давай, давай, верзила, ударь меня, бей!
Билетер вздохнул.
- О'кей, о'кей, - примирительно сказал он. - Я верну вам деньги. Только поскорее убирайтесь отсюда.
Ребята встали.
- Я тебя предупредил, - улыбнулся Том солдату, - буду ждать тебя на улице.
- Убирайся к своей мамочке, попроси ее, пусть сменит тебе пеленки, - ответил солдат и грузно опустился на свое место.
В фойе билетер выдал каждому по тридцать пять центов из собственного кармана, заставив расписаться на квитанциях, чтобы потом предъявить их владельцу кинотеатра. Том поставил подпись своего учителя по алгебре, а Клод - президента банка своего отца.
- Чтобы больше духу вашего здесь никогда не было, - пригрозил им билетер.
- Кинотеатр - общественное место, - нагло напомнил ему Клод. - Только попытайтесь не пустить! Я пожалуюсь отцу!
- Кто твой отец? - с беспокойством спросил билетер.
- Увидите сами кто! Придет время, узнаете! - дерзко заявил Клод.
Они нарочито медленно вышли из фойе. На улице они, хлопая друг друга по спине, громко рассмеялись.
Было еще рано, киносеанс будет еще продолжаться с полчаса. Они зашли в вагон-ресторан, расположенный через улицу, и заказали себе по чашке кофе с пирожком на деньги, полученные от билетера. За стойкой работал радиоприемник. Диктор говорил о том, каких успехов за этот день удалось добиться американской армии в Германии, о вероятном решении верховного немецкого руководства отвести войска в Альпы и оттуда оказывать сопротивление наступающим войскам союзников.
Том, скорчив на своем круглом детском лице болезненную гримасу, слушал сообщение. Как ему надоела эта война. И даже не сами боевые действия, а тот постоянный треп о том, какие высокие идеалы отстаивают на фронтах эти храбрые американские парни, какие жертвы они приносят на алтарь победы. Эти разглагольствования просто выводили его из себя. Им никогда не удастся заполучить его в армию.
- Эй, леди, - крикнул он официантке, которая стояла и полировала ногти, - нельзя ли включить музыку? - Ему вполне достаточно этого патриотического трепа, который он постоянно слышит дома от сестры с братом.
Официантка бросила на них томный взгляд:
- Разве вас не интересует, кто победит в этой войне?
- У нас по всем предметам - одни тройки, - сказал Том. - К тому же еще и редкая глазная болезнь.
- Да, я и забыл о своей редкой глазной болезни, - спохватился Клод, прихлебывая из чашки кофе. И оба покатились со смеху над своими остротами.
Они стояли перед кинотеатром "Казино". Двери широко распахнулись, и начали выходить зрители. Том снял часы и передал Клоду, чтобы случайно не разбить при драке. Он стоял абсолютно спокойно, сохраняя полное самообладание. Оставалось только надеяться, что солдат не ушел с девицей раньше, не досмотрев картину до конца. Клод нервно расхаживал взад и вперед по тротуару, его бледное лицо покрылось потом от возбуждения.
- Ты уверен? - то и дело спрашивал он приятеля. - Ты на самом деле целиком уверен в себе? Он ведь действительно здоровяк, этот сукин сын. Чтобы победить, нужно быть уверенным в себе до конца!
- Ты обо мне не беспокойся, - ответил Том. - Твоя задача - держать толпу на расстоянии, у меня должно быть свободное пространство для маневрирования. Я не могу вступать с ним в борцовскую схватку. - Его глаза вдруг сузились. - А вон и он. Идет.
Солдат с девушкой выходили из кинотеатра. Ему на вид было года двадцать два - двадцать три. Лицо угрюмое. Он был полноват, гимнастерка слегка оттопыривалась на преждевременном животике, но он, этот парень, был крепким. На рукаве не было нашивок, на груди - орденских ленточек. Он крепко сжимал руку девушки, уверенно ведя ее между пешеходов.
- Что-то меня мучит жажда, - сказал он девушке. - Пойдем выпьем пива.
Том подошел к нему и загородил ему дорогу.
- Опять ты, - сказал солдат с раздражением. Он на мгновение остановился, потом пошел прямо на Тома, толкнув его рукой в грудь.
- А ты не толкайся, - сказал Том. Он схватил солдата за рукав. - Дальше никуда не пойдешь!
Удивленный его наглостью, солдат остановился. Он внимательно смотрел на Тома: короче его, по крайней мере, дюйма на три, белокурый, с лицом херувимчика, в старом заношенном свитере.
- Да, ты очень самоуверен, малыш, - сказал он. - Ну-ка, проваливай, убирайся с дороги! - Он локтем оттолкнул Тома в сторону.
- Кого это ты толкнул, Сидни, ты себе представляешь? - спросил Том, стремительно нанося ему резкий удар кулаком в грудь. Прохожие стали останавливаться, с любопытством наблюдая, чем закончится ссора. Лицо солдата покраснело от охватившего его приступа гнева.
- Ну-ка, пацан, убери свои лапы, иначе будет плохо.
- Ты что, парень? - удивилась девушка. Она еще в кинотеатре подкрасила губы, но на подбородке остались следы помады. Ей, казалось, было абсолютно наплевать на толпу людей, окруживших их. - Если ты решил пошутить, то это плохая шутка.
- Это не шутка, Анжела, - сказал Том.
- Прекрати свою дурацкую болтовню и не задевай Анжелу! - возмутился солдат.
- Пусть извинится, - сказал Том.
- По крайней мере, - поддержал его Клод.
- Извиниться? Извиниться за что? - недоуменно спросил солдат, повернувшись к толпе. - Эти ребята, по-моему, чокнулись.
- Так вот, либо ты извинишься за те оскорбления, которые твоя подружка сказала нам в кинотеатре, - твердо продолжал Том, - либо пожалеешь.
- Пошли, Анжела, - сказал солдат. - Пошли, наконец выпьем пива. - Он сделал шаг в сторону, но Том схватил его снова за рукав и толкнул, раздался треск разорвавшейся ткани. Солдат резко повернулся, посмотрел на рукав.
- Послушай ты, маленький сукин сын, ты разорвал мне гимнастерку.
- Я же сказал, ты никуда не пойдешь! - повторил Том. Он сделал шаг назад и согнул в локтях руки.
- Тебе это даром не пройдет, ты мне порвал гимнастерку, - разозлился солдат. - Мне наплевать, что ты еще пацан. - Он замахнулся и нанес удар открытой ладонью.
Том попытался увернуться, но удар пришелся ему по плечу.
- О-о! - завизжал он, схватив себя за плечо, и, корчась, согнулся, словно от дикой боли.
- Вы видели? - повернулся Клод к толпе зевак. - Вы видели, как этот негодяй ударил моего друга?