Но предприимчивая дама со скрепкой явно не была потенциальной владелицей евроремонта и встроенной техники. 'А по виду вполне могла бы оказаться мамой миллионера', - сокрушенно вздохнула Вера, прячась от хлынувшего дождя под козырек остановки. В этот раз ей почти понравились суровые, экстатические тона квартиры. К тому же она впервые заметила, что при таком цветовом решении на стенах не видна плесень.
Вечер. Дом. Скудный чай.
Бдззззз… Бах! Бах!… Бжжж…зззз… 'I live again!' - со стороны компьютера.
Наконец, удалось укрыться под пледом с книжкой. Читать в конце дня (так же, как в начале и в середине) у Веры не было никаких сил. Но каждый раз казалось, что вдруг получится. Телефон на всякий случай - под ухо. Подушку - дыркой от себя, чтобы не видеть. Можно было бы, конечно, и зашить дырку на наволочке. Но последние месяцы в Верином доме если что-то ломалось или портилось, то оно таким и оставалось. Отошедший от стены плинтус тоскливо топорщился. Ручка, отвалившаяся от кухонного шкафчика, болталась на одном гвозде. Отклеившийся в ванной крючок притулился на полочке, ожидая пока его кто-нибудь приклеит. Сплошные свидетельства неблагополучия. Материальное воплощение охватившей хозяйку дома депрессии. Форма саботажа, протеста, желания разрушить. Или хотя бы не мешать тому, что рушится.
- Петь, тебе папа не звонил?
- Ага.
- Что ага?
- Звонил.
- Ну и что?
- Спросил, как дела в школе.
После развода Верин муж старательно изображал внимание к ребенку. Звонил ему почти каждый день. По слухам, его теперешняя жена не особо была этим довольна. Но Вера не без злорадства отмечала, что звонки продолжались. Трогательный большеглазый Петька притягивал папочку как магнит. Временами Вере даже казалось, что бывший муж терзается вполне искренне. В любом случае, она не слишком упорно препятствовала их контактам. Ровно настолько, чтобы про неё не забыли.
Не успела взяться за книжку, в дверь заглядывает Петька с телефонной трубкой. В трубке - Марина. Вера хоть и разволновалась, но ответила ей без выражения, не зная, как поддерживать разговор. Своим решением и тем, что пошла у мужа на поводу, Марина, по её мнению, похоронила их отношения. К этой мысли Вера окончательно пришла в ходе тряски в метро и разъездов по городу. Было бы странно теперь щебетать и делиться новостями с прежней беззаботностью.
Но Маринин голос звучит нежно. Вопросы задаются с мягкой настойчивостью. И Вера чуть-чуть размякла. Поведала - чтобы хоть что-то рассказать - про 'маму-начальницу'. Описала, как та её мучает, звонит по пять раз в день и требует постоянного внимания.
- Привыкла, чтобы все под неё подстраивались, исполняли малейшую прихоть!
- Ну, значит ей нужно именно это. А вовсе не купить квартиру, - сочувственно шутит Марина.
Уже совсем к ночи Вере на голову падает финальный сюрприз. Раздается звонок от Амалии Матвеевны:
- Мы тут с дочкой посоветовались, - унылым тоном сообщила Амалия. - Устала я. Пора определяться. Согласна на квартиру с большой лоджией.
Вера дрожащими руками набрала номер Кита, боясь поверить происходящему. Если верить - тогда скоро будет зарплата. Довольно чувствительная.
- Никит, представь себе - Амалия созрела! Неужели, правда?
ВТОРНИК
За ночь зеленая трава поседела. Из окошка Вера так и не разобрала, иней это или первый снег. А пока вышла из дома, всё уже смыло коротким дождем.
День начался с показа квартиры на улице Хомякова. Узкая изогнутая улочка притаилась в глубине исторического центра города. На стенах былых особнячков еще можно различить то цветочный барельеф, то останки атланта, уцепившегося за верхушку колонны. Совсем неподалеку грохочет Садовое Кольцо. А здесь - тихая заводь, не впускающая в себя звуки. Время затаило дыхание…
Квартиру пришла смотреть молодая пара. Оба запинаются, медлят и краснеют при вопросах. Видно, иногородние - еще не обвыклись. Сейчас таких покупателей много. Мужа, скорее всего, перетащили из провинции коллеги по бизнесу. Заполучив кредит, они пытаются найти жилье в привычной им тиши и глуши, - среди двух-трех этажных домиков, в полузабытых переулках. Пока еще не разобрались, что на окраине смогут купить за те же деньги целый этаж.
В квартире покупатели оживились. Сразу что-то заобсуждали, зашушукались. Через минуту заспорили громче, препираясь - в какой из комнат будет детская. Хозяйка подкралась поближе и напряженно прислушивается. Пытается по обрывкам фраз прикинуть свои шансы (квартира застоялась и долго не продается).
- Нельзя детскую в комнате с балконом делать! Ты что, не видишь? Ребёнку надует, - разгорячено доказывает женщина мужу.
Вера давно привыкла, что интерес покупателей к жилью вызван лишь игрой воображения. А поначалу были сплошные слезы. Приходит девица смотреть квартиру со своей - то ли матушкой, то ли тетей. И первое, что восклицает, войдя в прихожую:
- Ой, ты глянь, какая красота! Сюда как раз встанет мой шкаф. Он прямо создан для этой прихожей.
Через минуту бледнеет от ужаса:
- А если он в дверь не пройдет? Шкаф-то антикварный. Не на теперешние двери рассчитанный. Дверную коробку тут, я гляжу, на новую поменяли.
Родственница жужжит утешительно:
- Ну, если не встанет здесь или в большой комнате, то увезем ко мне в Кунцево.
Молодая дама раздраженно подпрыгивает:
- Как это к тебе увезем? Я не собираюсь с ним расставаться. Мы его только в прошлом году отреставрировали! У меня под него в прихожей вся мебель подобрана. И светильники… Ты что такое говоришь?
- Ну, ладно-ладно, - примиряюще лепечет родственница. - Это я пошутила, чтобы тебя развеять. Принесем в другой раз рулетку, обмерим шкаф, а потом дверной проем. И сразу будет видно - пройдет или нет.
После дамы бегло осматривали остальное и исчезали навсегда. Хотя вид их показывал недвусмысленно: если вопрос с внедрением шкафа решится, то это и окажется квартира, о которой они мечтали всю жизнь.
Раньше Вера, наблюдая такие вспышки интереса, уверенно решала, что квартира пристроена. А там уже и сделка, и главное - зарплата не за горами! В голове мигом выстраивался длинный список. Ботинки - мужу (он еще был в наличии), куртка - сыну, свитер - себе. Новый пылесос… Не считая мелочей… Когда предполагаемый покупатель пропадал, Вера, запершись в ванной, подолгу рыдала. Но постепенно смирилась. Поняла, что граждане артистически вживаются в любую квартиру, которую смотрят. Им нужно себя в ней вообразить, наглядно представить, как они в ней разместятся. Примерить её словно новое платье или пиджак. С годами она и вовсе перестала принимать этот театр за реальность.
С квартирой на улице Хомякова надежды были призрачные. Хозяйка излучала наивность и хитрость одновременно. Всё пыталась что-то выгадать, - видно, верила в магическую силу слова. Не соображала, что когда дойдет до оформления документов, все слова рассыпятся в прах. Пока Вера с Китом её раскусили, ушло время. Поначалу женщина убежденно твердила: 'Мы выпишемся к мужу еще до сделки'. 'Да, да они с дочкой ко мне выпишутся', - поддакивал голопузый мужчина в линялых тренировочных. Появление первого же покупателя, пожелавшего внести аванс, заставило владелицу признаться, что выписываться некуда.
- А муж-то как же? Вы же собирались в его квартиру! - напоминает ей Кит.
Выясняется, что квартира, конечно, есть. И муж почти есть. Но их брак не зарегистрирован. Никита хватается за голову. Успокоившись, аккуратно уточняет:
- А нельзя ли быстренько зарегистрировать ваше совместное проживание? Это тут же решит проблему.
- Да, да! - всей душой и телом поддерживает идею хозяйка.
Зарегистрироваться она и сама давно мечтает. Вот только муж не разведен с предыдущей женой. А так она очень даже не против.
- Ну, люди дают! - театрально закатывал глаза Кит за порогом. - С прошлым не разобрались, а туда же - собираются в новую жизнь.
Отделавшись от показа безнадежной квартиры, Вера вспомнила о любимой институтской преподавательнице. В теперешнем смятении из-за Марининого отъезда ей был жизненно необходим разговор с понимающим человеком. С кем-то, кто хорошо представлял их обеих. А Маринка хоть и по другой кафедре писала диплом, но Светлана Савельевна помнила её по своему семинару. Да и ходили подруги обычно вместе - как нитка с иголкой.
Набрав номер, Вера извинилась за пропадание, напросилась в гости. В ответ всплеснулось радостное:
- Замечательно. Жду. Только часика через полтора, ладно?
Что ж, придется блуждать по городу. Хорошо хоть погода налаживается. Надоедливо-дымчатое небо оживили голубые пятна. Сквозь облака пробивалось размытое, бледное, луноподобное солнце.
Вера свернула в ближайший переулок, и у нее перехватило дыхание. Отреставрированный, без единой трещины или пятна, с внезапным тупым углом и разномастными, ассиметричными окнами, навстречу ей выплыл дом в стиле 'модерн'. Клубничного цвета многогранник, обращенный к улице срезанной частью, с изысканными балконными решетками в форме листьев и цветочных изгибов. Еще недавно дом был заляпан белилами и почти не виден под строительными лесами. А теперь расцвел как шиповник у дороги.
Рядом ютился невзрачный 'пролеткульт' с нелепым навесным лифтом. Обсыпавшиеся углы и потрескавшиеся стены подкрашены едко-зеленой краской. Издалека сочетание розового с зеленым выглядело так же естественно, как в саду или на грядке. Но вблизи соседство этих двух зданий шокировало несообразностью. Проигрывали оба.