Ягуар сел на ветке, хвост его свесился вниз, он поднял голову и сказал, обращаясь скорее к луне, чем ко всем остальным:
- Луна в опасности. Ее собственный свет постепенно гаснет. Царские камни могут дать луне новую силу. Мы пришли за ними.
- И ты, Николай Сверд, должен нам помочь! - прогремел ангел.
- Но у меня нет этих камней! - в отчаянии воскликнул Николай. - Моя прабабушка Флоринда говорит, что ее отец подарил ей царские камни, которые он получил в дар от царя. Вам лучше спросить у нее, хотя она тоже не знает, что с ними случилось потом.
- Мы пришли к тебе, Николай, - продолжал ангел, - потому что все знаки говорят, что отвести нас к этим камням можешь только ты. Завтра истекает срок. Завтра пойдут седьмые сутки, с тех пор как лунный свет начал гаснуть. Завтра до полуночи мы должны вернуть луне ее силу.
- Но я… я даже не знаю, где их искать. Я ничем не могу помочь вам… Что же нам делать?
- Мы еще вернемся к тебе! - Теперь голос ангела доносился издалека.
Николай поднял голову и увидел, как они, все четверо, постепенно удаляются от него. Переливчатый блеск потускнел, луна погасла, вновь проступили стены, и темнота сделалась непроницаемой. От ночного посещения не осталось никаких следов.
Николай сидел в кровати. "Что же мне делать? - думал он. - Как помочь луне?"
Глава 23
- Климена была дочерью Хиласа, богатого чиновника в Афинах. Ей было семнадцать лет, и она была счастлива, потому что любила Акамаса и они должны были пожениться. Но все вышло по-другому… - начал Дай-Ши.
Он помолчал глядя в огонь, который в этот вечер горел ярче, чем накануне. "Может, его развели так сильно, чтобы отогнать злые силы, которые посещали лагерь в последние дни", - думал Дай-Ши, не переставая удивляться, что ему довелось увидеть Проходящего сквозь зеркало.
Он поднял глаза на светловолосого. Как и вчера, войдя в палатку, не сказал ни слова и сел в свое кресло, положив ногу на ногу. Потом сложил ладони и уперся в них подбородком.
Шляпа сползла ему на затылок, но светловолосый не замечал этого. Его лицо открылось Дай-Ши почти целиком. Чужеземец был бледнолицым, холодную белизну его кожи не мог согреть даже теплый отблеск огня. Узкое, длинное лицо. "В своей стране он, должно быть, считается красивым", - думал Дай-Ши, которому лицо светловолосого казалось чуждым и непривычным - такие люди почти не встречались на этой окруженной горами равнине.
Сегодня светловолосый к вину не прикасался.
- На Крите правил царь Минос. У него был сын, которого он очень любил. Но сына Миноса убили в Афинах завистливые молодые люди, которые не могли смириться с тем, что юноша с Крита победил их на состязаниях, - продолжал Дай-Ши.
- Царь Минос поклялся отомстить и пошел на Афины войной. Афины не ждали нападения, и оказались легкой добычей для Миноса. Он так обратился к побежденному им народу:
"Вы убили моего сына, самое дорогое, что у меня было. С ним вы убили мое будущее. Я поклялся жестоко отомстить за его смерть. Вы получите мир, но с одним условием: раз в девять лет вы будете присылать ко мне на Крит семь юношей и семь девушек, дабы они своей кровью искупили смерть моего сына".
Крит славился своим лабиринтом. Его извилистые и запутанные коридоры вели к Минотавру, страшному чудовищу - получеловеку, полубыку. Каждое второе полнолуние Минотавр требовал человеческих жертв, иначе он выходил из лабиринта и разорял города и селения.
Афиняне со страхом выслушали приговор, гласивший, что их сыновья и дочери предназначались в жертву чудовищу. Раньше к Минотавру отправляли только преступников, отныне же он раз в два полнолуния будет утолять голод несравненной афинской молодежью.
Царь Минос пожелал сразу взять с собой четырнадцать молодых людей, и афинским гражданам пришлось выбирать несчастных с помощью жребия - никто не хотел добровольно отдавать своих детей.
Судьбе было угодно, чтобы в число этих четырнадцати попали и Климена с Акамасом.
Когда имена семи юношей и семи девушек были оглашены, раздались громкие рыдания. Полные отчаяния, молодые люди поднялись на корабль, сограждане безутешно оплакивали их.
Климена и Акамас держались вместе.
- Никто не сможет разлучить нас, пока не пробьет наш час, - сказал Акамас.
- Мы будем вместе до последнего, - сказала Климена.
- Ты боишься? - спросил Акамас.
- Нет, пока ты со мной, - ответила Климена. - А ты?
- Нет, пока ты обнимаешь меня, - ответил Акамас.
Когда молодые люди прибыли в город царя Миноса, их тотчас отвели в тюрьму, где под охраной им предстояло ждать своего последнего полнолуния.
Несколько раз в день Климена и Акамас клялись друг другу в любви. Ночью они незаметно ускользали в сад.
Наконец наступило первое полнолуние.
У царя Миноса была дочь по имени Ариадна. Она любила гулять в парке, который граничил с садом, окружавшим тюрьму. Иногда она видела между деревьями молодых людей из Афин, и один из них особенно привлек ее внимание. Это был Акамас. От нее не укрылась та нежность, с какой Климена и Акамас относились друг к другу, хотя они и пытались скрывать ото всех свои чувства. Несколько раз Ариадна пробовала привлечь к себе внимание Акамаса, но он не замечал никого, кроме Климены.
Однажды, гуляя вечером в парке, Ариадна услыхала рыдания и пошла на звук.
В тюремном саду под оливковым деревом сидела девушка и плакала, закрыв лицо руками.
Это была Климена. С каждым днем плен казался ей все невыносимей, а их любовь с Акамасом - все безнадежней.
- Почему ты плачешь? - вдруг услышала она и подняла голову.
За высокой решеткой стояла молодая девушка одних с нею лет. Климена чувствовала себя такой одинокой, что не удержалась и рассказала незнакомке о своем отчаянии.
Ее не страшила собственная смерть, но нестерпима была мысль о том, какие страдания ждут Акамаса. Климена сказала, что готова на все ради его спасения.
Ариадна узнала Климену. Это из-за нее юный афинянин не замечал других женщин.
- Я могу помочь тебе, - сказала она. - Но цена будет велика.
Затаив дыхание, Климена ждала, что предложит ей незнакомка.
- Если ты согласишься первой пойти к Минотавру, я спасу жизнь твоему возлюбленному, - предложила Ариадна.
- Я согласна! - обрадовалась Климена. - И благодарю тебя за то, что ты утешила мое сердце.
Ариадна уже придумала, как спасти Акамаса из тюрьмы и спрятать его в пещере, где он будет принадлежать только ей. Ведь он окажется в неоплатном долгу перед царской дочерью, которая спасла его от смерти.
- Я не боюсь Минотавра, - сказала Климена. - Каждую ночь мне снится один и тот же сон. Я ощупью иду по темным, запутанным коридорам и вдруг вижу его перед собой. Я смотрю на его бычью голову и просыпаюсь. И так ночь за ночью. Пусть уж скорей наступит конец.
Когда над кораллово-синим морем поднялась полная луна, Климена добровольно вызвалась первой пойти в лабиринт к Минотавру.
Она слышала, как высокие прочные ворота со скрипом закрылись у нее за спиной. Она осталась одна. В лицо ей ударил тяжелый запах гнили. Из помещения, в котором она стояла, вело много коридоров. Она могла выбрать любой. Климена ощупью нашла ближайший и углубилась в лабиринт.
Пол в коридоре был ровный, и Климене казалось, что коридор ведет вниз, но уверенности в этом у нее не было. Она раскинула руки в стороны, и кончики ее пальцев коснулись влажных стен. Вдали слышался звон капель, где-то журчала вода. Что-то живое коснулось ее ноги, и она с криком остановилась. "Я сейчас умру", - подумала она, но потом поняла, что это была крыса. В лабиринте их было видимо-невидимо.
Через некоторое время тьма поредела, стала сероватой, прозрачной. "Мои глаза постепенно привыкают видеть без света, - грустно подумала она. - Значит, смерть совсем близко".
В темноте Климена не разбирала, куда идет, и, может быть, незаметно для себя ходила по кругу.
Вдруг потянуло холодом. Она поняла, что вышла в большую пещеру. К запаху гнили она привыкла и больше не замечала его.
За поворотом она увидела два факела. В пещере стоял Минотавр. Он был огромен и силен, ноги и туловище у него были человеческие, а на широких плечах покоилась большая бычья голова со злыми глазами, горящими красным огнем. Из ноздрей шел пар.
Минотавр двинулся к ней. От страха Климена оцепенела. Она стояла и ждала, совсем как во сне.
Минотавр был поражен, он привык, что люди пытаются убежать от него. Он остановился перед Клименой, она подняла голову и посмотрела в его отвратительную бычью морду.
Они долго не сводили глаз друг с друга.
И тут произошло чудо. В страшном бычьем облике Климена с удивлением узнала черты Акамаса. Под этим безобразным обличьем Минотавр был красив.
Она протянула руку и осторожно погладила холодную влажную морду Минотавра. Он замычал и отступил от нее.
Через щель свода в пещеру заглянула луна и осветила скрытое в стене отверстие. Климена пошла к нему. Минотавр следовал за ней, но не пытался удержать ее. Она нашла узкий проход, который вел к свободе. Позади раздавалось грустное одинокое мычание Минотавра, осужденного навсегда оставаться в лабиринте.
Климена понимала, что должна скрываться. Акамас был в безопасности, залогом тому служило слово Ариадны. Но ей все-таки захотелось найти его.
Ночью разразилась гроза, и Климена спряталась от дождя под густым оливковым деревом. В сверкании молний она увидела двух людей, бежавших через рощу. Узнав в одном из них Акамаса, она окликнула его, но раскаты грома заглушили ее голос.
Климена пошла за ними, они вошли в пещеру и вскоре один из них вышел. Это была женщина. Ариадна.