Молодой полицейский спрашивает старого: «Почему ты отпустил вора?» Тот отвечает: «Он сдал нам барыгу, мы получили информацию».
— Помню, — встрял я. — Молодой еще сказал: а тот нам сдаст более крупного барыгу. А тот еще более крупного…
— Все довольны, никто не сидит, и у нас множество информации, — закончил Романов.
— Ну а что ты предлагаешь? — осведомился я. — Как нам с порченым «герой» разбираться?
— Что я предложу? Обкладывать надо этого Пистона. Оперустановка по месту жительства. Прослушка. Попытаться найти к нему подходы. Все по науке.
— Оперустановку и прослушку — это очередь надо выстоять, чтобы провели.
— Оперустановку по адресам сами проведем, не развалимся, — отрезал Романов. Хорошо ему говорить «проведем», потому что проводить не ему. — Прослушку по контрольному делу могут и вне очереди дать.
— А могут и не дать… Сами обойдемся, — сказал Арнольд.
— Только поосторожнее, фокусники, — нахмурился Романов. — Не дай Бог выплывет все.
— Не выплывет, — заверил Арнольд.
В прошлом году брали одну серьезную бригаду. У них и нашли чудо техники — аппарат, который можно присобачить к распределительному щиту, и он будет сбрасывать телефонные переговоры на приемник.
— Вообще-то у нас следственно-оперативная группа, — возмутился Арнольд. — Чего мы одни пашем? РУБОП пусть оперустановки проведет.
— Ты чего, их не знаешь? — посмотрел на меня осуждающе Романов. — Они отбрехаются. Скажут, что они источники этого — ди… тетра… Ну, в общем, той отравы источники проверяют. С «убивцев» тоже спрос маленький. Все на нас… — Он вздохнул. — А с палками — завал будет за полугодие.
— Зато если повезет, такое дело поднимем, — сказал Асеев.
— Кого это волнует? — отмахнулся Романов. — У кого нет палок, того и бьют палками.
— Нам прослезиться над тяжелой судьбой начальства? — спросил я.
— Не стоит, — Романов похлопал ладонью по столу, призывая к вниманию. — Итак, распределяем, кто что будет делать. Голицын — ты садишься и направляешь запросы на этого Пистона — в областной информцентр, в ЗИЦ области. Не забудь, чтобы проверили по информарию РУБОПа… Асеев — делаешь установку на улице Чапаева. Арнольд — твой Шарикоподшипниковый проезд. Стрельцов — посмотри, не фигурировал ли Пистон где у нас, нет ли к нему еще подходов. И контактируй с этой…
— С Софой.
— Именно. Понятно?
— Понятно.
— Работать, работать и работать — как завещал Ленин, — закончил Романов..
— Он учиться завещал, — возразил Арнольд.
— А работать не завещал? — строго спросил Романов. — Все…
И мы отправились работать, работать и работать.
Когда все стригут баксы, рубят капусту или просто зашибают длинный деревянный рубь, оставаться в стороне не у каждого хватает духу. Хочется к этому пирогу кинуться с большой ложкой или вилкой, а то и с ножом, а если тебя не ждут, растолкать всех локтями. Но рискуешь однажды получить сам локтем под дых, да так, что не встанешь. Пистон, он же Баранов, чем только не занимался в своей жизни после того, как расстался с работой санитара в третьей горбольнице. Одно время с приятелем держал игровые автоматы, работая под крышей «бультерьеров» — группировки на окраине города. После войны «бультерьеров» с грузинами зал автоматов пожгли, а Пистон остался не у дел и отправился челночить. Потом торговал простоквашей, продуктами, занимался перепродажей квартир. Горел, кидал кредиторов, потом кидали его. Жизнь не отличалась сильно от жизни других таких же ловцов «зелени». Без сотового телефона и машины он уже не представлял себя. В последний раз, это было два года назад, погорел — какого-то не того старичка выкинули из квартиры, потом было следствие, суд. Двое его подельников сели, только он остался на свободе. Что потом было — трудно сказать.