— Через четыре часа сорок минут, — подсчитал Асеев, посмотрев на часы. — Как оформлять будем?
— Оперативным экспериментом, — сказал я. — Арнольд, пиши постановление.
— А чего всегда Арнольд? — возопил он.
— Жизнь у тебя такая…
За суетой, бумажной волокитой клонился к закату рабочий день. Начальник отдела подполковник Романов сегодня в прокуратуре на заслушивании, так что к начальнику криминальной милиции меня дергали вместо него несколько раз. Да еще пришлось готовить и подписывать документы для мероприятий по Вороновой. В общем, за суетой подошло время, когда Асеев заявил:
— Кстати, нам до стрелки сорок минут осталось.
— Я успею еще в столовую сбегать, — заявил Арнольд.
— Я тебе сбегаю, — пресек я это побуждение. — Опять из-за твоего брюха ненасытного опоздаем на стрелку, как в прошлый раз.
— Из-за меня в прошлый раз опоздали, да? — возмутился Арнольд.
— Из-за вашего раздолбайства. По машинам, — приказал я командным тоном. — Князь и Асеев — берете рации и папку с документами и бланками. Арнольд, ствол не забудь.
— Ворону стрелять? — хмыкнул Арнольд.
— Мало ли…
Во время мероприятий могут быть любые обороты. Месяц назад ребята из ОБНОН Центрального района пасли мелкого барыгу, ждали в машине, тут из подъезда выскочили трое гавриков и вдарили по ним с двух «АКМ». Операм повезло — успели выскочить и открыть ответный огонь. Одного бандюка завалили насмерть. Одного ранили. Но и сами пуль немножко понахватали. Опер чуть не скончался в реанимации. Глупая история — оказалось, бандиты из располагавшегося в подъезде офиса их с кем-то перепутали.
— Ладно, — Арнольд полез в сейф и вытащил пистолет. Вытер его о рубашку Рока и засунул в поясную сумку. Летом, когда в пиджаке жарко, поясные сумки отлично заменяют подмышечные кабуры.
— По коням, братва, — я встал.
— Хотя бы пирожков с капустой возьму, — просительно посмотрел на меня Арнольд. Так трогательно смотрят собаки, выпрашивающие колбаски.
— И на нашу долю тоже, — смилостивился я. Мы спустились по прохладной лестнице, прошли мимо плексиглазового щита, за которым прятался дежурный по управлению. Арнольд отделился от нашей компании еще на втором этаже и ринулся в сторону буфета.
— Жара, — сказал Галицын.
— Тебе все, что выше двадцати пяти, — жара, — неодобрительно произнес Асеев.
— Ненавижу жару. На Кавказе, помню, тогда асфальт плавился, — взор Князя на миг затуманился воспоминаниями.
Галицын ненавидит жару, Кавказ и кавказцев. Это его жизненное кредо. И он имел для него основания.
Я кивнул Року на свой «жигуль».
— Давай на заднее сиденье.
— А конфеты будут? — жалостливо спросил Рок.
— А это как сработаем.
— А сейчас нельзя? — заныл он.
— Нельзя.
Рок судорожно вздохнул.
— Ну пожалуйста.
— Заткнись, — рявкнул Асеев, усаживаясь на переднее сиденье.
— Ладно, ладно, — испуганно взмахнул руками Рок. Задумался. — Когда вы меня в агенты возьмете?
— Как будешь работать, — многозначительно заметил я. Устроиться к нам в платные агенты — это у Рока навязчивая идея.
— Я же все знаю. Стволы знаю где хранятся, — загундосил он.
— Уже неделю слышим, — лениво произнес я.
— И про воров, кто «крышу» барыгам держит. Я все знаю… Возьмите, а?
— Посмотрим, — пообещал я, заводя машину и выруливая со стоянки перед управлением.
Началась привычная театральная миниатюра под названием «Ожидание Арнольда».
— Ну не раздолбай? — Я посмотрел на часы. — Куда он делся, спрашивается? Опоздаем же.
— Жрать горазд, — покачал головой Асеев. \
— И пить. Наверняка пиво в буфете глушит… Вон он, — кивнул я.
Арнольд беззаботно вырулил из подъезда. Под мышкой У него был объемистый целлофановый пакет с пирожками. И проглядывало что-то, напоминавшее бутылки с пивом.