И еще хотелось всем показать язык. Объяснить, что почем и кто зачем. Сын и невестка относились к его затее безупречно корректно, и это злило. Жена сначала плакала, потом привыкла и даже обсуждала с ним цвет гранита. Это злило тоже.
Визу СЭС давали, если могила будет не ближе четырех метров от забора. Значит, сначала надо найти правильное место. И вообще решить, что это будет: стела, статуя, обелиск? Русская могилка с оградой или надгробие европейского типа? Кирилл Николаевич рисовал эскизы, чертил и вымерял, присматривался к материалам. Он сильно поздоровел от беготни с рулеткой и колышками на свежем воздухе.
Потом он стал готовить почву - в прямом смысле слова. Ибо земля там была тяжелая, глинистая, хоть горшки лепи. Он решил ее смешать с песком и черноземом. Чтоб легче копать, если дело случится зимой, и чтоб быстрее и суше истлеть.
На это ушло общим счетом четыре года. На пятое лето ночью пошел сильный дождь. Как раз там высадили новые цветы, и ливень мог все смыть, и Кирилл Николаевич в плаще поверх пижамы побежал в сарай, вытащил парниковую пленку и кинулся накрывать цветник. Треснула молния, бабахнул гром. Погас фонарь у ворот.
У могилы стоял спортивный автомобиль. Из открытой дверцы выглядывал молодой человек восточного вида.
- Кто вы такой? - строго спросил Кирилл Николаевич.
- Азраил меня зовут, - без акцента сказал парень. - Садитесь, пожалуйста.
Кирилл Николаевич, человек вообще-то жесткий и злой, шмыгнул носом и сел рядом.
- Обернетесь - все пропало, - сказал Азраил.
Кирилл Николаевич зажмурился и не видел, как сын и невестка тащат его в дом, вызывают "скорую". Как боятся разбудить его жену. Машина мчалась, и ему было даже весело.
Но потом, весь остаток вечности, он очень скучал по ним. И жалел, что так по-дурацки провел последние годы.
Рафинатор
протестантская этика…
Серега Касаткин работал в системе водоканала. Задача его была - ловить презервативы, которые попадали через канализацию в последний очистной водоем. Оттуда вода шла уже в реку, а эти изделия забивали сетки и тормозили сток. Поэтому Серега два раза в день надевал непромокаемый костюм и желтый спасательный жилет, брал сачок и сетку, садился в резиновую лодочку и выплывал на широкое зеркало почти ничем не пахнущей воды.
Вода тихо вращалась, поэтому презервативы скапливались в середине. Они были похожи на нежных черноморских медуз. Особенно много их было по вторникам. После некоторых подсчетов Серега понял, что главный любовный день в городе - суббота, а до последнего водоема резинки добираются где-то через трое суток. И попадают в его сачок.
Эти мысли Серега держал при себе. С кем про такое поговоришь? Друзьям и девушкам он объяснял, что работает рафинатором, то есть отвечает за очистку важнейшего стратегического продукта на секретном предприятии. Если подумать - чистая правда. Но все равно неприятно, что нельзя сказать прямо. Поэтому Серега хотел стать охранником, ходить в камуфляже и метелить всяких козлов. Но было страшновато. Поэтому козлов он метелил в уме, а в жизни брал сачок и отплывал от бетонного берега. Тем более что платили ему неплохо. Не много, конечно, но и не сказать, что сущие копейки.
Однажды Серега купил горящую путевку в Прагу. Гулял среди туристов по старому городу, пиво пил в кафе. Улочки такие, черепица, булыжник. Вдруг видит - музей средневековых орудий пыток. Интересно! А рядом туалет. Решил зайти на всякий случай. Туалет платный. Десять крон. По-нашему - пятнадцать рублей. Нормальная цена. Спустился вниз, в подвал. Протянул монетку в окошко. И увидел, что на кассе сидит мужчина.
Сделав все дела и вымыв руки, Серега задержался у кассы, отошел в сторонку и стал смотреть на кассира. Немолодой, даже седой немного. Приятное серьезное лицо. Рубашка в клетку. Обручальное кольцо на пальце. Улыбается посетителям, сдачу им дает, отвечает на вопросы.
Сереге вдруг захотелось поговорить с этим человеком. Как с отцом или старшим братом. Про жизнь, работу и вообще - зачем все это, в чем смысл и толк.
Кассир увидел, что на него смотрят, улыбнулся и спросил что-то.
Серега вспомнил, что не знает ихнего языка. Махнул рукой и пошел смотреть орудия пыток.
Почти Умберто
такая заметная часть тела.
Лена очень ценила своего мужа, но ей не нравился его нос. Длинный и тонкий, с большими, высоко вырезанными ноздрями. Перегородка видна, розово-коричневая такая. Особенно противно, когда насморк.
Лена не хотела, чтобы у нее родился ребенок с таким вот носом. Она так этого боялась, что разучилась беременеть. Не только от мужа, но и вообще, извините. Однако годы шли, и ребеночка все-таки надо было. Хотя бы посредством новейших медицинских процедур. А у мужа был товарищ, вообще друг их семьи, Кутя его звали, похож на этого артиста, ну, в этом фильме играл, где он с ней потом на поезде едет. Нордический такой блондин, красивый и курносый. Главное, что мама Лены была вылитый этот самый артист, как же его звали-то… Да! Рекс фон Зандов. Просто как родная сестра. Даже удивительно.
Можно будет сказать, что ребенок на бабушку похож. Ей нравились такие мужчины, как Рекс фон Зандов. В смысле, как Кутя.
Поэтому однажды она встретилась с ним на улице и с ходу сказала, что хочет ребенка от другого мужчины. То есть от него.
- Я же друг всей вашей семьи! - возмутился Кутя. - Я друзей не предаю!
- Раз ты друг всей нашей семьи, значит, и мой тоже, - нашлась Лена. - И потом, я же не в постель тебя зову! Дай мне пробирочку, и все дела.
- Как это? - не понял Кутя.
- ЭКО, - сказала Лена.
- В смысле Умберто? - спросил начитанный Кутя.
- Почти, - сказала Лена. - В смысле экстракорпоральное оплодотворение. Делают в специальной клинике. Недешево, кстати. Пробирку дашь, нет?
- Дам, - сказал Кутя. - Через неделю. А пока буду кушать мясо и не выпивать.
Лена чмокнула его в щеку и умчалась.
А Кутя позвонил ее мужу и рассказал ситуацию. Для красоты присочинил, что много лет как влюблен в Лену. Тот даже заплакал от такого благородства. Они решили: в назначенный день Кутя передаст Лене пробирку со спермой законного мужа, и все будет правильно.
- Ты только смотри! - сказал Кутя. - Кушай мясо и не выпивай!
Сказано - сделано.
Кутя, передавая пробирку, нежно поцеловал Лену и даже погладил ее по животу. Она смущенно оттолкнула его руку, но потом сжала его пальцы и долго так держала.
Родились близнецы. Оба якуты. Ну или буряты. Поди теперь разбери!
Муж, бедняжка, решил все сделать по науке. Гигиенично. Пошел в клинику, деньги заплатил, и там ему эту пробирку приготовили.
Бывает. Зато носы у ребят почти такие, как Лена хотела.
Пансион "Моцарт"
маленькая ночная серенада..
Четвертую неделю он сидел за столиком на террасе и смотрел на курортную толпу. Странно, как по-разному выглядят молодые и пожилые пары. Девушки - такие тонкие, с нежными умными лицами, а парни такие вульгарные, потные и плохо побритые, любители пива и футбола. И наоборот: красивые благородные старики, а с ними - тяжелые мещанки с глупыми прическами.
Он понял, что означают эти мысли, и громко засмеялся.
К нему тут же подошла официантка. Блондинка с натруженными от постоянной улыбки скулами. Он отмахнулся:
- Danke, danke…
- Bitte, - сказала она. - Или чаю принести?
- Соотечественница? - хмыкнул он. - Что, поговорить не с кем?
- Это вам, по-моему, не с кем поговорить.
- Ну садись, поупражняем великий-могучий.
- Здесь неудобно.
- Тогда заходи вечером. Жениться не обещаю, но на зимние сапожки заработаешь.
- Экой вы, барин, шаловливой, - сказала она, показывая свою непростоту.
Однако пришла. Вошла в незапертую дверь.
- Сапожек не надо, - сказала она. - Здесь зимы толком не бывает. А я вас сразу узнала, вы были депутатом, да? - Он кивнул. - По телевизору выступали. Я даже в вас влюбилась. На целых полчаса, наверное. Когда вы министру этот вопрос задали, помните? По всем каналам сто раз повторяли.
- В меня тогда все влюбились. На полчаса. А потом глухо.
- Ничего! - сказала она. - Мы еще про вас услышим!
- Не думаю. Понимаешь, меня понесло волной. Вынесло наверх. Потом волна схлынула, и я обратно с нею. Как соринка. Слушай, что тебе надо?
- Я смотрела вас по телевизору и думала: вот умный человек, он бы мне все рассказал. Как жить и вообще. И вот такая встреча.
Она села на подоконник. Окно было открыто. Пятый этаж. Снизу слышна была музыка и журчание толпы: пансион "Моцарт" стоял на самой эспланаде.
- Тогда уж лучше жениться. - Он встал с кресла, подошел к ней.
- Я тоже соринка, - сказала она. - Кому нужны две соринки?
- Мне, - сказал он.
- А мне - нет.
Она это очень твердо сказала.
- Тогда спой мне песенку! - заорал он. - Про бедных маму-папу! Про богатых красивых подружек! Про учителя, который тебя трахнул в девятом классе! Давай!
- Двести евро, барин! - осклабилась она. - И все ваши самомалейшие желания будут неукоснительно исполнены! Только не обманите девушку. А то у меня тут друзья. Могут заступиться, в случае чего.
На секунду он захотел получить все, что полагается на двести евро. Но испугался, что убьет ее, и сказал:
- Ты лучше иди. Сколько за пустой вызов? Полтинника хватит?
- Ладно, ерунда, - сказала она, не двигаясь с места.
- А твои друзья тебя не накажут?
- Я пошутила! - захохотала она. - А вы поверили и испугались?