– Знаете что, уважаемая пани Морозова, – сказал он, и в его голосе зазвучали начальственные нотки, – давайте-ка так: я сперва осмотрю дом, а затем уже вы будете меня экзаменовать. Хорошо?
И, не дожидаясь ее ответа, он зашагал по дорожке вокруг дома. Анна хотела возразить, но опоздала с этим, не нашлась сразу и только сердито хмыкнула. Она себя готовила совсем к другому, и не ожидала такого поворота событий. Чтобы не выглядеть вообще отстраненной от дел, она прикрыла входную дверь, поплотнее запахнула кофту и засеменила за ним следом, поеживаясь от утренней свежести.
Осматривал он все долго и придирчиво, не обращая внимания на хозяйку и никак не комментируя для нее свои действия, а лишь время от времени делая записи в своем черном толстом блокноте.
Анна тоже молчала, хотя такая ситуация злила и тяготила ее, совершенно меняя придуманный ею заранее сценарий. Он явно не желал быть ведомым, а претендовал на роль лидера, чего она допустить никак не могла. Но, выходит, что уже допустила.
Через час она устала и потеряла интерес к его диагностике.
– Если я вам не нужна, можно я пойду в дом и подожду там, когда вы закончите? – спросила она недовольным голосом.
– Пожалуйста, – ответил он, даже не взглянув на нее, – как будет угодно.
Она действительно ушла к себе в комнату и сидела там еще почти час, злясь на себя, на этого Адама, на бывших хозяев дома и на весь мир заодно.
– Пани Морозова! – наконец громко позвал он снизу.
Она быстро спустилась по лестнице и, увидав, что он снова улыбается, неожиданно испытала от этого облегчение и впервые улыбнулась ему в ответ.
– Я закончил, пани Морозова, – весело доложил он, – теперь я готов отвечать на все ваши вопросы.
Анна пожала плечами: за два часа ей уже расхотелось что-либо спрашивать. Весь ее запал пропал и она молчала.
– Может быть, мы где-то присядем? – спросил он.
Она махнула рукой в сторону кухни. Они сели друг против друга на шаткие стулья с Клаусовского чердака.
Адам пробежался взглядом по своим записям в блокноте, потом поднял глаза на Анну и сказал:
– Должен вам сказать, что вы купили прекрасный дом. Я не разочарован. Это настоящее сокровище.
Анна криво усмехнулась и покачала головой: "Ну, как же можно так открыто врать? За дуру меня держит, думает, я не разгадаю его хитрость: еще бы он не нахваливал то, к чему его собственный дядюшка приложил руку".
– Очень странно, но ваши предшественники и коллеги имеют вовсе не такое восторженное мнение об этом доме, как вы, – с ехидцей сказала она.
А он вовсе не смутился, а наоборот засмеялся в ответ:
– Вероятно, они берутся судить о том, в чем не разбираются.
– А вы, конечно же, разбираетесь? – насмешливо поджала губы Анна.
– Да, разбираюсь.
– Да что вы говорите? Ну, надо же, – ехидничала она, – И кто вы по профессии? Плотник? Сантехник? Кто?
– Я архитектор.
– Архитектор? – удивленно переспросила Анна. – Но тогда зачем… зачем вам связываться с этой развалиной? Вам это не может быть интересно? Только из-за пана Рыхты?
– Развалиной? Да вы шутите, что ли? – в свою очередь удивился он. – Это же честь для меня, пани Морозова, если вы мне позволите восстановить эту виллу. Ее строил знаменитый чешский архитектор. Я учился по его книгам, а теперь имею редкую возможность увидеть его реальную работу в жизни. И я восхищен, как он все правильно и гениально просто устроил, как все продумал, предусмотрел. Ради этой работы я готов отложить что-то другое в сторону.
Глаза Адама радостно сияли и лучились. Анна снова недоверчиво покачала головой.
– Да, да, – уверенно сказал он, – этот дом будет стоять еще не один век.
– Как же это возможно? Он уже падает! Терраса уже практически завалилась, в подвале все в плесени, по стенам течет вода, коммуникации не работают, а вы меня убеждаете, что я имею сокровище, а не дом!
– В подвале сырость, потому что, помимо неисправных труб, забиты водостоки.
Анна схватилась за словарь. Они говорили каждый на своем языке, и на удивление понимали друг друга, но теперь ей попалось слово, смысл которого был не ясен. Найдя в словаре перевод, она возмутилась.
– Водостоки?? – воскликнула она? – При чем здесь это? Какие еще водостоки?
– Да, именно водостоки, там, в водосточных желобах за много лет уже деревца выросли. Вы видели? Посмотрите вон в то окно. Вон, видите? Березка, и вон там тоже, а вон там тоже какой-то кустик.
Анна даже головы не повернула в том направлении, куда он указывал.
– Я все это уже видела. И что с того?
– Причем здесь водостоки, вы спрашиваете? Да притом, что вода не сходит по водосточным трубам, куда ей положено, а течет с крыши куда попало и заливает подвал. Трубы раньше тут были дорогие, медные, их частично разворовали пока дом стоял необитаемым.
– Я думала, что в Чехии не воруют, – сказала Анна.
– Воруют, – усмехнулся он в ответ, – здесь ведь тоже обычные люди живут, как везде. Так вот пока мы недостающие части водосточных труб заменим временными, из пластика, а позднее снова нарастим медные.
– И это все? – не поверила она. – Вся работа?
– Начнем с этого. Восстановим отток воды с крыши. Это не все, это начало, то, что нужно сделать в первую очередь. А во вторую кустики разные нужно будет вырубить. Они тоже дают сырость, слишком близко к дому их посадили, или они сами там выросли.
– Какие кустики? – забеспокоилась Анна.
– Да те, что растут вокруг дома. Их нужно убрать.
– Мои рододендроны? Вырубить? – возмутилась Анна. – Еще чего! Не дам!
– А что такого? – равнодушно пожал плечами Адам, – это ведь всего лишь кусты. Посадим новые, но уже в другом месте, правильном.
– И что после этого? Подвал сам высохнет? Станет сухим сам собой, без специальной техники? Ха! Что за сказки? И вы хотите, чтобы я в это поверила?
– Конечно, – улыбнулся он, – а как иначе? Подумайте сами, пани Морозова, ведь никакой специальной техники 100 лет назад и в помине не было. Ее просто тогда не существовало, а старые дома, тем не менее, стояли и стоят до сих пор. И новые перестоят. Здесь так все устроено, что все высохнет само. Грибок обработаем специальными составами и жидкой гидроизоляцией. И пока все.
– А вот я обращалась в специализированную строительную фирму и мне там сказали совершенно обратное.
– Боюсь, что вас обманули, – сказал он просто.
Анна обиженно нахмурилась.
"Умник нашелся, – хмуро думала она про себя, – все он знает, все у него просто и само по себе. Кустики вырубить и делов-то. Замечательно придумано, нечего сказать. А потом окажется, что все не так однозначно. И кусты вырубим, и подвал не вылечится сам. Только без цветов останусь и время потеряю".
В пылу спора Анна уже забыла про свое утреннее решение вообще уехать из этих мест и горой встала на защиту своих рододендронов.
Тут Адам еще прибавил масла в огонь.
– А вот вашу двухэтажную веранду придется снести. Другого пути нет, – сказал он.
– Что? Снести?! – задохнулась от возмущения Анна. – Как это снести? Почему это? Мне все в один голос говорили, что ее можно восстановить, а вы заявляете – снести!
– Только снести, поверьте мне, – твердо сказал он. – Это более поздняя пристройка, намного более поздняя. Так не было изначально задумано архитектором. У нее даже отдельный, честно говоря, очень плохой, фундамент и ужасно некачественная кладка стен. В принципе, восстановить при современных технологиях можно все, что угодно, но в нашем случае эта работа не будет иметь ни смысла, ни цены.
Веранда обойдется вам очень дорого, но при этом она не станет лучше, чем была, поверьте. Через пять-семь лет она снова начнет заваливаться и тянуть из вас деньги.
– Хорошо, я подумаю, – сухо сказала Анна, точно зная, что ничего сносить не даст. – Что еще скажете?
– Все коммуникации и отопление нужно полностью заменить, подвести газ и проложить дорогу, отделать фасад, заменить окна.
– Мне сказали, что окна можно просто реставрировать. Вы знаете, сколько их здесь? Да я разорюсь, на их замене!
– Знаю, их сорок. Я посчитал. И вы разоритесь не на их замене, а на отоплении, если их не замените. Будете обогревать улицу вместе с домом. Тепло будет выходить сквозь щели, а теплоносители у нас дорогие. Или вы будете возить газ из России, прямо в чемодане и на этом экономить? – пошутил Адам.
Анна поджала губы и надулась. Этот весельчак не нравился ей все больше и больше. Только и шутит без конца. Такой балагур пригодился бы где-нибудь на вечеринке. Кроме того, он слишком молодой, даже моложе ее самой. А ведь наверняка у него нет достаточного опыта, чтобы справиться с реконструкцией такого большого дома. Настроит он ей тут со своими шуточками. Полжизни переделывать придется.
Ведь ясно как день, что добрый дядюшка риелтор захотел дать возможность заработать своему племяннику, не задумываясь по силам ли ему такая сложная задача.
– А крышу вы менять не собираетесь? – сквозь зубы спросила Анна.
– Нет, вот в этом пока нет необходимости. Она спокойно простоит еще лет 20, а то, может, и тридцать. Нормальная крыша, помыть только можно бы… есть такие составы теперь, что будет выглядеть, как новая.
– Как новая? Тридцать лет? Вы думаете, что говорите! Да она уже течет! – раздраженно сказала Анна, которая уже совершенно запуталась от его неожиданных выводов.