- Будешь курсировать между Канадой и Россией, делать ту же работу, что и сейчас... - сказала Шахматова. - Можешь даже переехать в Канаду...
- Получать зарплату от бывшего партнера? - упавшим голосом спросил Иван. - И продолжать работать с Алушковой? Ведь он наверняка приглашает и ее тоже... на роль не только референта, но и... - голос его прервался.
- Она уже отказалась, - сухо сказал Татаринов.
- Неужели? - вздрогнул Иван. - Разве она не...
- Не знаю, что ты имеешь в виду, Безуглов, когда от неземной любви к своей белой мышке переходишь к такой ненависти. Мне лично Верлен пожаловался, что она его отвергла навсегда... а он, между нами, готов был предложить ей сначала два миллиона долларов, а там - руку и сердце. Видимо, я ее недооценивала.
Иван обхватил голову руками. Но как же таинственный файл? И откуда взялось кольцо? И как вяжется образ низкой предательницы с такой верностью Ивану - даже когда любимый человек нанес нежданный удар в самую глубину ее доверчивого сердца?
- А почему бы не получать зарплату от Поля? - вступил Татаринов, - разве деньги пахнут? И чем вам не нравится Канада? Я прожил там десять лет и ни минуты не жалею. Спокойное, зажиточное место, с полным простором действий для такого человека, как вы. Сотни тысяч людей по всему миру стоят в очереди на въезд в эту страну. А вам Верлен устроит визу в считанные месяцы.
- Я уже много раз говорил вам, что привязан к России, - вздохнул Безуглов. - Вам, Татаринов, не понять этого. Вы - перекати-поле, которое гоняется только за острыми ощущениями. А в эти трудные годы на счету каждый, кому важна не легкая нажива, не красивая жизнь, а строительство новой России. Что же до кинофильма... я люблю заниматься делом, а не играми. Вы, Татаринов, можете смотреть на свою - да и на чужую - жизнь, как на материал для киносценариев, стишков или романов, но моя жизнь прекрасна сама по себе... по крайней мере, была прекрасна до сегодняшнего дня... А вы, подобно стервятнику, кружите над моей трагедией, думая только о прибыли...
- Будьте попроще, Безуглов! - воскликнул сценарист, ничуть не обижаясь, и опорожнил свой стаканчик виски. В голосе его появилась развязность, которую он, из уважению к капиталу и влиянию Безуглова, старался скрывать в предыдущие встречи. - Разве я похож на стервятника? Мы попросту предлагаем вам по-дружески выбраться из той ямы, куда вы угодили из-за своей идиотической честности. На время заняться другим делом. Быть рядом с Анной, наконец! Посмотрите, ей хватило великодушия простить вас за все ваши безобразия в Канаде. И вы еще отказываетесь?
- Дайте мне время собраться с мыслями, - сказал Иван, прекрасно зная, что не пойдет на такое унижение. - Я в любом случае буду благодарен вам за помощь, друзья мои.
- Что ж, Иван, - сказала Шахматова с неожиданной в этой самоуверенной женщине грустью, - мы поедем. Желаю тебе удачи, позвони мне на днях. Я убеждена, что ты сможешь воссоздать из пепла свою компанию.
Гости вышли за калитку. Анна села за руль автомобиля, послала Безуглову воздушный поцелуй, и грузный "Мерседес", тяжело переваливаясь по ухабам посыпанной гравием дороги, исчез в темноте наступившей ночи. Иван посмотрел на высокое небо, усыпанное созвездиями. Вся красота окружающего мира, весь напоенный запахом листвы и цветов весенний воздух не могли его утешить. Между тем, едва разминувшись на узкой дороге с "Мерседесом", к даче подъезжала рокочущая "Лада". Безуглов опустил руку в карман и нащупал там холодную тяжесть пистолета. Он находился уже в таком отчаянии, что готов был выпустить пять зарядов в своих врагов, оставив шестой для себя. Однако из остановившейся машины торопливо вылезли Тютчев и его юная подруга.
- Шеф, - без обиняков начал Тютчев, лицо которого светилось радостной гордостью, - вы зря уволили Таню. И напрасно подозревали ее. Она чиста, как первый снег!
Иван не верил своим ушам. А Федор решительно прошел в дом и, когда все трое уселись за стол, достал из кармана давешнюю коробочку. На ней все еще светилась сигнальная лампа.
- Вы знаете, сколько денег тратило коммунистическое правительство на техническое оснащение КГБ, - продолжал Тютчев, волнуясь, - этот прибор, состоящий из западных транзисторов и микрочипов, - замечательный пример их подлого мастерства. Вам, несомненно, известны и тесные связи "Народного кредита" с КГБ. Бог знает, сколько лет потребовалось их тайным лабораториям для разработки этого дьявольского агрегата. Думаю, что такого нет даже у японцев. Во всяком случае, он снабжен питанием от батарейки и работает, даже когда компьютер выключен.
Иван с недоверием взял приборчик и осмотрел его со всех сторон. Ни марки, ни названия изготовителя на серо-зеленой коробочке, разумеется, не было.
- С помощью дистанционного управления, - продолжал Федор, торжествуя от собственной сообразительности, - этот прибор может включать компьютер в отсутствие хозяина. Более того, злодеи с его помощью могли распоряжаться твердым диском Тани, как своим собственным... в том числе по ночам.
- Боже мой! - вскричал Безуглов, охваченный одновременно ликованием и отчаянием. - Как я оскорбил любимую! И как мне теперь оправдаться перед ней? Но погоди, Федор... откуда же взялось кольцо?
- Это кольцо действительно стоит десять тысяч долларов, - подала голос Света, покраснев. - Но Таня получила его не от Верлена, и не от Зеленова. Я могу поклясться вам, Иван, что оно не имеет никакого отношения к фирме и к Таниным служебным обязанностям. Более того, в ближайшие дни она, вероятно, сама вам все расскажет.
Иван Безуглов молча сидел за деревянным столом, переводя взгляд с Федора на Свету, со Светы - на коробочку, на кровавый огонек, разбивший его счастье. В этот миг он хотел только одного - упасть на колени перед своей невинной, чистой, оклеветанной подругой и вымолить у нее прощение.
- Настанут ли эти ближайшие дни? - произнес он, наконец, с неизбывной горечью. - Раньше между мной и Таней стояло только мое богатство. Я страшился, что она увлеклась мною из корысти. Теперь между нами стоят моя собственная бедность, клевета врагов, смертельное оскорбление, которое я опрометчиво кинул ей в лицо... Хватит ли у Тани благородства простить меня?
- В нашей "Ладе" есть еще один пассажир, - сказал Тютчев, - он мог бы рассказать вам, Иван, кое-что еще об этой истории.
Заинтригованный Безуглов поднялся из-за стола и оставил влюбленную пару. Открыв скрипучую калитку, он увидел, что возле автомобиля действительно стоит высокая, худощавая женская фигура. Ее лицо, в сумерках казавшееся бледным пятном, было обращено к нему. Он подошел поближе и, не веря своим глазам, узнал любимую.
- Таня, - голос его дрожал и запинался, - простишь ли ты меня?
Вместо ответа Таня бросилась к нему в объятия. Покрывая ее лицо жаркими поцелуями, он почувствовал, как по нему текут, мешаясь с его собственными, обильные слезы волнения и счастья.
- Значит, я потерял не все? - шептал он. - Значит, мне осталась моя главная драгоценность?
- Да, любимый, - отвечала она, - мы прошли через роковое испытание, и теперь всегда будем вместе.
Мимо них от калитки к машине прокрались две тени. Федор и Света, стараясь не смущать целующуюся пару, сели в автомобиль.
- Иван, - окликнул его Тютчев сквозь раскрытое стекло, - мне почему-то кажется, что мы вам больше не нужны на сегодня. Увидимся завтра в конторе, в три часа дня.
- Подписывать документы о ликвидации фирмы? - сказал Безуглов. В этот миг весь крах его дела вдруг показался ему мелочью по сравнению с вновь обретенным счастьем.
- Посмотрим, - сказал Тютчев уклончиво. - У Баратынского были кое-какие идеи, над которыми он собирался поработать завтра с утра.
- Хорошо, - рассеянно кивнул Безуглов, - поезжайте. Погодите, - вскричал он, когда машина уже отъехала метров за сто, - ведь я даже не поблагодарил вас! Федор! Света! И что это за план у Баратынского, когда даже мне очевидно - никакого спасения нет?
Но "Лада", поблескивая алыми огоньками задних фар, уже скрывалась за поворотом дороги.
- Я так и не купил для Федора нового автомобиля, - вздохнул Безуглов. - Ну что ж, наверняка и у него, и у двух вице-президентов уже есть предложения от наших конкурентов. Я дал им неплохую школу честности и работоспособности.
- Не будем об этом, Иван, - мягко попросила Таня. Она продолжала крепко обнимать Ивана, лаская его широкую спину под клетчатой рубашкой. И его мужественные руки тоже начали покрывать ее трепетное тело ласками - еще невинными, но обещающими в считанные минуты перерасти в бурю страсти. Таня чувствовала, как в Иване уже просыпается его мужское естество, и это ощущение наполняло ее жаркой жаждой неизведанного. Она разжала свои объятия и взяла Безуглова за руку.
- Пойдем, Иван, - сказала она просто. - Мне кажется, мы оба с тобой, после всех испытаний, заслужили эту ночь.
В кустах сирени, нависавших над ними благоуханным водопадом, вдруг запел одинокий соловей, словно благословляя их любовь переливами своего ангельского голоса. В глубине участка вдруг запел другой, в считанные минуты тихий воздух дачного поселка наполнился божественной симфонией невидимых крошечных птиц, славивших жизнь и любовь. И далеко-далеко, в неведомых глубинах космоса, сквозь густые ветви кустов светила Венера - самая яркая, самая таинственная звезда небосклона.