В продолжение всей многочасовой беседы гражданин Ива- щенко все противоречия в журналах и действиях объяснял, как и все члены экипажа, упущениями по службе, забывчивостью и т.п. Было приказано выяснить в б. Ванино, действительно ли оставлен т/х "Горнозаводск" спасательный круг. Круга в бухте Ванино не оказалось. Когда об этом сказали боцману, то он на следующий день нашел ломаный круг на корабле. Через органы ВОСО (военных сообщений. - В.Ш.) порта Холмск выяснили, что т/х "Горнозаводск" стоял не на рейде, а у стенки, ошвартовавшись правым бортом, и ему не было надобности спускать для сообщения с берегом шлюпку правого борта. По докладу прокурора, впоследствии корабельный состав выдвинул новую версию: "шлюпку спускали для проверки шлюпбалки". 27 декабря командир базы контр-адмирал Проценко информировал меня, что в своих вторичных показаниях капитан теплохода Иващенко не исключает возможности столкновения, о котором ему старший помощник не доложил, дает этому старшему помощнику самую нелестную аттестацию, а стоявший на вахте с 4 до 8 часов рулевой показал, что на корабле машины останавливали, но на такое время, что корабль не потерял способности слушаться руля.
Доложенные вам факты позволяют сделать вывод о возможности столкновения т/х "Горнозаводск" с ПЛ С-117".
Над экипажем "Горнозаводска" нависла угроза обвинения не только в утоплении своей подводной лодки, но и в сокрытии совершенного преступления. Можно представить состояние капитана и старпома этого маленького суденышка. Из комсостава теплохода они вполне могли теперь превратиться в его пассажиров.
Однако после поверхностного разбирательства представителя Москвы делом "Горнозаводска" вплотную занялся командующий 5-м ВМФ вице-адмирал Ю.А. Пантелеев. По его приказу судно было немедленно поставлено в док порта Находка. Пантелеев не совсем доверял поверхностному водолазному осмотру днища судна и решил сам проверить все досконально. По его указанию
на судно отправили лучших технических экспертов флота. Через несколько дней на стол командующему легло заключение технической экспертизы. Вот выдержки из него:
"Обследование было произведено путем осмотра подводной части корпуса т/х "Горнозаводск" в плавдоке № 1064 завода № 4 ММФ (Министерства морского флота. - В.Ш.) в городе Находка 19 января 1953 года, рассмотрения и анализа материалов акта докового осмотра подводной части корпуса т/х "Горнозаводск" в доке завода № З ММФ в городе Николаевске-на-Амуре 16 августа 1951 года, акта водолазного осмотра подводной части корпуса т/х "Горнозаводск" водолазными специалистами АСС 7-го ВМФ 25 декабря 1952 года и судовых проектных чертежей.
В итоге произведенного обследования определены повреждения подводной части корпуса т/х "Горнозаводск", их характер и размеры, вероятные причины и давность возникновения, а также проверена достоверность повреждений, установленных актом водолазного осмотра от 25 декабре 1952 года.
Актом водолазного осмотра подводной части корпуса т/х "Горнозаводск" от 25 декабря 1952 года устанавливаются следующие повреждения:
1. Отсутствие окраски отдельных участков, наличие вмятин и потертости до металлического блеска бортового киля правого и левого бортов.
2. Наличие потертости листов обшивки килевого пояса в районе 23-70 шпангоутов до металлического блеска.
3. Наличие зачищенных до металлического блеска заклепочных головок под левым бортовым килем в районе 70-73 шпангоутов.
Исходя из характера этих повреждений, актом водолазного осмотра фиксируется предположение, что они возникли в результате трения металла о металл, то есть соприкосновения корпуса т/х "Горнозаводск" с другим металлическим предметом. Указанный акт водолазного осмотра составлен на основании докладных семи водолазных специалистов, производивших обследование подводной части корпуса т/х "Горнозаводск".
Докладные водолазных специалистов отмечают, что в период обследования подводной части корпуса т/х "Горнозаводск" носовая часть днища между бортовым килями была забита плавающим льдом, что делало невозможным полное обследование подводной части корпуса, а плохие условия видимости затрудняли производство качественного осмотра доступных частей т/х "Горнозаводск".
К январю 1953 года повреждения, зафиксированные актом водолазного осмотра от 25 декабря 1952 года, подтверждены только в части наличия вмятин и разрывов бортовых килей. Отсутствие окраски имеет место по всей поверхности подводной части корпуса, поэтому фиксирование отсутствия ее только в отдельных участков неправильно. Наличие отдельных участков корпуса, очищенных до блеска металла, при доковом осмотре не подтверждено, весь корпус имеет значительное оборжавление.
Металлический блеск, обнаруженный водолазами, мог иметь место в результате плавания судна во льду.
Исходя из рассмотрения акта и докладных, следует заключить, что водолазный осмотр корпуса т/х "Горнозаводск" был произведен поверхностно, а вывод о том, что металлический блеск появился в результате трения корпуса с другим металлическим предметом, не обоснован.
Выводы. В результате докового осмотра подводной части корпуса т/х "Горнозаводск" 19 января 1953 года, рассмотрения и анализа акта докового осмотра от 16 августа 1951 года и акта водолазного осмотра от 25 декабря 1952 года комиссия технических экспертов не обнаружила повреждений подводной части корпуса т/х "Горнозаводск", которые имели бы причиной своего образования столкновение с корпусом ПЛ С-117.
Наряду с этим комиссия считает необходимым отметить, что могло иметь место такое соприкосновение т/х "Горнозаводск" с ПЛ С-117, находившейся в подводном положении, которое не привело к образованию видимых повреждений подводной части корпуса т/х "Горнозаводск". При таком случае соприкосновения прочный корпус ПЛ С-117 также не мог получить повреждений, которые нарушили бы его водонепроницаемость и явились причиной потопления подводной лодки".
Как опытный моряк, вице-адмирал Пантелеев прекрасно понимал, что если бы "Горнозаводск" столкнулся с С-117, причем так, что это столкновение привело к гибели подводной лодки, то повреждения самого транспорта должны тоже быть достаточно впечатляющи. Ведь водоизмещение маленького "Горнозаводска" даже меньше, чем у "Щуки", - всего каких-то четыреста тонн. В своей докладной записке на имя военно-морского министра Пантелеев написал: "...считаю, что предъявлять транспорту "Горнозаводск" какие-либо обвинения в его столкновении с ПЛ С-117 нет никаких оснований и доказательств".
Москва - Совгавань - Москва
Вспоминает бывший начальник штаба 90-й бригады вице- адмирал в отставке Ю.С. Бодаревский: "Когда случилось несчастье с С-117, в Москву потребовали на расправу все наше начальство. Поехали Холостяков, Родионов и Прокофьев. Никто тогда не знал, вернутся ли они обратно-. Тем более что тут же все вспомнили, что еще в тридцать восьмом Холостякова уже однажды арестовывали как "врага народа".
Я остался командовать бригадой. К нам из Москвы тоже приехала следственная комиссия. Почти каждую ночь ко мне домой подъезжал "воронок" и меня под вооруженным конвоем солдат везли на очередной допрос. Почему это делалось именно ночью, и почему надо было посылать за мной солдат с винтовками, мне и сегодня непонятно.
Допрашивал меня следователь из Москвы, полковник. В нашем подводницком деле он разбирался неважно, зато настроен был очень агрессивно и видел во мне уже явного преступника. Ему все приходилось объяснять. Он слушает, слушает, а потом вдруг начинает кричать: "Вы мне своими морскими штучками голову не морочьте! Выкладывайте, пока не поздно, начистоту, как все было!" Объясняю снова... И так каждую ночь. Разумеется, это морально было очень тяжело. Из Москвы от уехавших тоже никаких вестей. Успокаивал себя тем, что если посадят, то сидеть буду не далеко от семьи. У нас тогда вокруг Совгавани было сразу несколько лагерей. Думал, попрошу, чтобы хоть эту просьбу уважили. А тут ночью звонок из Москвы. Начштаба флота говорит "Возвращаемся назад". Сразу куда-то запропал мой следователь, и можно стало хоть нормально служить. Когда Прокофьев вернулся, то рассказывал мне, что Сталин будто бы сказал: "Никого судить мы не будем. Виновных накажут властью морского министра. Главное же, чтобы были сделаны выводы, и подводные лодки больше в мирное время не погибали". После этого Холостякову и Родионову объявили какие-то взыскания, а Прокофьева сняли с комбрига и назначили начальником штаба в нашей же бригаде, меня перевели начальником отдела подводного плавания в штаб 7-го ВМФ".
Перед отъездом в Москву Прокофьев сказал жене: "Как все выяснится, я позвоню. Если скажу, что все хорошо, значит, не посадили". В Москве Холостякова, Родионова и Прокофьева заслушивало все руководство страны, возглавляемое Маленковым. Рядом с ним молча сидел Берия. Однако, к облегчению моряков, спустя некоторое время его вызвали по какому-то неотложному делу к Сталину, больше на заседание он не вернулся. Заслушивание длилось почти восемь часов. Прокофьеву запомнилась деталь: Маленков был небрит и выглядел чрезвычайно усталым
Больше всех, как бывает в таких случаях, обвиняли самого младшего, т.е. комбрига. Обвинения в его адрес сводились к тому, что Прокофьев не обучил как следует командира С-117 и сам не пошел в море именно на этой подводной лодке. Вскоре после возвращения из Москвы капитана 1-го ранга В.М. Прокофьева свалил инфаркт.
Из воспоминаний бывшего флагманского механика 90-й бригады подводных лодок Даниила Фланцбаума: "Когда пришли к выводу, что поиски С-117 безрезультатны, об этом доложили в Москву, и через некоторое время в Советскую Гавань прибыла Государственная комиссия для расследования катастрофы, не помню уже, под чьим председательством, Помню, что в составе ее был очень уважаемый флотскими инженерами главный инженер-механик ВМФ Дробышев.