8.XI За период с 26.Х по 8.XI полк потерял 40 % убитыми и ранеными, 20-25 % без вести пропавшими и пленными, 18% обмороженными, больными тифом... Люди почти голы - приказано отбирать теплые вещи у населения. Эта мера переполняет чашу терпения населения, оно озлоблено, ропщет и провожает армию проклятьями... Начался "великий отход".
24.XI Еще затемно полк выступает далее к югу. Дороги забиты обозами, пехотой, артиллерией, повозками беженцев. Стоит туманная влажная погода, снег начинает таять, кое-где земля обнажена - обозы идут на санях. По пути отступления брошена масса груженых саней и др. имущества, бродят обессилевшие лошади. Полно мародеров. Все села по пути "великого отхода" армии переполнены отступающими частями армии, чинами ее учреждений и беженцами. Отступление неорганизованно. Связи ни с кем нет. Население провожает слезами и проклятиями.
16.XII Противник весь день обтекает с флангов, стремяа к югу от станции и села Дебальцево,- конные части Буденного движутся большими колоннами с севера в юго-восточноь и юго-западном направлении.
18.XII Село Алексеево-Леоново расположено по скатал громадного оврага. По дну протекает ручей с отвесными бере гами. Вся центральная, главная, улица - путь отхода - запружена людьми, обозами, артиллерией и пулеметными тачанками в несколько рядов. Конница красных, видя, что части марковской дивизии втянулись в селение, решила атаковать ее. Части Буденного расположились по буграм к востоку и юго-востоку от селения, в колоннах поэскадронно. В 8 ч. противник повел энергичное наступление на Алексеево-Леоново...
2-й и 1-й батальоны решили пробиться, перейдя через овраг, на западный его скат и присоединиться к 3-му батальону, но конница красных ворвалась в село и начала рубить. Ввиду узости улицы и глубокого оврага обороняться не представлялось возможным - пехота рассыпалась по избам. Все улицы заняты противником. Бегством спасаются лишь одинокие пешие и конные, прорвавшиеся через части красных.
Дивизия ген. Маркова потеряла в этом бою сто с лишним пулеметов, 90% боевого состава, почти всю артиллерию".
"Февраль 1920 г. Полк подошел к Ростову. Настроение крайне подавленное. Здесь в первом походе сформировался 1-й офицерский полк ген. Маркова... Колыбель добровольцев- надежда России... Грядущее темно, но я верю в будущее счастье, в победу... Необходимо искупление за грехи прошлого.
17.02. Конница Думенко охватила нашу дивизию под Ольгинкой. Красные врываются в редкие цепи отходящих частей, расстраивают их, забирая в плен, отрезая совершенно путь отступления 2-му офицерскому ген. Маркова полку и забирают его полностью в плен. Спасается лишь командный состав на конях.
Многих нет в живых, иные по малодушию сдались, добровольцы зарублены. Мобилизованные офицеры что-то слишком заметно вянут... Потеряли веру... Их нет -тем лучше. Останутся лишь самые мужественные, стойкие. Мы разбиты, но мы победим! Вера в себя придает силу".
Жаль, что не увидит эти строки славный комдив Борис Макеевич Думенко. Память о нем живет на Дону. Вот какое письмо прислал в "Комсомольскую правду" из Ростова после публикации очерка "В Праге, под русскими березами" Иван Георгиевич Войтов, любитель истории Дона, как он сам представился, коммунист, конструктор завода "Россельмаш": "Большое спасибо Вам за несколько строк о Борисе Макеевиче Думенко. Доблесть его подтвердили даже наши враги. Посылаю Вам фото Думенко. У меня собраны почти все его прижизненные снимки, документы. Переписываюсь с его дочерью Мусей. Поддерживаю связь с конармейцами. На Дону много молодых людей, которые чтут память героев гражданской войны".
В дивизии Думенко в начале девятнадцатого года командовали полками Ока Городовиков и Олеко Дундич, заместителем его был Семен Михайлович Буденный. Орлиное гнездо!
О наших конармейцах сложены песни и написаны книги. Михаил Иванович Калинин называл красную конницу "главным оплотом и крепостью" нашей армии. Летом 1920 года Председатель ВЦИК возвращался в Москву. Его поезд "Октябрьская революция" исколесил тысячи километров. Прошли сотни митингов. Аудитория небывалая - миллион человек. Восемь месяцев, с мая по декабрь 1919 года, каждый день, а то и два, и три раза в день выступает Михаил Иванович Калинин. В мае 1920 года поезд "Октябрьская революция" снова на фронте, в Первой Конной армии. И вот на пути в Москву его попросили выступить на городской конференции беспартийных рабочих, открывавшейся в Харькове 4 июня 1920 года.
Михаил Иванович говорил о красной коннице, о грядущих поединках...
Польскими войсками командует некто Карницкий, бывший командир кавалерийской дивизии, где служил теперешний командир красной конницы вахмистром. Таким образом... мы встречаемся с царскими генералами, у которых наши командиры служили когда-то в качестве... слуг. В настоящее время Буденный борется со своим командиром Карницким. Увидим, кто кого победит, у кого больше стратегических способностей - у бывшего царского генерала, имеющего все военные степени образования, или у простого унтер-офицера, фельдфебеля. Буденный уже побил много бывших генералов. Есть много оснований думать, что он побьет и своего бывшего командира.
Та давняя речь М. И. Калинина отыскалась спустя почти полвека в Харьковском областном госархиве. "Комсомольская правда" попросила Семена Михайловича Буденного ее прокомментировать.
"Эту речь Михаила Ивановича Калинина я, к сожалению не слышал. Когда он выступал в Харькове, Конармия уже вы шла на боевой рубеж. Сейчас, спустя сорок семь лет, я с большим вниманием прочитал стенограмму, сохранившую выступление Председателя ВЦИК, большого друга Первой Конной, моего товарища. И снова вспомнил, как разгромили мы кавдивизию генерала Карницкого и кавбригаду генерала Савицкого.
Михаил Иванович часто бывал у конников - и тогда, когда действовал только корпус, и позже, в армии, перед рейдом н польский фронт, на Южном фронте. Конечно, через столько лет трудно вспомнить подробности, но впечатление от встречес ним - и в гражданскую войну, и после - осталось навсегда. И я очень рад, что именно сейчас найдены его такие хорошие такие искренние слова о нашей армии, моих товарищах-конармейцах, о братстве рабочих и крестьян, русских и украинских.
Помню, освободив в 1919 году Донбасс, мы не нашли там ни одной целой шахты. Не работали ни одна из 65 домен.
Кто поднял их из руин, кто украсил землю садами?
Те самые рабочие и крестьяне, к которым летом 1920 года с призывом, верой, убеждением обращался Михаил Иванович Калинин, их дети, сомкнувшие руки с серпом и молотом".
В тот день к Семену Михайловичу Буденному приехали красные следопыты из Киева. Все - в конармейских шлемах.
- Это был самый лучший подарок ко дню рождения,- говорил маршал.
Следопытам он передал от имени Реввоенсовета Первой Конной одно из боевых знамен. Значит, знамя, как прежде, в походном строю.
- И об одном я думаю сейчас,- говорил Семен Михайлович,- пусть никогда не остывает древко, пусть всегда руки новых знаменосцев чувствуют тепло рук тех, кто поднял знамя.
6
Вернемся к дневнику Найдича.
"18.02. Великое отступление началось. Всюду злоба населения. Ждут красных. Чем хуже, тем лучше! Скорее отрезвление настанет, восстанут казаки весной, и снова побегут красные.
29.02. Новороссийск. Грязь и хамство... Офицеры-патрули, ловчилы, спекуляция. Мы капля в море - в море грязи.
13.03. Сегодня уезжаем с кавказского берега в Крым. Громадный, грязный транспорт "Маргарита". Борьба продолжается! Слабые духом оставили нас и ушли к зеленым, красным... Тем лучше. В голове стучит одно: чем хуже, тем лучше. Где-то там, далеко-далеко, все близкое, любимое...
13.03. 12 час. 15 мин. ночи. Новороссийск пылает. Горят склады, элеваторы. Толпы мародеров мечутся в пламени. Где-то кричат о помощи. Стоят составы поездов, и люди копошатся на крышах, не теряя надежды попасть когда-либо на пароход. Снаряды изредка шлепаются у берега... Мажут красные. Ползет красный кровавый туман и заволакивает труп родины.
Горсть людей, сильных духом, решила продолжать борьбу! Начинается вновь "первый поход". Поют: "Как один, прольем кровь молодую".
Жажда мести всем, разрушившим наше счастье, не дает покоя, нет сна. Мысли вихрем носятся в голове... Близок рассвет, мы в открытом море. Вся марковская семья на одном пароходе. Как нас мало! Это все, пожелавшие плыть,- немного же людей, любящих Россию.
14.03. "Носятся чайки над морем, крики их полны тоской". Постепенно исчезают берега Кавказа... Берега, где все осталось. С собою лишь надежда в конечный успех и гордость сознания борьбы за все, что есть самого лучшего в жизни. Будь покойна, родная, придет время, и мы увидимся вновь, прошедшие через нечеловеческие страдания, но сильные духом и не склонившие головы перед торжествовавшими хамами. Не будь уверенности в себе, не будь такой сильной любви к прошедшему счастью и надежды на него в будущем - не стоило бы жить.
Мы будем строить свое счастье так, как сами того хотим.
15.03. Крым. Ранняя весна. Какой-то весенний шум стоит в воздухе. Мчатся стаи перелетных птиц к милому северу, к прекрасному далеку... Страдание очищает... Мы придем опять с теплыми, летними лучами солнца, растопим льды равнодушия массы и поведем ее к светлому счастью - восстановлению родины!
25.03. Скука невероятная - все мысли где-то растеряны по родным степям... В голове одна мысль - скорее бы на фронт! Скорее бы взять Ростов... Сегодня уезжаем на передовые позиции на Перекоп.