- Это вы о чем? - насторожился Решетников.
"Понял о чем пойдет речь, но когда-то надо начинать. Кажется, наступил благоприятный момент".
- Алексей Яковлевич поведал мне, что вам поручено держать под наблюдением опального герцога Бирона.
- А вы, голубчик, действительно умеете располагать к себе людей.
"Едва ли бы генерал был так доверителен ко мне, если бы я не назвался братом Григория Нечипоренко".
Каин в ответ лишь пожал плечами, заметив, что глаза полковника вновь стали холодными. Что это? Нежелание разговаривать о Бироне, нерасположение к герцогу? Любопытно, какими будут следующие слова Решетникова.
- Весьма неприятная миссия, голубчик.
- Хорошо понимаю вас, господин полковник. Встречаться с опальным человеком всегда неприятно.
- Кому неприятно, а кому…
Но Решетников не договорил, посему Каину осталось только догадываться, что означает эта недосказанность. Тотчас всплыли слова купца Светешникова:
"Человек, принесший столько бед государству своей преступной бироновщиной, теперь чуть ли не почетный гость Ярославля. К нему благоволят воевода и полицмейстер, даже в дому его иногда сладко трапезуют. Бирон ни в чем не знает нужды".
Выходит, полковник не договорил о новых начальниках. "Весьма неприятная миссия голубчик". По этой фразе можно догадаться, что Решетников не жалует Бирона. Это неплохая новость, и все же надо быть крайне осторожным: действительно ли Бирон неприятен Решетникову? Это, чтобы не попасть впросак, следует выяснить до конца, но в лобовую полковника не спросишь. Нужен непрозрачный намек. А лучше всего прикрыться именем генерала Шубина. Надо дерзнуть.
- Алексей Яковлевич весьма скверно отзывался о Бироне.
- И что же он говорил?
- Вплоть до самых негодных слов: казнокрад, притеснитель русского народа, рассадник неметчины и тому подобное, господин полковник. Сожалел, что Бирона не четвертовали. Ужасно было слушать, Алексея Яковлевича.
- Ничего ужасного. Генерал всегда ненавидел этого временщика.
Слова полковника прозвучали настолько враждебно, что Каин окончательно убедился, что Решетников является недругом Бирона. Теперь всякие сомнения у него отпали, но вопросов оставалось еще много и некоторые из них - пользуется ли герцог прогулкой, в какое время, и ходит ли он с охраной.
Особый интерес вызывал граф Орлов-Давыдов, прибывший в Ярославль по поручению Тайной канцелярии. Зачем и почему ему понадобилась встреча с Бироном? Казалось бы, в Ярославле с герцогом все решено наилучшим образом. Бирон не терпит никаких неудобств и не предъявляет никаких жалоб, коль имеет особое расположение воеводы и полицмейстера.
И все же почему граф Орлов появился в Ярославле? Что означает задание Тайной канцелярии… Но от таких вопросов Каин решительно отказался, понимая, что назойливый интерес к бывшему властителю государства может вызвать у Решетникова подозрения.
- Вашей службе не позавидуешь, господин полковник.
Решетников ничего не ответил, посмотрев в сторону настенных часов в деревянном футляре каштанового цвета.
Каин тотчас поднялся из кресла.
- Простите великодушно, что отнял у вас драгоценное время. Разрешите откланяться, Матвей Кондратьевич.
- Был весьма рад встретить доброго знакомого генерала Шубина. Доведется вновь побывать у Алексея Яковлевича, передайте поклон. Собираюсь на Рождество побывать у генерала.
- Непременно передам, Матвей Кондратьевич, коль судьба сведет.
Они расстались дружески.
Глава 11
В доме купца Мякушкина
Мысли, мысли. Теперь они не покидают ни на минуту. Встреча с Решетниковым оказалась не бесполезной, и все же к основной своей цели Иван мало в чем приблизился. Нужно делать следующий шаг.
В Гостином дворе братвы не оказалось. Коридорного спрашивать - нет никакого смысла, ибо о своем уходе ночлежники никому не докладывают. Искать их надо на торгу, что находился на Ильинской площади.
Первым Ивану встретился Васька Зуб с лубяным пестерьком, наполненным крупной спелой смородой.
- Угощайся, ат…Василий Егорыч. Пользительная вещь.
- И все же с память у тебя дырявая, приказчик, - недовольно произнес Каин.
- Так ить запутаешься, Василий Егорыч.
- О том в другой раз поговорим, а сейчас найди мне приказчиков Петра и Романа. Да пошустрей!
Вскоре все четверо, миновав торг и Ильинский храм, вышли к Волге и уселись на крутом берегу. По реке бурлаки тянули бечевой остроносую расшиву. На единственной мачте судна подняты два паруса.
- К Рыбне потянули, - сказал Кувай.
- Тяжко идут. Никак купчина все судно хлебом загрузил.
- Почитай, пятьдесят тысяч пудов.
- Буде о расшиве, братцы, - прервал повольников Каин. - О деле надо потолковать. Выслушайте меня предельно внимательно… Бирон обосновался в доме купца Елизара Мякушкина. Его навещают не только воевода и полицмейстер, но и полковник Макар Кондратьевич Решетников, коему поручен надзор за герцогом.
Иван обернулся к Камчатке.
- Ты, Петр, должен выяснить, когда и в какое время приходит к Бирону господин полковник, долго ли у него пребывает.
- Обличье?
- Высокий, сухопарый, на голове парик и полковничья треуголка. Усов и бороды не носит. Если удастся, Петр, то как-нибудь выгляди, в какой час выходит герцог на прогулку. Рост у тебя высоченный, авось и высмотришь поверх тына. Но упаси Бог, если тебя заметят. Дом Елизара Мякушкина здесь недалече, каменный в два этажа, стоит на самом берегу Волги. Сам намереваюсь навестить купца, коль предлог придумаю… А тебе Роман поручаю высмотреть графа Орлова, кой остановился в воеводском доме. Обличье его пока не знаю, но скоро я тебе об этом должен сказать. Он так же должен появляться у Бирона. Будь предельно осторожен, ибо граф направлен Тайной канцелярией. Всего скорее, к герцогу Орлов будет подъезжать в экипаже. Думаю, можно найти подход к кучеру. Прикинься простачком, залюбуйся каретой, ну а дальше по ситуации… Ты же, Василий, постоянно будь в Гостином дворе, так как можешь мне понадобиться в любую минуту. Всё поняли, братцы?
- Поняли, Василий Егорыч.
- Ну, тогда приступайте с Богом.
* * *
К богатому и просторному дому Елизара Никитича Мякушкина он подходил неторопливо, пытливо рассматривая владения ярославского купца.
На красивом месте поставил свои палаты Елизар Никитич. На высоком берегу, с видом на реку и заволжские просторы. Дом с многочисленными хозяйственными службами окружен высоким дубовым тыном, из-за которого выглядывают богатырские липы и фруктовые деревья.
Волга видна и с передних и боковых окон, задние же оконницы, как обычно выходили в сад.
Широкие дубовые ворота накрепко закрыты, а караульных и в самом деле нет, но в дом, думается, нелегко будет попасть.
На громкий стук в калитку тотчас распахнулось небольшое оконце, но вместо обычной стариковской бороды на Каина уставилось молодое веснушчатое лицо в русой кучерявой бородке.
- Что изволите, сударь?
Голос вежливый, но глаза оценивающие, пытливые.
- Мне бы, добрый молодец, с Елизаром Никитичем потолковать.
- Это невозможно, сударь. Ваше степенство пришлых людей не принимает. Вы имели честь быть знакомы с Елизаром Никитичем?
"Ого! Этот из молодых да из ранних".
- Не имел чести.
- Тогда извините, сударь. Иногда господин Мякушкин бывает на Торгу, там, если он сызволит, сможет с вами и переговорить.
- Не располагаю большим временем, а дело у меня крайне важное.
Необычный привратник еще раз пытливо глянул на просителя и спросил:
- Что вы изволите сказать господину Мякушкину, сударь?
Такие вопросы обычно привратники не задают, но сегодня для Каина особый случай: ему весьма необходимо попасть к Елизару.
- Доложите Елизару Никитичу, что московский купец Василий Корчагин хотел бы продать две каменные лавки, что на Варварке большого торга.
Привратник некоторое время раздумывал и, наконец, произнес:
- Я доложу о вашем предложении, сударь. Ждите ответа.
Привратник закрыл на железный крюк оконце и удалился.
Ждать пришлось долго.
"Неужели не клюнет любитель скупки недвижимости. Кажись, весьма выгодная сделка предложена".
Наконец оконце вновь распахнулось.
- Прошу прощения, господин Корчагин. Елизар Никитич был весьма занят разговором с приказчиком, но он вас примет. Вас проводят.
Детина крепкого телосложения остался у ворот, а Ивана проводил к хозяину дома сам приказчик. Иван шел чуть позади, и дотошно успел разглядеть флигель, в котором расположился Бирон, и который представлял собой правую часть дома. К флигелю вела широкая тропинка, выстланная белыми плитами, вокруг которой разместились клумбы с живописными цветами.
Приказчик шел молча, а Каин цепко рассматривал флигель и думал:
"Путь к герцогу похож на дорожки в Немецкой слободе Москвы. Плиты, цветы. Не злодей-узник живет в каменных покоях, а большой барин. Ну, погоди, Бирон. Не долго тебе осталось обретаться в доме Мякушкина".
Елизар Никитич вначале провел гостя по своим комнатам. На всех дверях (белых и блестящих) висели светло-голубые или бледно-розовые портьеры, на которых шелком разных цветов были вышиты тюльпаны.