- Таких гораздо больше, чем ты думаешь.
- Они известны. Вы знаете отца Лабрана, иезуита? Он был среди ваших друзей.
- Да.
- Он, кажется, умер в прошлом году в Бухенвальде.
Итак, он мертв, Луи де Лабран, с которым перед войной он часто спорил часами о "трактатах" мэтра Еккара, "Исповедях" Якова Бёме или Святого Августина.
- Что касается отца Дьезейда и аббата Лассера, на их месте я бы помолился.
"Может быть, молиться следовало бы тебе", - подумал Адриан Дельмас с мрачным юмором.
Они шли вдоль набережной Ришелье, проезда Альзас-э-Лоррен. Отец Дельмас свернул на улицу Порт-де-Портане.
Через несколько шагов Фьо остановился, внезапно встревожившись. Его рука нащупала пистолет.
- Оставь это!
- Вы сошли с ума! Чего вы хотите от меня?
- Войди сюда.
Адриан Дельмас грубо втолкнул Фьо в подъезд дома XVIII века. Каменная лестница, вся в грязи, вела на этажи.
- Куда мы идем?
- На третий этаж, к двери в глубине. Не опускай руку в карман.
Фьо поднимался по лестнице, ожидая получить пулю в спину.
- Не заперто, входи.
После грязи снаружи большая комната показалась чрезмерно чистой. Походная кровать, стол, армейский сундучок и два стула составляли всю ее обстановку.
- Сядь, - сказал доминиканец, беря оружие Фьо.
- Нет.
- Садись, - повторил Дельмас, усаживаясь на один из стульев.
Побледнев, но твердо взглянув на Адриана, Фьо повиновался.
- Что вы хотите сделать?
- Убить тебя.
Фьо от изумления открыл рот, струйка слюны стекла на подбородок, руки вцепились в сиденье, ноги стали ватными. Он задрожал.
- Вы не имеете права.
- А ты имел право убивать, пытать, доносить?
- Я подчинялся приказам!
- Я тоже.
- Неправда!.. Вы хотите защитить свою семью…
- Замолчи. Если ты верующий, лучше помолись.
Морис Фьо соскользнул со стула и упал на колени.
- Но вы не можете меня убить!.. Только не вы!
- Нет, я. Если это грех, я беру его на себя.
- Я вас умоляю, вы знали меня ребенком… Подумайте о моей матери… Что вы скажете ей?
Это правда, у него была мать… Скорее покончить с этим.
Человек перед ним был теперь только смердящим комком страха. "Бедный парень", - подумал он, нажимая на спуск. Пуля вошла в левый висок. Фьо умер мгновенно.
Адриан Дельмас созерцал свою работу без видимого волнения. Он перевернул труп и осмотрел карманы. В бумажнике из крокодиловой кожи с золотыми уголками он нашел список партизан Жиронды, имена руководителей и число бойцов других отрядов. Список маки Лоретты был обведен красным карандашом и помечен цифрой 9, маки Либурна, Таргона, Вилландро и Подесака - красной точкой. Если немцы получили этот список, с Сопротивлением на юго-западе было покончено. Аристид должен быть информирован как можно скорее.
Прежде чем уйти, Адриан машинально перекрестил труп.
Поздно ночью отец Дельмас нашел главный штаб англичан, который ежедневно перемещался после высадки. Там он узнал о нападении на Лоретту и о гибели Камиллы и Сифлетты. О Леа и маленьком Шарле ничего не было известно, кроме того, что он был ранен одновременно со своей матерью. Они исчезли во время штурма, предпринятого немцами.
Эти новости, хотя и осторожно сообщенные Леоном из Ланд, были новым ударом для доминиканца; он едва не потерял сознание. К нему бросились, чтобы поддержать, но он выпрямился. Почему он не убил этого дьявола раньше?
Почему он два дня колебался, казнить ли его? Из-за него, из-за его глупых сомнений женщина и, возможна, ребенок мертвы, другие ранены или попали в плен. Кто знает, может быть, завтра или этой самой ночью других постигнет та же участь, потому что он колебался, отнять ли жизнь у подлеца?
Удрученный, Адриан Дельмас дал отчет об обстоятельствах казни Мориса Фьо. Тягостное молчание последовало за его сухими и точными словами.
- Я отправляюсь в Ла-Реоль, чтобы попытаться узнать, что с Леа и Шарлем. Нужно вам доставить какие-нибудь письма?
Все знали, что бесполезно его удерживать. Деде ле Баск и молодой боец проводили его до околицы деревни, где часовой дал им велосипед.
- Отец мой, сначала отдохните, а потом отправляйтесь.
- Нет, я должен ехать сейчас. Прощайте, друзья мои.
Озабоченный Деде ле Баск смотрел, как отец Дельмас исчезает в ночи.
С рассвета прошло несколько часов, когда Адриан Дельмас увидел вдали крыши Ла-Реоля. Пешком, держа велосипед за руль, он спустился по крутым улочкам маленького города, добравшись до площади Жана-Жореса, он вошел в гостиницу "Терминус". Немного выше господствовал, над Гаронной штаб гестапо. Именно в этой гостинице проводник в Швейцарию должен был оставить письмо.
Отец Дельмас тяжело опустился на стул. Служанка, хотя он ничего не спрашивал, поставила перед ним хлеб и кусок кулебяки.
- Подать вам вина?
- Как вам угодно.
Девушка вернулась с открытой бутылкой и стаканом. Пока она наполняла его, Адриан Дельмас спросил:
- Вы видели Елену?
Она бросила на него быстрый взгляд и, облегченно вздохнув, ответила:
- Да, она скоро придет.
Это означало, что все было готово для отправления Камиллы и ее сына.
- Вам нехорошо?.. Вы так бледны!
- Нет, нет, ничего… немного устал. Когда она придет?
- Я не знаю. Думаю, что очень скоро.
В этот час ресторан был пуст. Через открытую дверь кухни доносился звон посуды.
- Я должна приготовить приборы для обеда, - сказала она громко. - Вы в курсе того, что произошло здесь вчера? - спросила она совсем тихо.
- Да. Сколько убитых?
- Говорят о двух или трех женщинах и маленьком мальчике.
- Раненых?
- Пятнадцать.
- Где остальные?
Из кухни раздался голос:
- Жермена! Побыстрее! Раскладывай приборы.
- Да, хозяйка, иду… Они между Монгози и Ламот.
- Жермена!..
- Иду, иду, я обслуживаю клиента.
- Держите, спасибо. Не потеряйте мелочь.
- Спасибо, месье.
Адриан Дельмас покинул гостиницу, забрав свой велосипед. Перед висячим мостом он столкнулся с немецким патрулем. Счастливо избежав проверки документов, он продолжил свой путь к Марманду. От проделанных за ночь километров ноги его гудели. Он скоро не сможет жать на педали. С трудом он добрался до Монгози. Красный туман стоял у него перед глазами, когда он подъехал к церкви. Все завертелось вокруг; грудь его разрывалась. Падая, он снова увидел искаженное страхом лицо убитого им человека.
Адриан Дельмас пришел в себя в кровати кюре.
- Как вы меня напугали, месье.
- Давно я здесь?
- Уже три дня.
- Мне нужно ехать.
- Не думайте об этом! Доктор сказал, что вы серьезно больны. Он сегодня вернется. Месье!.. Ложитесь!.. Вот! Вы сами видите, что не можете подняться.
- Однако это необходимо.
- Я не знаю, почему вы хотите уехать, и не хочу знать. Но здесь вы в безопасности, и доктор, а также учитель, который помог мне перенести вас, люди надежные.
Адриан Дельмас смотрел на доброго человека в поношенной сутане, на которой не хватало нескольких пуговиц. Это был смелый сельский священник. Что сделал бы он, если бы знал, кто перед ним?
- А! Я вижу, дело идет лучше. Не говорите! Я сначала вас прослушаю. Когда он пришел в сознание, господин кюре?
- Может быть, четверть часа назад.
Врач тщательно осмотрел больного. Он был очень стар и, должно быть, давно ушел на пенсию. Его руки с длинными сухими пальцами уверенно ощупывали худое тело Адриана Дельмаса. Закончив осмотр, он аккуратно убрал свой стетоскоп и протер очки - процедура, которая показалась кюре очень долгой.
- Итак, доктор, не томите нас.
- Неблестяще. Сколько вам лет?
- Пятьдесят пять.
- Мой бедный друг, у вас сердце человека моего возраста, к тому же вы истощены. Вам абсолютно необходим покой. Я выпишу вам несколько лекарств в надежде, что они есть у аптекаря. Я бы сам их вам охотно дал, но я давно все роздал, и то, что произошло недавно, истощило мои запасы.
- Вы хотите сказать о нападении на маки?..
- Да. Очень многие пострадали.
- Среди них были женщины?
- Раненые? Нет. Две несчастные убиты.
- А ребенок?
- Я не видел ребенка, ни мертвого, ни живого.
Адриан Дельмас закрыл глаза и поднес руки к груди.
- Не говорите больше, это вас слишком утомляет.
- Доктор, еще одно слово. Вы не слышали от местных о девушке и маленьком мальчике, которые бы где-нибудь скрывались?
- Нет, если не считать партизана, раненного в голову, который все время повторял: "Леа, остановись, Леа, остановись".
- Вот ее я и ищу. Это очень миловидная девушка двадцати лет…
- Нет, я не видел такой девушки. Почему вы ее разыскиваете? Она ваша родственница?
- Да. это моя племянница.
- Могу оказать вам услугу. Я наведу справки. Здешние жители доверяют мне. Если они знают что-нибудь, то расскажут. Но при одном условии: вы будете лежать спокойно.
- Обещаю вам это.
- Хорошо. Если я узнаю что-нибудь, то сообщу господину кюре.
- Спасибо, доктор, - пробормотал доминиканец, прежде чем потерял сознание.
- Бедняга. Я вижу, он недолго протянет. Молитесь за него, господин кюре, он должен был много страдать, чтобы стать таким.
- Вы подумали, как найти эту девушку и этого ребенка?
- Нет. Но я проеду до Жагено, туда, где выхаживают раненых. Я вернусь вечером. До свидания, господин кюре.
- До свидания, доктор.
- Хорошо смотрите за вашим подопечным.